- Девочка, тебе чего? Кто ты такая, чтобы судить о моем положении в обществе? - заорал и он.

- Я нормальный человек. Я не питаю иллюзий на счет того, что я Бог, и прекрасно знаю, что Земля вращается не вокруг меня, а вокруг Солнца. В отличие от тебя. Ты этими иллюзиями живешь.

- Да что ты? А одеваешься ты где? С бомжей одежду снимаешь, или за соседским мужиком донашиваешь? - спросил этот псих. Я разозлилась окончательно.

- Это не твое дело. Я хотя бы не отношусь к людям как к грязи у себя под ногами. Может ты и богат, я даже слышала, что с самого рождения, но это не значит, что когда-нибудь, ты не можешь обанкротится. Точнее твой папа. Сам то ты гроша ломанного не стоишь! И с таким "милым" поведением вообще всех фанатов лишишься, и друзей.

- Не бойся, я своих фанатов никогда не лишусь. Эти дебилы любят меня больше чем свою жизнь. Да они никогда не поверят, что я не идеал, - заявил этот... этот... Ух!

- Дантес... - пытался воззвать парня к разуму Док, а Соня стояла, и по щекам у неё катились слезы. Она тоже считала их идеалами.

- Заткнись, - посоветовал ему вокалист и снова посмотрел на меня, - а ты детка, никогда не окажешься на моем уровне, ты всегда будешь грязью на моих ботинках, как и все твое окружение, твоя сестра, твои родители и... - он не успел договорить. Называть моих родных грязью? Ну это перебор! Я размахнулась, и со всей дури заехала ему по роже. А у меня тяжелый удар. Очень. Я говорила, что умею драться? Так вот, Дантес отлетел на два метра и грохнулся на пол.

- Ну вот, будет фонарь. А это уже, минус тысяча фанатов. Ты ведь теперь далеко не идеал, и не будешь им примерно неделю, - сказала я держащемуся за лицо Дантесу, а потом посмотрела на его группу. Все стояли как вкопанные, не зная, что делать. Не драться же им со мной. Я же девочка, и как бэ это... слабая... должна быть.

- Пока, - мило улыбнулась я им. Точнее оскалилась и пошла к выходу. Я и не заметила, как переместилась в номер парней.

- Ах ты "запрещено цензурой", "запрещено цензурой" безмозглая. Идиотка "запрещено цензурой"! - заорал Дантес, вставая. Мало ему что ли? Обычно люди с первого раза понимают. А этот по ходу реально тупой.

- Соня, выйди-ка! - говорю сестре. Ей рано такое слушать! Это я о том, что собираюсь сказать. Соня не стала спорить. Молодец!

- Сам ты "запрещено цензурой" и "запрещено цензурой", да я тебе "запрещено цензурой", "запрещено цензурой", "запрещено цензурой", я бы ещё кое-что тебе о тебе рассказала, но я не хочу терять остатки своего приличия, так что сиди и не рыпайся, коли жизнь дорога. Я не шучу! - ответила я, и сделала ложный выпад, а Дантес дернулся в сторону.

Все парни были в шоке услышать такое от меня. Остолбенев они простояли минуту, а сам Дантес, так и не знал, что на это ответить.

- Охрана-а-а-а! - заорал он и нажал на кнопку вызова охраны. Ко мне слишком близко он больше не подходил.

- Ух, бедненький. Сам свои проблемы решить не можешь? Охрану тебе подавай. Я все о тебе знаю. Папенькин сынок, неженка и тряпка, - бросила я ему и вышла. Я реально о нем многое знала, по рассказам навязчивой Соньки. Но об этом позже.

В коридоре я схватила Соню, и побежала, так как Дантес этого не видел, а я не хотела видеть охрану.

Мы подбежали к номеру из которого пришли. Охрана пробежала мимо, когда мы вошли в него. Топот этих верзил был слышен ещё в том конце коридора, так что мы точно знали где они находятся.

Снова открыли окно и вышли. Только закрывать уже не стали. А зачем? Все и так уже знают, что тут кто-то побывал. Только я слезла с окна и помогла Соне, как кто-то положил мне на плечо руку. Я вздрогнула и резко развернулась, замахнувшись на ходу. Еле успела остановить руку, у самого лица того охранника, который нам помог до этого, не сдав другой охране.

- Ого! Чуть не врезала! Чего это ты такая нервная? - сказал бедный парень, который от неожиданности даже не успевая защититься, зажмурил глаза.

- А вот не надо подкрадываться. Не всем, кто это делал, так везло, как тебе. Я не нервная, я импульсивная.

- А, ясно. А что ты, импульсивная моя здесь делаешь? Я сказал, чтобы вы уходили.

- Во-первых не твоя, а, во-вторых... Ну и что! Мало ли, что ты сказал. Я тебе клятв не давала, что послушаюсь, - ответила я не слишком весело. Почему я с ним так разговариваю. Хороший парень, вроде, красивый. Но я ненавижу, когда мне пытаются указывать, а ещё, я не хочу, чтобы мне кто-то нравился. Видимо это защитная реакция на симпатию, и ещё, у меня злобное настроение. Бедолага попался под горячую руку.

- А почему ты со мной так разговариваешь? - начал злиться парень. Упс! Это плохо. Он может нас сдать.

- Э, извини. У меня плохое настроение. Я только что поругалась с Дантесом, - призналась я. Об остальном я благополучно умолчала.

- Да ладно. Ничего, - смягчился парень, - А ты зачем поругалась с этим капризным типом?

- За то, что он капризный. Слушай, нам надо уходить, а то он того... охрану вызвал, - почему-то смущаясь сказала я.

Охранник заржал.

- О, да я вас получается поймать должен. Мне за это премия полагается.

- Э... премия? - спросила я с тревогой. Вдруг этот парень алчный, тогда хана нам с Соней. Одна-то из нас сбежит, я позабочусь об этом, а вот вторая может и не смочь.

Заметив изменения в моем лице, охранник опять заржал.

- Да не волнуйся ты. Я сам уже давно мечтал с этим Дантесом разобраться. Достал уже... А знаете что? Моя смена закончилась, я как-раз уходил домой. Пойдемте отсюда. А то поймают, всем влетит, - предложил парень. Какая прелесть. Все! Не буду больше ему грубить!

- Пошли, - обрадовались мы с Соней хором. На лице молодого человека опять мелькнула улыбка, и он пошёл вперед нас.

Когда мы оказались на безопасном расстоянии от отеля, Соня вспомнила о случившемся и погрустнела.

- Девочки, там есть круглосуточное кафе, давайте сходим. Я живу один, готовить не успеваю, а есть хочется. Я угощаю.

- Уже поздно. И вообще, мы не пойдем в кафе с незнакомым парнем, - прикинулась я паинькой, хотя, че уж врать, в кафе мне хотелось. Тем более мама почему-то не слишком боялась з а меня. За Соню боялась, а за меня не очень.

- Ну я вас подброшу, а насчет незнакомца, это поправимо. Я Паша, - он протянул руку мне.

- А я Саша, - я пожала его руку, а он протянул её Соне. Та тоже представилась.

- Ну пошли?!

- Раз я знаю твоё имя, то теперь мы можем считаться старыми знакомыми? - спросила я с ехидством. Да! Поторопилась я с обещанием ему не грубить.

- Ну, пожалуйста девочки. Мне одному скучно сидеть и лопать, к тому же - это халява. Я плачу за вас, а потом подвожу домой.

- От куда мне знать, что ты подвезёшь нас домой, а не за город, в лес. Может ты маньяк? - я уже просто издевалась над ним, сделав совершенно серьезное лицо. Соня, даже будучи убитая горем, стояла и хихикала в кулак, зная, что я шучу. Зато этого не знал Паша. Лицо у него вытянулось.

- Я похож на маньяка? - обалдело спросил парень.

- От куда мне знать, я маньяков раньше не встречала.

- Издеваешься? - вдруг дошло до Паши.

- Ага. Ну ладно, пошли в кафе, но исключительно ради халявы, а не потому что тебе скучно одному, - великодушно сказала я.

- Спасибо. Ты само благородство, - хмыкнул Паша, и мы пошли в кафе на соседней улице.

Сев за столик, заказали еду, и принялись общаться.

- Слушай Паша, а что тебе-то сделал Дантес? - спросила я у Паши, вспомнив разговор у отеля.

- Да ему все не нравится. Он привык, что все у него на побегушках. Денег то много. Телохранители ему понадобились. Один раз таковым меня сделали, так ему то воду подавай, то другую куртку, потому что такая ему надоела, то слишком холодно, то жарко. Ух! Я его чуть не убил. Просто работы лишаться не хотелось.

- Так ты же охранник, а не телохранитель.

- А я стал охранником. Меня понизили, когда я все-таки не выдержал и нагрубил этому недомерку и папиному сыночку.