Вадим подал мне бокал с вином

- Мир?

А могло быть иначе? Котенок, маленький полосатый клубочек, сделал меня сговорчивой и податливой. Ни роскошный букет, ни кольцо с небольшим бриллиантиком без котенка не смогли бы так смягчить меня. Расчет Вадима был безупречен. Я вздохнула и кивнула головой.

- Ты не хочешь ответить на мое предложение?

- Если речь о кольце, то я согласна обручиться с тобой!

- То есть, ты устанавливаешь для меня испытательный срок?

- Можно и так сказать.

- Слава богу, что не отказала совсем... И еще один сюрприз - Вадим вынул из барсетки мой паспорт. - Визу тебе продлена еще на две недели. Моя фирма наняла тебя в качестве переводчика для проведения следственных мероприятий с выходцами из России. Довольна?

- Знаешь, Вадим, я не могу точно описать свои чувства по этому поводу. Как-то все сложно стало. Если раньше я шла по жизни пешком по белым и черным полосам, то теперь мне кажется, что я лечу на карусели. Раньше я огорчалась, когда черная полоса была куда шире, чем мои нервы могли безболезненно это перенести. Теперь же черные и белые полосы меняют друг друга с такой скоростью, что оба цвета слились. Получился серый... Еще утром я бы наверное обалдела бы от счастья, получив кольцо и букет вкупе с предложением руки и сердца. А сейчас... Вобщем, я согласна на обручение и ... Спасибо за визу.

- Пожалуй, ты сама все усложняешь. Нельзя ли жить попроще?

- Серьезные вещи нельзя воспринимать очень просто.

В конце концов настроение у нас обоих было испорчено. И когда Вадим спросил, почему я не надеваю кольцо, я ответила, что боюсь поцарапать котенка. Оба мы расхохотались, но ночь провели порознь, в разных комнатах. Я нянчила Ринго, который несносно пищал и искал свою теплую мохнатую маму-кошку, тычась маленьким носиком в мои руки. Потом мы с ним уснули и проспали допоздна.

На следующий день с утра заявилась Райка с двумя своими девчонками, третью она оставила у свекрови. По гостиной пронесся ураган. За считанные секунды резвые барышни перевернули, уронили и испачкали шоколадом все, что смогли достать. Райка сначала отлавливала то одну, то другую. Это мало помогло. Пока она делала внушение одной дочери, вторая со счастливым смехом отрывала бахрому от портьеры.

- Все! Сил моих больше нет! - возвопила Райка. - Быстро собирайся! Мы едем в наш загородный дом. Тебе не повредит побродить под соснами. Девочки, пошли на улицу. Подождем тетю Марину у машины, не то вы разнесете весь дом.

Она схватила своих чадушек и вытащила их на газон перед домом. Я с жалостью подумала, что трава на нем уже никогда расти не будет. Теперь мне стало понятно, почему ураганы называют женскими именами.

- Вадим, а мне хотелось бы поехать куда-то под сосенки.

Он к моему удивлению с радостью заявил.

- Прекрасно! Конечно же, поезжай.

Я закинула в полиэтиленовый пакет парочку шмоток и помчалась к Райке в надежде спасти, если не весь газон, то хотя бы то, что от него осталось.

- Ринго не забывай кормить, - крикнула я уже с крыльца.

Златовласые девицы - наследницы райкиного семейства, видимо, основательно выбесившись, довольно спокойно пережили процедуру пристегивания ремнями безопасности. Сидорова завела машину и рванула с места.

- Заедем к Ютнеру, возьмем с собой чего - нибудь вкусненького.

Что ж, подумала я, заодно и на жениха посмотрим.Ведь собиралась же я ехать к нему на смотрины из Киева! А здесь сам бог велел! Слава господу, что Ютнер не знает, как я выгляжу. Да, зря, конечно, я дала те объявления. Хотя, если поразмыслить, то в моей жизни всегда так. Стоит только согласиться на то, что мне не особо нравится, как сразу же возникает из ниоткуда идеальный вариант. То, по чему я давно схожу с ума. И я вынуждена делать выбор. Как только я выбираю свою заветную мечту, немедленно исчезает и она, и то, от чего я отказалась. Мой удел, таким образом, жалкая синичка в руке. На журавля я обычно даже и не рассчитываю. А тут тебе вдруг Вадим - предел дамских мечтаний. Но и Ютнер поблизости вкупе со своим диабетом - южнонемецкая разновидность пресловутой синицы.

Магазин был из тех, что называются минимаркетами. Ровные ряды полок заставлены всевозможными коробками, банками, бутылками. Было еще два стола, на которых лежали завернутые в целлофан овощи и фрукты. Все идеальной чистоты, формы и размеров. Райка набрала охапку пластиковых коробок с копченостями, готовыми салатами, я - фруктов и печенья.

За прилавком громоздилось монументальное сооружение из необъятного живота, который дополняли несоразмерно короткие ручки и ножки, все это венчалось маленькой седенькой головкой.

- О, фрау Райза, у вас гостья из России? Добрый день.

Ох и наметанный же глаз! Впрочем, не так уж и сложно понять, что я не местная: хожу по магазину, как по музею, ко всему приглядываюсь, этикетки читаю.

- Здравствуйте, герр Ютнер. Вы снова один? А где же Алла?

- Пришлось и с ней расстаться. Не везет мне с продавщицами. И эта нечиста на руку оказалась.

- Я не понимаю, зачем вы приглашаете их так издалека. Не проще ли было взять девушку из Бад Кройцнаха?

- Девушке из Бад Кройцнаха придется платить в пять - шесть раз больше. Этого я не могу себе позволить... Одни расходы, вот что приносит сегодня этот магазин...

- Да, герр Ютнер, я вас понимаю. Налоги могут любой бизнес уничтожить. - с этими словами Райка протянула ему деньги.

Иногда бывает достаточно лишь одного мельчайшего движения руки, чтобы стало явным то, что человек не хотел бы обнародовать. Так было и Вилли Ютнером. Он взял деньги, а мне показалось, что он их схватил. Огромное брюхо вдруг всколыхнулось, головка, обрамленная венчиком седых волос, склонилась над кассой. Ютнер разглаживал и без того почти новые купюры так, словно это были не деньги, а первые морщинки на лице любимой женщины. Не удивлюсь, если при этом он испытал что-то наподобие оргазма.

Вот это да! Такой жадности я еще в жизни не видела. Ох, есть, наверное, где-то на небесах мой ангел- хранитель. Скорее всего он ленивый и нерадивый, как и я сама, судя по тому, как часто я попадаю в неприятные ситуации. Но честь и хвала ему за то, что он уберег меня от Вилли Ютнера в качестве жениха. Ну, Виктор! Ну, друг! Ну, мерзавец! Мог бы по телефону-то сказать, сиди, мол, Марина, в Киеве и не дергайся. Нет, все же хорошо сложилось: и денег не было на поездку к Ютнеру и немцы пачками гибли.

Райка тем временем укладывала купленное в пакеты, а Вилли Ютнер пытался отсчитать сдачу. Это было трудно, почти невозможно. Похоже, что деньги тоже испытывали к нему нежные чувства. Они никак не хотели с ним расставаться. Монеты выскальзывали из его пальцев и с радостным звоном падали назад в отсек кассового аппарата. Бумажные же деньги вообще невозможно было вытащить. Там, в ящичке кассы есть такая штучка, которая прижимает купюры. Так вот эта штучка никак не хотела освободить денежки. Она прижала их насмерть и грозила сломаться, если ее и дальше будут насиловать.

- Оставьте, герр Ютнер. Не мучайтесь. У вас может давление подняться. Если хотите, я попрошу мужа отремонтировать ваш кассовый аппарат.

- О, фрау Райза, я буду вам очень благодарен. Заходите еще, будьте любезны. Я всегда вам рад.

Еще бы, подумала я, сдачу не требует, бесплатные услуги по ремонту кассового аппарата предлагает.

- Забавный старикан, - Райка снова рванула с места, как заправский спринтер со старта. - У него все время работает какая-нибудь дамочка из наших краев. И как он только этих дур находит? Они у него и в магазине и по дому вкалывают. И каждый раз все заканчивается тем, что его обокрали. Он обращается в полицию. Тут оказывается, что у очередной дамочки просрочена виза, и ее высылают из Германии по суду с пожизненным запретом въезда в шенгенскую зону.