Catherine Ryan Hyde

Pay It Forward

Шел 1978 год. Поздно вечером я вела машину, стареющий, неухоженный «Датсун» (перевожу для тех, кто помоложе: «Ниссан») по мерзкой окрестности Лос-Анджелеса. Одна.

Неразумно, понимаю. Но я жила в неблагополучном районе, так что выбор у меня был невелик. Всем нам приходится добираться домой.

Пришлось остановиться на светофоре у съезда с шоссе к озеру парка «Эхо». Я нажала педаль тормоза, и двигатель заглох. Вам это может показаться несуразным, зато меня такое ничуть не удивило. Двигатель всегда глох, стоило мне снять ногу с газа.

Видите ли, в 1978-м я была молода. И когда я была молода, имелась у меня определенная теория. Я считала, что обойдется дешевле, если просто пользоваться машиной и никогда не возить ее к механику. Знакомые неизменно смеялись, когда я утверждала так, зато для меня это было преисполнено смысла. Техосмотры стоят денег. Стало быть, «не возить» равнозначно «беречь деньги». Верно? Такая обычная для юных лет теория, которая и впрямь здорово действует до того самого дня, когда перестает работать дальше.

Таким и был тот день.

Я взялась за ключ зажигания, чтобы завестись снова. И тут вдруг… все погасло. Электрика в машине отрубилась. Фары. Подфарники. Раз – и нету.

Потом я заметила струйку дыма.

Мне почти незачем распространяться дальше, чтобы вы поняли: это плохая весть в моей истории. Дым никогда не сулит ничего хорошего в рассказах о вождении машин. А этот конкретный дым пробивался из-под панели управления со стороны водителя. Не нужно иметь среднее образование (или быть дорогостоящим механиком), чтобы сообразить, что проникает он через противопожарный экран из-под капота и скоро заполнит салон, где сидела я.

Уверена, вы понимаете (испытали вы такое на себе или нет – не важно): когда едешь по мерзкой окрестности поздно вечером, одна, то испытываешь сильное побуждение не покидать машину. Заперев все двери. Если только эта самая машина не заполняется дымом. Это уже иллюстрация для учебника о нахождении между молотом и наковальней.

Я выскочила вон.

Подняв голову, увидела двух мужчин, абсолютных незнакомцев, бегущих в мою сторону. Очень быстро. Один из них держал в руках одеяло.

В голове заплясало множество мыслей. По-моему, первой была: «Завещание я так и не написала». Потом поняла, что это не имеет значения, поскольку нет у меня ничего, да и оставлять некому. Кроме машины. Которая горела.

Наверное, и другие мысли кружились в танце, но смею вас уверить, одна наверняка стояла от танцулек в сторонке: помощь. Безумного представления, что эти мужики, возможно, бегут мне на выручку, к сожалению, не было и в помине.

Один из них, оттолкнув меня, рванул рычаг капота изнутри салона. Другой, мужчина с одеялом, открыл капот, залез едва ли не всем торсом в пылающий двигательный отсек и потушил огонь, используя лишь голые руки да одеяло.

Тут я возьму коротенькую паузу, чтобы подчеркнуть. Своими голыми руками. Мой пылающий двигатель. Ну, не захватывает ли дух от такого сочетания? Вот и я про то же.

Как раз примерно к тому времени, как мужчины погасили огонь, появились пожарные. Понятия не имею, кто их вызвал.

Происходило это задолго до эпохи сотовых телефонов. Было это еще тогда, когда у нас на дороге стояли колонки экстренного вызова. (Полагаю, они и сейчас есть, только мы на них и внимания не обращаем, поскольку у всех мобильники.) Очевидно, кто-то из ехавших по шоссе за нами увидел, что я попала в беду, остановился и вызвал пожарных. И… должна сказать… кто бы не сделал этого? Большинство из нас уж это-то сделали бы для любого, оказавшегося рядом, верно? Я уж точно вызвала бы пожарных для незнакомца. Только вот залезла бы я всем своим торсом в чужой пылающий автомобиль и загасила ли бы огонь голыми руками?

Вот в чем, конечно же, вопрос вопросов.

Ко времени, когда прибыли пожарные, работы им осталось немного. Они просто помогли мне откатить машину на обочину. И показали, из-за чего огонь занялся, что мне было ни чуточки не интересно. Потом разъяснили, что произошло бы, если бы пламя не загасили. Ничего хорошего. Но вот это было интересно.

Понимаете, хоть нам и не нравится забивать себе голову подобными мыслями, когда мы за рулем (я нисколько не намекаю, что вы это делаете), но автомобиль в собранном виде очень походит на «молотовский коктейль». Это большая емкость огнеопасной жидкости с уходящим в нее фитилем (топливопроводом). Запалите фитиль – и неприятность вам обеспечена. Единственное различие в том, что машину не надо брать в руки и швырять куда-то. Ах да, и еще: стоять рядом с автомобилем, когда фитиль подожжен, тоже затея не из лучших.

Тогда-то я и поняла, что те двое мужчин, которые, как я думала, стоят у меня за спиной, видимо, спасли гораздо большее, чем просто машину. Видимо, они спасли мне жизнь или, во всяком случае, уберегли от тяжких увечий. И, поступая так, они подвергали риску собственные жизни.

Я обернулась, чтобы поблагодарить их, и обнаружила, что мужиков уже и след простыл. Пока я беседовала с пожарными, они уехали. А я об этом не знала. Даже спасибо им не сказала. Большего одолжения я в жизни не получала, да еще и от полных незнакомцев. Я знала, что никогда больше их не встречу, потому как Л-А[2] – город не такой маленький.

Так что прикажете делать с таким огромным одолжением, если нет возможности заплатить за него?

Многие, услышав от меня эту историю, спрашивают: «Значит, вы хотите сказать, что, если бы те двое не остановились в тот вечер, вся эта затея „Заплати другому“ никогда не случилась бы?» А я отвечаю:

А если бы не было никакого романа «Заплати другому», не было бы ни фильма «Заплати другому», ни фонда, ни движения. Если бы те два незнакомца остались и приняли мою признательность, возможно, я просто записала бы их имена и каждый год слала бы им поздравления с праздниками до конца наших с ними естественных жизней. И считалось бы, что этого вполне достаточно.

Однако они уехали, не простившись.

Поразительно, но мне удалось починить машину. (Да, я нарушила свое правило и отвезла ее в сервис.) А потом вновь стала раскатывать на ней по всяким шоссе целыми днями. Только что-то изменилось.

Я.

Неожиданно я стала одним глазком поглядывать на обочину дороги, высматривая, не слетел ли кто с нее или не попал в какую иную беду. Я знала: увижу такое и остановлюсь. И, конечно же, так и делала.

Хотя прежде – никогда.

То самое проявление доброты переменило меня.

Добрые поступки меняют людей. Маленькие меняют людей на малый лад. Достаточно большие способны целиком изменить ход человеческой жизни. Только, будь они большими или маленькими, я не знаю случая, чтобы это не дало результата.