- Вот зараза, а не баба. - Спал я в эту ночь плохо, мне снились, то какие-то душераздирающие вопли, то навязчивый шепот, меня кто-то куда то настойчиво звал, кто-то отговаривал. Один раз я, наверное, просыпался, потому что почувствовал руку Елены и успокаивающий меня голос

- все хорошо, все хорошо. - Потом появился Виталий и стал меня трясти за плечо

- вставай Виктор твоя очередь дежурить.

- Виталий ты же мертвый? - спросил я

-ну и, что, ты меня все равно дежурить поставил - ответил он, как ни в чем не бывало. Меня словно вытолкнули из сна. Я сильно устал за день, но как не старался, уснуть больше не мог. Встав с постели, накинул куртку и вышел на улицу. Была глубокая ночь и темень стояла такая, что хоть глаз коли. Было необычайно тихо, только в лесу поскрипывали раскачиваемые ветром деревья и падающие с крыши капли дождя размеренно отбивали такт. И вдруг с реки там, где находилась баня раздались какие - то непонятные звуки, как будто кто - то потихоньку протяжно выл, как завывает иногда зимой ветер в печной трубе, вой прерывался то ли стонами, то ли всхлипываниями. Я зашел в дом взял карабин и фонарь и пошел на звуки. Дверь в баню была приоткрыта, посветив, вошел внутрь. На полке землисто серым, неподвижным истуканом сидел Александр, а рядом с кроваво красными огромными во все лицо глазами Дарья, так вот чье виденье мучило меня всю ночь. В эту минуту ее лицо было настолько страшным, что меня пробил холодный озноб. Я отшатнулся назад. Увидев меня она моргнула и ее глаза загорелись магическим зеленым светом. Она заговорила и ее слова, и голос слились в чарующую песню, притягивающую к ней, как магнитом.

- Иди ко мне не бойся, со мной тебе станет хорошо и спокойно, тебя больше ничего не будет тревожить. Иди, я буду любить тебя так, как никто не любил. Я же видела, как ты на меня смотрел. Я такая теплая, нежная, сладкая, ты утонешь в моих объятиях. - Голос окутывал меня коконом, лишал воли, глаза стали смыкаться в сладостной дреме. Мне вдруг стало хорошо и спокойно, и я пошел на ее голос. В это время в баню разъяренной фурией влетела Елена. Она слышала последние слова Дарьи и обращаясь ко мне прорычала разъяренной львицей

- в объятиях он идет тонуть - и развернувшись врезала мне такую оплеуху, что с меня мигом слетели все наваждения. Моя воспитанная, элегантная, утонченная Елена. Я никогда не думал, что она может быть такой. Она дралась, как портовая девка. Подскочив к Дарье она царапалась, кусалась, пиналась ногами и говорила такие слова, которым ее явно научили не в Англии.

- Сейчас ты у меня будешь теплой, нежной и сладкой, - в эту минуту она билась за свою любовь и ей было наплевать на все колдовские чары всего мира. Дарья пулей выскочила из бани,

- а ты, что тут расселся,- и Елена врезала Александру, такую звонкую оплеуху, что он не хуже меня сразу пришел в себя. Геннадий с Владимиром после этой истории замучили меня своей дурацкой шуткой. Они садились друг против друга и один спрашивал другого.

- Слушай ты не знаешь почему Виктор совсем на красивых девушек не смотрит?

- А ему Елена таблетку дала, античар называется. Ты знаешь очень помогает, но челюсть после приема слегка побаливает. - И довольные друг другом дружно ржали. На следующее утро погрузившись на плот мы продолжили путь. Скорее всего у наших оппонентов нет второго вертолета, да и что произошло с первым, они вряд ли знают. Гибель вертолета произошла мгновенно, вряд ли они успели, что - то сообщить на базу. Значит несколько спокойных дней у нас есть. Но это не значит, что можно расслабляться, попытки уничтожить нашу группу еще будут. В этой ситуации даже в Москве быть совершенно уверенным в своей безопасности нельзя.

ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ.

Наконец то сентябрь решил подарить нам один из последних солнечных дней. На небе не было не тучки, река плавно катила нас между лесистых берегов. Имея такой запас свежего мяса рыбачили мы скорее для удовольствия. День прошел, как никогда спокойно. Мы грелись на солнышке, ловили рыбу и наслаждались бездельем. Я уже распорядился подыскивать место для стоянки, когда мы увидели еще одно зимовье. Зимовье было большое обжитое. Хозяин зимовья Иван Головин гостям был рад. Продуктов у нас было много своих: мясо, рыба, консервы, сух пайки. От денег Иван категорически отказался

-у нас так не принято с путника деньги брать. - Нажарили и наварили оленины, мясо надо было съесть иначе пропадет. Я не выдержал достал кофе. Иван тоже оказался любителем

-угостишь? -Как не странно многие предпочли натуральному растворимый, поэтому нам досталось по пол кружки настоящего натурального кофе. Мне нужно было поговорить, чтобы выяснить обстановку, а говорить при фашисте, как я про себя прозвал охранника со сломанной ногой, не хотел.

- Тесно здесь может на улицу пойдем-предложил я. Неожиданно для меня беседу на интересующую меня тему начал он сам.

- Меня по жизни много куда бросало, где я только не работал. После армии несколько лет в Москве жил, метро строил. Потом в родные края потянуло. На приисках двадцать лет отработал, золото добывал. Сюда уже, как лет десять назад переехал, здесь, наверное, и помру. Не нравиться мне в городе жить, в тайге спокойней. Так вот дня три назад приезжал ко мне один деятель он меня не узнал, а я его рожу на всю жизнь запомнил. Я тогда в артели золото мыл. Выдался у нас год неудачный. И на следующий сезон у нас ни на что денег не было, прям хоть в вольные старатели иди. А тут этот деятель появился,

-у нашей компании есть прииск и лицензия на добычу. Наша компания подписывает с вами договор, где вы добываете золото на нашем прииске. Мы даем вам все необходимое и в конце сезона высчитываем расходы, а прибыль делим пополам. - В конце сезона они посчитали, что мы икру черную ложками ели, отняли у нас все и еще сказали скажите спасибо, что еще должны не остались, а то еще долг бы отрабатывали. Так вот дня три назад он приезжает и начинает сказки плести. По реке, будет сплавляться группа скорее всего на плоту и описывает вашу группу. Так вот объясняет он

- один из вашей группы изнасиловал дочь одного уважаемого человека, и этот человек хочет отомстить насильнику. Тот, кто сообщит о этой группе получит в виде благодарности от этого человека сто тысяч рублей.

- Я сразу понял, что это ложь и решил, что если эти люди приплывут сюда обязательно их предупрежу. Я не стал ему ничего объяснять, а просто пересказал беседу с фашистом.

- Выходит, в тот раз нам правда повезло могли просто убить. - Он так разволновался, что долго ходил взад и вперед. Потом подошел ко мне

- если вам, чем- то надо помочь я готов. - Я посмотрел на Ивана он и в тайге, наверное, живет, что не может мириться с несправедливостью. Такому, как он, чтобы хорошо дышалось нужна свобода. Здесь другие законы нужна помощь помоги, а когда будет тяжело тебе, люди тоже придут и помогут. А у нас ты можешь, упасть с больным сердцем в центре города и спокойно умереть потому, что никто не придет на помощь.

- В первую очередь нам нужно выбраться отсюда, у нас уже погиб один человек, на предыдущей зимовье. Там охотник Глеб, противный мужик, жадный и баба его Дарья, ох и разбитная бабенка, - говорить о том, что Глеб погиб с нашей помощью я не стал.

- Да кому там разбитной быть-то она же ровесница Глебу была, ей уже седьмой десяток, - удивился Иван. Меня после его слов ввело в ступор, помолчав минуты две наконец пришел в себя и продолжил.

- Не хочу рисковать женщинами. Мы уже два раза вынуждены были устраивать стрельбу. Идти дальше на плоту через пороги опасно. Идеальный вариант забрать всю группу на вертолете прямо отсюда. Мои финансовые возможности позволяют мне оплатить такой перелет. Самое первое мне нужна связь, второе в условиях абсолютной секретности, добраться до Подкаменной Тунгуски и заказать вертолет. И еще Иван к вам на зимовье часто люди заходят?