– Подите прочь, разбойники! – раздался старческий голос. – До утра не терпится, что ли?! Вот спущу собак, будете знать! И так весь город подняли своими игрищами нечестивыми. Не открою!

– Я с добрыми намерениями, милсдарь, – тонким девичьим голоском произнесла Паола. – Отсюда все сбежали, улица пуста, а я… не знаю куда идти. Можете глянуть из окна, я совершенно одна.

В конце своей речи, Паола почти натурально всхлипывала. Её весьма посредственная игра, тем не менее, подействовала – сначала раздались шаги, а затем звук отпираемых многочисленных засовов и цепочек. Наконец, двери приоткрылись, разрезав ночной мрак острым лезвием жёлтого света. В одной руке старик держал кинжал, в другой – фонарь. Паола одним резким движением выбила у него кинжал и, прижав к стене, зажала рот рукой:

– Я ничего не сделаю тебе, старик. Просто не брыкайся и не пытайся вырваться. Я задам пару вопросов и растворюсь в этой неспокойной ночи. Так что, договорились?

Хозяин дома что-то утвердительно промычал, испуганно выпучив глаза, и Паола подняла руку, в которой болталась голова колдуна. Он попытался завизжать, но вампирша была наготове и снова зажала ему рот.

– Я сказала -без фокусов, старик! Мне нужно знать, кто это и где живёт? Всё! Ответишь на вопросы и больше никогда меня не увидишь! Еще раз спрашиваю, говорить будешь?

Старик как-то весь обмяк, словно из него вытащили стержень и вновь утвердительно кивнул головой.

– Просто отлично! Так чья же эта прелестная голова, дед?

– Серый волк тебе дед, – буркнул старик. – Сынок это старший прелата нашего – Удольфа Бергазино. Это с ним ты тут по крышам носилась, что ли?

– Не твоё дело, старик. Не забивай свою седую голову. Где жил этот достойный член общества? Сможешь показать?

– Отчего же не помочь юной деве в её поисках, – ехидным голосом произнёс старик. – Отсюда буквально в двух шагах площадь Буерганно, на ней трёхэтажный особняк. Не ошибёшься, он там один такой.

– А ты не врешь, дед?

– С чего бы, – пожал плечами старик. – Да и ножик мой у тебя. К тому же в городе мало кто его любил. Уж больно странным был.

– Странным?

– Да, можно и так сказать. Всё делишки какие-то мутные. Друзья, что твои висельники, один другого краше. Приходят, уходят. Давно бы им городская магистратура занялась. Да только отца боятся. Его священство не на последних ролях в епископате заседает, с такими не шутят.

– Неплохо, – буркнула себе под нос Паола, отпуская хозяина дома. – Спасибо, что помог, старик.

– Уж лучше – дед, – проворчал старик, закрывая за ночной гостьей дверь.

Нужно было подумать, но Паола была из тех типов личности, что думают на ходу. Картина пока вырисовывалась туманная, но визит в дом мертвеца мог пролить некоторый свет на происходящее. Идти действительно оказалось не далеко, а площадь была чуть больше пятидесяти локтей в диаметре и окружена, словно частоколом, аккуратными, увитыми плющом двухэтажными домиками сказочного вида. От такой пасторали вампиршу аж перекосило. Но искомое оказалось прямо перед ней и, отбросив архитектурные предубеждения, Паола стремительным шагом направилась к дому.

Массивная дверь из чёрного дуба, усиленная железными полосами. Такую позволить мог себе не каждый, да и мастерских, делающих двери на заказ в этой части людского государства, не было. Значит, на заказ. Значит, безумно дорого.

– Чего тебе не хватало, дуралей?! – покачала она головой.

Подойдя ближе, Паола не ощутила присутствия кого-нибудь живого в доме и осторожно потянула дверную ручку. Вопреки её ожиданиям, отлично смазанные петли не издали не единого скрипа, открывая то, что должно быть закрытым. «Значит, всё-таки вышел через дверь, – почему-то эта мысль не давала ей покоя». Что-то во всей ситуации было неправильным. Но это что-то пока ускользало от нее.

Внутри дом был обставлен богато, но без кричащей неуместности. Шкуры зверей, картины на стенах, страж, полный доспех тяжеловооруженного пехотинца с башенным щитом, стоял возле лестницы, ведущей на второй этаж. Дальше шла столовая, комната прислуги и кухня. Заглянув в каждую и отметив отсутствие на первом этаже других людей, вампирша, осторожно ступая, стала красться по лестнице. Второй этаж встретил её не менее интересно – чучела животных, картины, теперь к ним добавились еще и статуи, и много дверей. Видимо, это был жилой этаж, где спал хозяин и гости. Не останавливаясь, Паола устремилась на третий этаж, где по её прикидкам должна была оказаться лаборатория или комната для заклинаний. Но, к её негодованию, вход на этаж перегораживала дверь, под стать входной, а ключ, если он и был, остался либо на теле хозяина, либо дверь была закрыта изнутри. Она толкнула дверь. Ничего. Не раздумывая, Паола призвала Когти и одним ударом вырвала замок, после чего ударом ноги распахнула дверь и осторожно вошла в комнату, справедливо полагая, что у колдуна не было времени оставить ей гостинец, в виде какого-нибудь поджаривающего заклинания. И снова её ждал сюрприз. Возле распахнутого окна спиной ко входу стояла высокая фигура в тёмном плаще. Даже после произведённого ею шума она не соизволила повернуться:

– А ты очень шустрая девочка, раз расправилась с Муэро так быстро, – низким, нечеловеческим голосом произнес неизвестный. – Очень жаль, что придется тебя убить, – добавил он, поворачиваясь. И впервые за долгое время по спине Паолы пробежал холодок страха, когда незнакомец скинул капюшон. Нечеловеческое лицо с раскосыми огромными глазами, которые источали зеленое, потустороннее свечение. Высокие скулы, почти безгубый рот, что сейчас растягивался в улыбке, демонстрируя ряды треугольных, как у акулы, зубов. Волосы, заплетённые во множество косичек, собраны в хвост и больше напоминающие скорпионьи хвосты:

– Сид’дх! – Вампирша буквально выплюнула это слово. – Что ты здесь делаешь, мерзкий предатель?!

– Не надо кипятиться, моя дорогая, – от его улыбки несло скрытой агрессией, буквально физически ощутимой. – Мы мило поболтаем, а потом то, что от тебя останется, я выставлю на утреннее солнышко. Представляю, как это должно быть трогательно – встреча старых друзей. Не находишь? – Смех сид’дха мог напугать любое живое существо, столько в нём было жестокой радости от предвкушения убийства.

– Это ты тот Повелитель, о котором мне пропел перед смертью твой ученик? – Паола была в равной степени в гневе и желании броситься на извечного врага, но информация, которой он мог бы «поделиться», стоила больше тысячелетней мести.

– О, что ты, моя милая! – Сид’дх потешался над ней. – Повелителю нет дела до маленького колдунишки, к тому же, не умеющего хранить секреты.

– Я не твоя, и уж тем более, не милая, – огрызнулась Паола и сделала первый шаг по направлению к древнему врагу её расы, вернее, тех несчастных осколков, что сейчас прячутся по тёмным закоулкам Зидии. Тьяга сама собой оказалась в её руке, вызвав на лице сид’дха лишь улыбку. Она осторожно, маленькими шажками стала красться к нему, но сид’дх шевельнул кистью, и невидимый кулак ударил её в живот, отбросив, словно надоевшую игрушку. Сломав какой-то столик своей спиной, Паола ударилась о стену, при этом верный клинок отлетел в сторону, а дотянутся до него не было никакой возможности. А сид’дх оказался уже рядом. Его тонкая, но невероятно сильная рука схватила её за горло, легко вздёрнув вверх так, что сапоги болтались над полом. Несмотря на весь кошмар происходящего, Паола обратила внимание на кольцо с огромным раухтопазом на безымянном пальце.

– Как ты здесь оказалась, кровососка?! – Разъярённо прорычал он, сжимая её горло стальными пальцами. – Кто подсказал тебе путь в этот занюханный городишко?

После каждого вопроса сид’дх тряс её, как куклу, впечатывая при этом в стену. Судя по всему, он действительно пришёл в бешенство не от убийства своего ученика, а от того, что столкнулся с вампиршей.

– Мы догадывались, что не все вы сдохли тогда. Кого-то мы поймали сразу, кого-то через десять, сто лет спустя. Но вы, как крысы, забились в самые глубокие норы, чтобы вылезти на свет именно сейчас! Что ты забыла здесь? Отвечай!