Лавры Черчилля как отца «холодной войны» активно оспаривал временный поверенный в делах США в СССР Джордж Кеннан. 22 февраля 1946 года он отправил из Москвы в Вашингтон необычайно длинную шифровку номер 511, которая и вошла в историю как «длинная телеграмма» или «телеграмма 8 тысяч слов»[10]. Наукообразно, путано и без всяких доказательств Кеннан рассуждал о том, что русские понимают только силу и с ними надо так и разговаривать. Никакие реформы в коммунистической системе, по мнению Кеннана, невозможны, и ее следует уничтожить.
Вес телеграмме обычного чиновника госдепартамента придал бывший юрист на службе крупных корпораций Джеймс Форрестол. В 1940 году, несмотря на проблемы с алкоголем и психикой жены Форрестола Жозефины, Рузвельт назначил Форрестола заместителем министра ВМС, а после кончины министра ВМС в 1944 году Форрестол занял это кресло.
Форрестол, как и все люди его круга, был ярым антикоммунистом и распорядился разослать телеграмму Кеннана во все федеральные ведомства США. После возвращения Кеннана из Москвы Форрестол устроил его в Национальный военный колледж, где готовили высших офицеров вооруженных сил США.
Именно Форрестол составил протекцию на пост директора ЦРГ Сойерсу, которого тоже ценил за антикоммунистические взгляды.
Позднее Форрестол стал жертвой собственной антисоветской истерии. В марте 1949 года из-за «нервного и психического истощения» его сняли с должности министра. Во время лечения в психиатрической больнице Форрестол неоднократно повторял: «Русские идут! Они везде. Я вижу русских солдат!» 2 мая 1949 года он выбросился из окна больничной палаты, разбившись насмерть.
Между тем Сойерс все-таки исполнил свое желание и вернулся в Миссури «делать деньги». 10 июня 1946 года вторым директором центральной разведки стал генерал Хойт Ванденберг.
Ванденберг родился в 1899 году в семье бизнесмена и вопреки желанию отца решил стать военным. После окончания элитного американского военного училища Вест-Пойнт в 1923 году его из-за плохих оценок не приняли в престижную кавалерию, и Ванденбергу пришлось стать летчиком. Правда, служил Ванденберг в основном на штабных и преподавательских должностях, так как его дядя был влиятельным сенатором в Вашингтоне.
Именно из-за этого дяди Сойерс и предложил Ванденберга в свои преемники – считалось, что благодаря связям в конгрессе Ванденбергу будет легче выбить деньги на все еще эмбриональную разведку. Ведь формально такого ведомства, как ЦРГ, вообще не существовало, так как учреждение любых федеральных агентств и министерств должен был утверждать конгресс.
Ванденберг в отличие от Сойерса подошел к делу серьезно и поручил Хелмсу наладить поток достоверной информации из СССР и Европы. Он и правда удвоил бюджет ЦРГ за счет перераспределения средств из других ведомств. По личной просьбе Ванденберга военный министр Паттерсон и госсекретарь США Бирнс тайно выделили ЦРГ из своих бюджетов 10 миллионов долларов.
Через свои связи Ванденберг смог убедить главных редакторов ведущих американских газет (например, «Нью-Йорк таймс») предоставить ЦРГ свои досье на тысячи персон, в том числе и граждан США.
Вообще из Ванденберга просто били ключом идеи, в основном фантастические или незаконные. Сотрудники ЦРГ иронически называли босса за глаза «свечой зажигания».
По собственным воспоминаниям Хелмса, как минимум половина всех сведений, которые собирали 228 сотрудников ЦРГ в резидентурах Европы, была чистой воды ложью или дезинформацией[11]. Но Хелмс пытался через фабрикуемые его людьми небылицы о стремлении СССР к мировой войне все же заставить Трумэна учредить «американское гестапо» с полномочиями по проведению подрывных операций против Советского Союза.
17 июля 1946 года Ванденберг направил двух своих помощников к советнику Трумэна по юридическим вопросам Кларку Клиффорду[12], чтобы получить санкцию президента не только на сбор информации, но и на подрывные тайные операции против СССР и его союзников. Такая санкция была получена в обход американского законодательства – конгресс просто решили не информировать.
Все подрывные операции в рамках ЦРГ возглавил 37-летний Фрэнк Визнер, ставший шефом ОSO.
Как и все «звезды» первых лет ЦРУ, Визнер родился не просто в богатой, а в очень богатой семье. Строительному клану Визнеров – Гардинеров принадлежал практически весь родной город будущего «супершпиона» – Лоурел, штат Миссисипи. Родители воспитывали Фрэнка в духе элитизма – ребенка раздевала и одевала служанка, а играть он мог лишь с родственниками[13]. Мать говорила Фрэнку, что он всегда и во всем должен быть лучшим и первым. Поэтому сверстники не помнили, чтобы Визнер ходил, – он всегда куда-то бежал.
В расистском и престижном (то есть дорогом) Университете Вирджинии, где почитали всех лидеров рабовладельческой Конфедерации времен 1861–1865 гг., Визнер, естественно, был членом тайного студенческого «Братства Семи». Настолько тайного, что имен его членов никто не знал. В США члены студенческих братств элитных университетов обычно помогают друг другу по жизни деньгами и связями. Они считали и считают себя людьми, избранными провидением для руководства Америкой.
Как и положено американскому образцовому студенту, Визнер активно занимался спортом (бег с препятствиями), и его кандидатуру даже рассматривали в олимпийскую сборную США на играх 1936 года в нацистском Берлине. Однако отец предписал поработать летом в компании «Кока-Кола» – Визнера-младшего уже традиционно готовили на роль юриста для «большого бизнеса».
Однако на Уолл-стрит Визнер скучал и в 1941 году (за полгода до нападения японцев на Перл-Харбор) записался добровольцем в ВМС США. Но там ему дали скучную «бумажную» работу военного цензора, а Фрэнк мечтал о блистательных подвигах на далеких морях. В июле 1943 года через одного из своих бывших университетских профессоров Роберта Гуча Визнер устроился в УСС.
Будучи активным и довольно безрассудным дилетантом, Визнер рьяно взялся за дело. Его под дипломатическим прикрытием отправили помощником к резиденту УСС в нейтральном Стамбуле Лэннингу Макфарлэнду. Тот был так «законспирирован», что в ресторанах при его появлении оркестр играл мелодию «Буп, буп, бэби, я – шпион». Как и Даллес, Макфарлэнд был большим любителем прекрасного пола: одна из его любовниц работала на СССР, другая – на Германию[14].
Из Турции в августе 1944 года Визнера перебросили в только что освобожденный советскими войсками Бухарест на должность резидента УСС в Юго-Восточной Европе. Тут мечты Фрэнка о приключениях стали наконец сбываться. Он «реквизировал» себе 30-комнатный дворец крупнейшего румынского пивовара, вместе с его «кадиллаком» и 24-летней женой. Последняя привлекла Визнера тем, что убедила его в том, что она – принцесса королевских кровей, а ее предком был сам Дракула. Познакомился Визнер и с молодым румынским королем Михаем, который тоже любил покутить в дамском обществе. В подпитии резидент УСС перед зеркалом показывал королю, как надо стрелять из пистолета, не оборачиваясь (правда, не стрелял).
Визнер активно расхаживал по приемам, много пил и быстро выстроил в Бухаресте целую разведывательную сеть, состоявшую из заботливо подставленных ему советской разведкой «ценных» агентов.
Визнер (выбравший себе характерный для его темперамента псевдоним «Тифоид») заботливо искал себе шанс на чем-нибудь выдвинуться в провинциальном Бухаресте и поэтому еще во время войны бомбардировал штаб-квартиру УСС сообщениями о коварных замыслах русских (с которыми Визнер охотно пил водку) после войны. Особенно сильно возмутило Визнера выселение из Румынии немцев (хотя то же самое происходило в Польше и Чехословакии с санкции всех союзников по Антигитлеровской коалиции), которое он приписал давлению русских. Ведь среди высланных было много знакомых Визнера по светским раутам.
