«Аварийный выход!» – прокричала она в тесное пространство, словно ее слова могли проползти назад во времени и напомнить создателям этого дурацкого металлического гроба, что нужно встроить рычаг катапульты.

Будто бы в ответ на ее отчаянный крик, раздался спокойный механический звук, никак не согласующийся с миром, в котором она пробудилась. Окошко капсулы открылось с резким шипением, почти таким же громким, как звук клаксона. Она почувствовала, как вытягивается воздух из ее легких, заменяясь новым, холодным и несколько затхлым.

Потом новый запах. Гарь.

Глаза медленно сфокусировались на ужасающей истине: дым. Снаружи поступал дым. Где-то слева метались языки пламени.

«Черт! Это не только я. Значит…» – пронеслось в голове у Слоан.

Резкий выход из стазиса означал, что ее телу нужно вспомнить, как оно функционирует. Ее мозг не мог обработать всю эту информацию. Каждая клеточка рвалась в бой, стремилась отреагировать на тревожные сигналы, разрывающие ее череп: на «Нексусе» пожар. Но приток адреналина приводил только к тому, что она бешено дергалась, по мере того как руки и ноги возвращались к жизни.

Слоан глотала ртом воздух, молотила в окошко. Мигали красные огоньки.

«Нексус» атакуют. Ничто другое не могло объяснить происходящее. Эта мысль внезапно пронзила ее перегруженный мозг. Помогла сосредоточиться.

Это была единственная причина, по которой «Нексус» мог вывести своих пассажиров из многовекового сна. А может, прошло всего несколько лет. Или даже, черт возьми, несколько часов. Но пока у нее не было возможности выяснить, сколько времени прошло с момента погружения в стазис.

Будучи главой службы безопасности нескольких тысяч первооткрывателей, она должна собраться с мыслями и все выяснить.

Ее тело получило это послание. Оно просто не очень хорошо прореагировало на команду. Слоан выпала из стазис-капсулы еще до того, как та открылась полностью, и теперь ее конечности представляли собой подергивающуюся массу сверхчувствительных булавок и иголок. Легкие раскрылись полностью, втянув в себя воздух, насыщенный искрами и дымом.

Воздух, который обжег ее нутро.

Слоан закашлялась. Глаза слезились от гари и едкого жжения горящей химии, но у нее не было времени, чтобы задыхаться дымом. Она с трудом заставила свое налитое свинцом тело двигаться, поднявшись на ноги.

Из маленькой капсулы ситуация выглядела катастрофической, но, выбравшись в открытое пространство криохранилища, Слоан поняла: все обстояло в тысячу раз хуже. Половина помещения оставалась в тени, тускло освещенная аварийными огнями, которые хаотично мерцали в полутьме. Аварийные огни не должны так себя вести.

Огонь и дым клубились среди обломков.

Грязно выругавшись, Слоан попробовала дойти до ближайшей стазис-капсулы и рухнула на нее, как мешок с картошкой. Внутри капсулы, как ни странно, не было ни дыма, ни огня, и тяжелый кулак турианца в панике молотил по окошку металлического гроба. Кандрос, один из ее лучших офицеров.

– Держись! – прокричала Слоан хриплым от дыма голосом. Она дважды ударила по окошку криокамеры, и яростный стук изнутри прекратился. Приглушенный голос, хотя и едва слышный, прорвался сквозь крышку. Она поняла.

Нужно торопиться.

Кандрос просил об этом, не выбирая выражений.

Предполагалось, что капсулы будут отрываться таймером, а не вручную. Слоан понятия не имела, как действует эта штука, но выбора у нее не оставалось. Ближайший терминал находился где-то за снопом искр, и, посмотрев на подсвеченные пожаром обломки, она поняла, что толку от терминала все равно не будет.

Омни-инструмента при ней тоже не было. Она оставила его в хранилище, как предписывалось инструкцией. Предполагалось, что личные вещи не вернутся к обладателям, пока пробуждение не будет сертифицировано и супервайзеры не проведут инструктажа.

– Черт побери! – прошипела Слоан сквозь сжатые зубы. Она встала во весь рост, пытаясь в этой суматохе отыскать хоть что-нибудь – что угодно, только бы открыть этот огромный гроб.

Огонь раскрашивал помещение в дьявольские цвета – оранжевый, черный и золотой. Сквозь удушливый дым она разглядела в окошки других капсул отчаянно дергающиеся силуэты – люди пытались выбраться наружу. Некоторые из капсул уже треснули, но Слоан не знала, живы ли их пассажиры.

Каждая секунда имела значение.

А значит, плевать на тонкости и детали.

Слоан бросилась к груде искореженных металлических штырей и всяких обломков – откуда они взялись, она понятия не имела. Большинство было покрыто сажей и маслом, но некоторые явно были следствием столкновения с каким-то крупным объектом.

Хотя по ее лицу ручьями тек пот, она ухватила тяжелый брус и потащила его к капсуле Кандроса.

– Держись! – прохрипела она, втискивая разбитый конец бруса в щель под крышкой. Кто-то закричал у нее за спиной. Дико. Неистово. Однако Слоан не стала оборачиваться, а лишь сильнее надавила на импровизированный рычаг.

Металл застонал.

Тонкие трещинки поползли по стеклу, но крышка не подалась.

– Черт побери, да давай же! – прорычала она, обхватывая еще крепче голыми руками корявый металл и налегая изо всех сил.

Изнутри капсулы трехпалая когтистая рука принялась крошить покрывшееся трещинками стекло. Еще один неразборчивый крик, но Слоан поняла. Удивительно, подумала она каким-то ироничным уголком мозга, как чрезвычайная ситуация способствует преодолению языковых барьеров.

– Сейчас! – прокричала она скорее самой себе, чем кому-либо еще. Она налегла на рычаг всем телом, а турианец надавил на крышку изнутри.

Уплотнитель треснул так неожиданно, что Слоан упала на колени, а крышка раскололась на две части. Отломанный конец рычага отлетел к горе обломков, а Кандрос выбрался из капсулы и с грохотом приземлился рядом. Он хватал ртом воздух, вид у него был ошарашенный, но по крайней мере он был жив и вроде бы цел и невредим.

Однако Слоан понимала: худшее еще впереди.

– Праздновать рано. – Голос директора больше походил на карканье. Слоан ухватилась за край разбитой капсулы и указала на остальные криокамеры обрубком рычага. – Спасай, кого можешь. – Точный и простой приказ. Нежности были не в ее характере. Сотрудники службы безопасности знали это и привыкли к такому отношению.

Дым продолжал клубиться, но Кандрос сумел выдавить из себя:

– Да, мэм.

Он поднялся на ноги. Как и на Слоан, на нем была только защитная униформа «Нексуса». Удобная для сна длиной в несколько веков, но для чрезвычайных ситуаций малопригодная.

Не сговариваясь, они двинулись в разные стороны.

С каждым шагом озабоченность Слоан возрастала. Что именно произошло? Их атаковали? Взяты на абордаж? Успели ли они выбраться за пределы Галактики?

Кто их атаковал? «Цербер»? Пираты?

А если так, то что случилось с эскортом, который должен был сопровождать их по Млечному Пути?

Как ни терзали ее эти мысли, Слоан пока вынуждена была отодвинуть их на задний план.

Она работала обрубком своего рычага с яростной силой, вскрывая подряд все капсулы. Металл стонал, раздавались удивленные «ахи», звуки прилагаемых усилий, брань и вопросы, отвечать на которые у нее не было времени.

– Сначала всех извлечь из капсул, – сказала она Талини, одному из самых опытных своих офицеров. Азари бросилась выполнять задание. Ее сильно качало на еще нетвердых ногах.

«Спасай, кого можешь».

Эта фраза стала безмолвной мантрой, которую Слоан повторяла себе с каждым новым лицом, появляющимся из обломков стазис-капсул. За пределами криохранилища с ее подчиненными находилось еще одно помещение – больших размеров, где спали гражданские и прочий персонал разного назначения. Она не знала, в безопасности они или нет. Повсюду царил хаос. Чуть поодаль искры посыпались на азари, которая помогала хромающему человеку отойти в сторону, за ними шли еще двое, один из которых осторожно прижимал к телу изогнутую под неестественным углом руку.

Уследить за всем Слоан не могла. Доверяя своей команде, она принялась вскрывать те камеры, до которых могла добраться. Четырнадцать стазис-капсул она взломала примерно за четырнадцать минут.