Теперь корпусу предстояло готовиться к боевым действиям в составе 2-й воздушной армии, которой командовал генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский.
Ни для кого не было секретом, что после зимнего наступления Красная Армия прочно овладела стратегической инициативой. Упал дух немецких войск. Наши дивизии продолжали теснить противника на юго-западном крыле огромного фронта. После Сталинграда в феврале сорок третьего были освобождены Белгород и Харьков. Однако в марте оба города снова оказались в руках фашистов. Лихорадочный контрудар в самое неподходящее время выдал попытки врага восстановить боевой дух немецкой армии, перехватить инициативу. Но для решающей схватки надо было накопить силы.
На огненной дуге
Место предстоящего удара противника определилось еще весной. Его подсказывал сам контур линии фронта: от Ладоги до Черного моря она шла чуть ли не по линейке и лишь между Орлом и Белгородом резко выдавалась вперед. Эдакий кулак у самой груди армий рейха.
Гитлеровское командование видело не только выгодность позиций нашей обороны, но и ее уязвимость. Ведь это готовый мешок, куда вошли советские армии. Стоит лишь перехватить горловину - и свершится то, о чем так мечтал фюрер, и тогда весь мир окончательно поймет, что "оказывать какое бы то ни было сопротивление немецкой армии в конечном счете бесполезно". Фашистское командование, стремясь воспользоваться выгодным начертанием линии фронта, готовилось нанести два встречных удара из районов южнее Орла и севернее Харькова в общем направлении на Курск и уничтожить наши войска, занимавшие курский выступ.
На плацдармах для наступления противник сосредоточил свыше 900 тысяч солдат и офицеров, около 10 тысяч пушек и минометов, до 2700 танков и штурмовых орудий {3} . Немецкое командование большие надежды возлагало на массовое применение тяжелых танков "тигр", "пантера" и штурмовых орудий "фердинанд" с толстой броневой защитой. Эти мощные машины гитлеровская пропаганда рекламировала как сверхсекретное оружие, которое изменит весь ход войны.
Готовясь к наступлению, противник пытался создать благоприятную для себя воздушную обстановку. На аэродромах в районах Орла, Белгорода и Харькова сосредоточил около 2050 самолетов. Только на усиление 4-го и 6-го воздушных флотов, действовавших в районе Курской дуги, из Франции и Норвегии прибыло 13 авиагрупп, которые в среднем насчитывали по тридцать самолетов. {4}
На вооружении гитлеровцы имели новые штурмовики "Хеншель-129", истребители "Фокке-Вульф-190А", модернизированные бомбардировщики "Хейнкель-111" и другую новейшую технику.
Для советского командования план "Цитадель" не был неожиданностью. Его разгадали точно и своевременно. Оставался вопрос: как ответить? Упредить врага собственным наступлением или противопоставить его наступлению мощную оборону? На укрепленных рубежах хорошенько потрепать, выбить побольше танков, самолетов и уж тогда самим рвануться вперед... Так было и решено. Войска готовились к трудному лету.
Обороне под Курском предшествовал трехмесячный период затишья, который был использован для всесторонней подготовки к предстоящим операциям. В авиационных полках корпуса кипела боевая учеба, в ходе тренировочных полетов совершенствовалась техника пилотирования и групповая слетанность экипажей, повышалось качество бомбометания и воздушной стрельбы.
Одну из сложнейших задач пришлось решать 667-му штурмовому авиаполку. В соответствии с приказом Главкома ВВС ему предстояло освоить полеты ночью. Встал вопрос - с чего начать? И тогда командир полка майор Д. Рымшин и штурман капитан А, Компаниец решили - с себя. Они расставили по летному полю плошки с отработанным маслом, проинструктировали аэродромный наряд о порядке действий при заходе самолета на посадку, сели вдвоем в учебный Ил-2 и сделали несколько вылетов, меняясь кабинами. После этого дали вывозные {5} командирам эскадрилий - инструкторам. Таким образом, за короткий срок на прифронтовом аэродроме был переучен весь летный состав полка на "работу" в ночное время.
Но и в период подготовки к предстоящим сражениям 2-я воздушная армия не прекращала своих боевых действий, износила удары по резервам противника, по железнодорожным объектам, штабам, узлам связи, прикрывала наземные войска и вела воздушную разведку с целью установления мест размещения самолетов на аэродромах, выявления средств ПВО, складов боеприпасов и горючего, а также определения наиболее скрытных направлений подхода и выхода на вражеские аэродромы и другие объекты штурмовых и бомбардировочных подразделений.
Советское командование стремилось максимально ослабить авиационную группировку противника на центральном участке фронта и создать благоприятные условия для завоевания господства в воздухе. С этой целью готовились две воздушные операции по уничтожению вражеской авиации на аэродромах.
В директиве командующего ВВС от 5 мая 1943 года указывалось, что необходимо подвергнуть нападению все основные аэродромы противника, на которых установлено скопление самолетов. Основную массу авиации противника подавить в первый же день операции. В последующие два дня, не снижая упорства и настойчивости, продолжать поражение авиации противника как на основных аэродромах, так и на вновь обнаруженных воздушной разведкой... Удары по аэродромам наносить крупными группами, выделяя из их состава необходимое количество авиасредств для подавления зенитной обороны противника.
Первым счет боевых вылетов на новом месте открыл штурман 800-го полка старший лейтенант М. Степанов. Накануне удара по аэродрому Харьковского узла был проведен розыгрыш полета как со штурмовиками, так и с истребителями прикрытия. Все экипажи ознакомились со схемами аэродрома, где базировались немецкие самолеты; каждое звено получило определенную цель. Для подавления вражеской зенитной артиллерии выделялась специальная группа.
С первыми проблесками зари взлетели. После пересечения линии фронта девятка "илов" проследовала к объекту со снижением, что обеспечило увеличение скорости и уменьшило время нахождения над оккупированной территорией.
К аэродрому штурмовики подошли скрытно и нанесли внезапный удар. В результате штурмовки было уничтожено два Ю-88 и девять Ме-109. На аэродроме вспыхнул пожар - прямым попаданием удалось поджечь склад авиабомб, разрушить ангары.
Группу старшего лейтенанта М. Степанова сменила вторая эскадрилья, а за ней - третья. Во второй эскадрилье из летавших не вернулся Т. Бегельдинов, в третьей - С. Чепелюк.
Прошло три дня, и к аэродрому подкатила полуторка, из которой выскочили два человека. Обмундирование на них висело клочьями. Лица и руки были в ссадинах. Это вернулись сержант Чепелюк и его воздушный стрелок Дмитриев.
Спустя недели две в полк возвратился и раненый Бегельдинов. Он рассказал, как был зажат в клещи двумя "фокке-вульфами", как его воздушный стрелок Г. Яковенко после приземления погиб на минном поле.
Переплыв Северский Донец, летчик оказался в расположении одной из стрелковых частей. Его отвезли в санбат, потом погрузили в санитарный вагон и отправили в тыл. Когда эшелон проходил через станцию Новый Оскол, Бегельдинов выскочил из вагона, возле разрушенного склада отыскал палку и, опираясь на нее, доковылял до своего аэродрома...
Потом было совершено еще несколько дерзких налетов на аэродромы противника в районе Чугуева, Рогани, Казачьей Лопани.
...Командиру эскадрильи 673-го штурмового авиаполка старшему лейтенанту Г. Александрову была поставлена задача нанести удар по аэродрому Рогань, где противник, по данным разведки, сосредоточил до ста "юнкерсов".
Едва забрезжил рассвет, двенадцать "ильюшиных" поднялись в воздух. Решено было идти не на Рогань, а немного левее, чтобы, сделав круг, зайти на цель с запада.
Маневр удался. Вражеские зенитчики спохватились слишком поздно. Они открыли огонь по "илам", когда те уже на бреющем добивали "юнкерсов". В тот вылет группа старшего лейтенанта Александрова уничтожила и повредила до тридцати самолетов противника.
