Искандер вскочил, опередив Артёма и, склонив голову, прижал левую руку к груди.

Они ушли и Артём, со словами – Надо отлить! – пошёл в туалет.

Вернувшись через пару минут и не закрывая дверь, сказал – Проветрим

Прошло пять минут, Искандер и Ленка не возвращались.

– Ты скажи ему, Артём

– А зачем? – Артём пожал плечами.

– Лёха весной лечился, он же с Ленкой переспал

– А зачем? – Артём насупился

В коридор вышли Ленка с Искандером.

Глава вторая Суббота

Во втором часу ночи допили Ленкино вино.

–У меня опять трусики из сушилки украли! Блядь! – выматерилась Ленка

Они смущённо молчали, не зная, как реагировать на столь интимное откровение.

–Фанаты! – нашёлся Артём, и захихикал.

–Да, сучка какая-то!

Ленка поморщилась: попытка Артёма свести всё к шутке, не понравилась.

– Этой сучке, проще стащить чужие трусы из сушилки, чем постирать свои, вонючие!

– «Знала бы эта сучка, у кого трусы ворует, за версту обходила б сушилку!» – подумал Георгий.

Пауза затягивалась

– А Жора у нас философ! Он прочитал двадцать два тома Ленина. Это вам не мелочь по карманам тырить! Вот!

Артём показывал пальцем на Георгия.

У Искандера удивлённо поползли вверх брови.

В Ленкиных, пьяных глазах, не отразилось ничего.

– Я закончил в этом году университет марксизма-ленинизма, и по теме дипломной работы пришлось просмотреть двадцать два тома Ленина. Не прочитать, а просмотреть.

– Есть у революции начало, нет у революции конца!

Продекламировал Искандер.

– А скажи, философ! Вселенная бесконечна или есть у неё конец?

Искандер и Ленка, улыбаясь, смотрели на Георгия.

– Нету!

Артём хмыкнул

– Есть у неё конец! Большой и толстый!

Искандер, слегка опешив, сидел в замешательстве.

Ленка, прищурив масленые глаза, демонстративно медленно хлопнула несколько раз ладонями и сказала – Браво! Браво, Артём!

Артём, пренебрежительно усмехнувшись, обвёл всех взглядом.

Искандер засмеялся, Георгий смущённо улыбнулся; захихикал Артём.

– Я хочу спать!

Ленка встала.

Искандер вскочил и вышел следом.

– Я тоже спать

Артём закрыл окно, сел на свою кровать и потянул с себя рубашку.

Георгий вышел в коридор.

Было тихо и темно, и только от лестничных площадок на пол коридора падал свет.

– Ссать хочу! – грубовато сказал он сам себе и, не включая свет, открыл дверь туалета.

В туалете, один унитаз в кабинке, другой у окна.

Спустил трико и плавки, и чтобы они не сползли на пол, раздвинул ноги.

Член стоял, задрав головку и пришлось наклониться, и отогнуть его рукой, чтобы не обоссать стену. Зажурчала моча и одновременно, с характерным звуком, пошли газы. Он облегчённо передохнул, подёргал член, стряхивая. Подтягивая трико, почувствовал, как плавки впитывают мочу.

– «Сколько ни ссы, последняя капля всегда в трусы!» – усмехнулся он, выходя из туалета.

Вымыв руки и ополоснув лицо, пошёл по коридору.

На межэтажной площадке, у окна, Искандер целовался с Ленкой.

…

Георгий, стараясь не скрипнуть дверью, вошёл в комнату.

На своей кровати шевельнулся Юрка

– Жорик, ты?

– Я!

Сел на свою кровать и стянул трико и футболку. Отвернув покрывало, лёг на спину. Плавки стянул уже под покрывалом.

Заснул и сразу проснулся.

Сев на кровати, взял с тумбочки часы – 7:30.

Приподняв покрывало и отклонившись к стене, натянул плавки, прижав резинкой к животу торчащий член.

Юрка спал на животе, головой к стене.

Ещё две кровати, были заправлены.

Валерка должен был через два дня вернуться из командировки, а Семён, взяв отпуск, уехал к родителям копать картошку.

Надев трико, снял со спинки кровати полотенце и, держа в руке перед собой, встал. Обувшись в тапочки, вышел из комнаты и пошёл в туалет.

Звенящий от напряжения член не хотел гнуться и он, включив свет, зашёл в кабинку.

Встал на унитаз и, сняв трико и плавки, присел и писал, сдерживая напор, чтобы не обрызгаться. Эрекция не ослабевала и, зайдя в умывальник, открыл холодную воду и, прислушиваясь к тишине коридора, оттянул трико и плавки и, вызволив член, сунул головку под струю. Обтерев обмякший член полотенцем и, упрятав в трико и плавки, умылся.

Вернувшись в комнату, переобулся в кроссовки и, захватив футболку, спустился в фойе.

Тётя Надя шла по коридору от душа.

– Куда ты, Гавриленко?

– Пробежка!

Она вышла в фойе и, взяв со стола ключи, прошла в тамбур и открыла дверь.

…

Сквозь белёсый туман было не разобрать: пасмурно или ясно.

Кожа покрылась пупырышками и, натянув футболку, Георгий глянул на часы, отметив время, и побежал.

За городом, когда он уже видел впереди пруд, сзади посигналил автобус и, обогнав его, резко затормозил, свернув на обочину.

Остановки здесь не было и Георгий, удивившись, перешёл на шаг.

Открылась дверь, из автобуса спрыгнул на землю мужчина и пошёл навстречу Георгию. Его походка, чуть вразвалку, сдвинутая набекрень фуражка, цветастая рубаха с расстёгнутыми верхними пуговками

– Хижин!!

– Жорка!!

Крепко пожав руки, так же крепко обнялись.

Армейский товарищ, Сашка Хижин, работал водителем на пригородном маршруте.

– Тебе далеко, а то у меня расписание.

– Да вон он, пруд.

– Ну, пойдём, я медленно поеду. Поговорим немного.

– Здесь в городе, из наших кого видел? Панкрата, Борьку, Грызуна, Шуру.

–Борьку и Панкрата, в прошлом году. Шуру нет, а Грызун же в учебке.

– Дааа! Я думал он так, от службы косит.

– Панкрат ездил в Днепропетривск, к Бельмасу.

– Да ты чё?! Как он там, не женился.

– Теперь уже, наверное, да. Он приглашал Панкрата на свадьбу.

– Да, вспомнил, Шура же вернулся в Чирчик.

– Всё-таки вернулся. А я думал, погулял наш Шурик, и слинял; значит вернулся. Ты про Матюху, слышал?

– Нет. А что случилось?

– В тюрьме. Семь лет. Попытка изнасилования.

– Вот дурааак!

– Даа! Представь, как глупо! Не за изнасилование, а за попытку.

– А ты знаешь, что Аким на городском маршруте работает?

– Ёбаный стосс!?

Георгий будто увидел: Аким, за рулём Урала, мчится по аэродрому, и, обгоняя идущего с карабином Фому, вопит – Ёбаный стосс!!

Сашка затормозил.

Георгий вышел из автобуса, Хижин тоже.

Они крепко обнялись.

– Ну, бывай!

– Давай!

Объехав пруд и посигналив, автобус скрылся за поворотом.

…

В общагу Георгий вернулся без четверти девять.

Юрка брился.

Переобувшись, скинул футболку и, достав из тумбочки полотенце, пошёл в душ.

После душа, зашёл в комнату Артёма.

Петя пил чай, освободив от бутылок, стаканов и окурков, уголок стола.

Искандер спал, завернувшись с головой покрывалом.

Артёма не было, но кровать не заправлена.

Поздоровавшись с Петей, сел на пустую кровать.

Вошёл, Артём, с полотенцем на плече.

– Оооо, привет!

– Искандеэээр!

Артём подёргал покрывало.

Искандер повернулся на бок, завернувшись в покрывало ещё больше.

– Искандер! Ну мы идём? Или как?

Искандер сел, не открывая глаз.

Они смотрели, улыбаясь и ожидая, что будет дальше.

Искандер сидел в одной позе, не шевелясь и не открывая глаз.

В комнате зависла тишина.

Минуты через две, Искандер приоткрыл глаза и, не поднимая головы, скосил их в сторону стола.

Артём не выдержал и прыснул.

Искандер вскочил, поняв, что розыгрыш не получился и потянулся.

Через пять минут, он уже стоял перед зеркалом и поправлял галстук.

– Идём!

– Петя, ты с нами?

– Вы в пельменную?

– Ага!

–Тогда да!

Артём закрыл дверь и, оставив на вахте ключ, они вышли из общаги.

…

Боль в груди появилась через час после того, как они вернулись из пельменной.