– Вот так, так, – продолжал шептать Волдеморт, осторожно укладывая его обратно на кровать и одним змеиным движением вытягиваясь рядом. Его рука снова сжала член Гарри, мягко лаская влажную головку. – Тебе нравится? Хочешь меня? – он притянул юношу ближе, повернул лицом к себе, закидывая его ногу себе на талию и заглядывая в глаза. – Вот так?

– Д-да… Н-не… – Гарри запутался окончательно. Разумеется, он хотел. До боли, до готовности самостоятельно надеться на прижавшийся к бедру возбужденный член. И в то же время понимал, что вот сейчас все кончится. И станет совсем по-другому: больно, унизительно, раздирающе. Он уже слышал летящее в него Круцио, чувствовал врывающиеся внутрь члены Пожирателей, обрушивающиеся на плечи удары кнута. Последнее видение оказалось настолько ярким, что он забился в руках любовника, вжимаясь пахом в его живот, и широко распахнул глаза, практически кончая.

– Кнут? – почти удивленно спросил Волдеморт, встретившись с ним взглядом. – Тебе нравится боль? Насилие? Люциус, да где ты раскопал такое чудо?

– В Хогвартсе, мой Лорд, – ухмылка Малфоя была достойна самого Снейпа, – в Хогвартсе. Это однокурсник моего сына.

– Ну, раз тебя так заводит боль, кто я такой, что бы тебе мешать, – Волдеморт отнюдь не нежно шлепнул Гарри пониже спины. – Вставай. Ну же, подъем! Люциус, помнится, у тебя есть парочка благоустроенных камер в подземелье. Проводи нас туда. Не заставляй молодого человека ждать его порции удовольствия.

– Конечно мой Лорд. У меня есть портключ туда, – хозяин дома вытащил из-под подушки короткое дилдо, вероятно из той же самой коллекции, что присылал сыну. – Пароль активации – «Поттер».

* * *

Переместившись с помощью портключа, Гарри привычно сделал попытку упасть – несмотря на то, что его удерживали на руках, причем вдвоем. Над ухом рассмеялся Люциус, и Гарри почувствовал, что его ставят на пол. Пол оказался каменным и жутко холодным, и Гарри тихонько охнул, коснувшись его босыми ступнями.

– А ты, Люциус, оказывается затейник, – Лорд, стоявший перед ним, шагнул в сторону, и Гарри задохнулся от ужаса. Они находились в подземелье – таком, каким воображение гриффиндорца всегда рисовало застенки Волдеморта. Осклизлые стены, сложенные из крупных темных камней. Чадящее, неровное пламя факелов. Массивная дверь, закрытая на тяжелый чугунный засов. Крошечное зарешеченное окно под самым потомком, из которого тянуло холодным осенним воздухом. В углах, погруженных в густой мрак, белели лохмотья паутины и, кажется, чьи-то кости. Но самым страшным была не гнетущая обстановка и не пробиравший до костей холод. И даже не тяжелые цепи, свисавшие с потолка и слегка покачивавшиеся под действием сквозняка. Гарри впился взглядом в огромную деревянную раму, по углам которой чернели широкие наручники, а с обеих сторон возвышались устрашающего вида вороты с деревянными рукоятками.

– Нравится? – прошипел Волдеморт ему куда-то в шею, провел пальцем вдоль позвоночника вниз, небрежно раздвинул сжавшиеся от ужаса ягодицы, и проник в хорошо смазанное отверстие. – Ты этого хочешь?

– Нет, – почти прошептал Гарри, отрицательно крутя головой и с отчаяньем смотря на Люциуса. – Не надо…

– Ну что же ты? Не бойся, ничего плохого мы с тобой не сделаем, – улыбка Лорда больше была похожа на оскал, – только немного поиграем. Люциус, убери сквозняки, наш гость уже совсем замерз. А мы ведь не хотим, что бы он простудился.

Малфой согласно кивнул и отошел куда-то в сторону, скрывшись в полумраке камеры.

– Да, так намного лучше, – проговорил Том, когда осенний ветерок из окна перестал холодить кожу. – А теперь мы устроим нашего гостя со всеми удобствами.

Двое мужчин, не слушая возражений, отволокли Гарри к пугающей раме, пристегнули наручниками, практически распяв на этом адском устройстве.

– Н-не надо, пожалуйста, – всхлипнул Гарри, почувствовав, как напряглось все тело, когда раму поставили вертикально. Страшно было до потери сознания. Голый, прикованный, без возможности сопротивляться, бессильный сделать хоть что-нибудь… Даже кричать бессмысленно, все равно никто не услышит. Гарри стиснул зубы, чувствуя, что дрожит всем телом.

– Не терпится? – ладони Волдеморта скользнули по его животу, обхватили основание члена – тот стоял как каменный. – Сейчас, сейчас все будет. Люциус!

– Да, милорд! – блондин подошел к Гарри спереди и принялся неспешно раздеваться. Гарри громко сглотнул, следя, как постепенно обнажается белоснежная кожа любовника. – Кляп? Или маска? Или завяжем глаза?

– Пока не стоит, – Волдеморт несильно сжал мошонку Гарри, и тот застонал, запрокидывая голову. – Иначе это закончится слишком быстро. Дай-ка кольцо.

– У меня есть кое-что получше, – Люциус потянулся к невысокому столику рядом с рамой, выбирая на нем что-то блестящее. Гарри затаил дыхание: скальпель? И выдохнул облегченно: всего лишь кольцо, хоть и не совсем обычное. К кольцам на члене он уже привык, Драко любил забавляться, доводя его почти до бессознательного состояния, не позволяя кончить. Но ни одно из колец, которыми пользовался блондин, не было металлическим и – о! – таким холодным.

– Давно такого не видел, – хмыкнул Лорд, защелкивая кольцо, обхватившее основание члена. Металлическая перемычка прижалась к промежности, а в анус скользнул небольшой металлический же шарик. Гарри замер, осваиваясь с новой игрушкой. Впечатление было такое, что его сковали еще крепче – там! Он охнул, чувствуя, как усиливается эрекция – хотя, казалось, сильнее уже некуда. Мерлин, что они с ним делают!

– Ну что, начнем? – негромко прошептал ему в ухо Волдеморт. – Плеть или кнут?

– Не думаю, что стоит портить такую нежную кожу, – Люциус провел рукой по спине, от шеи до округлых ягодиц, – кнут оставляет слишком глубокие отметины, которые даже зелья не могут убрать быстро.

– Тогда приступай, – Волдеморт протянул ему кожаную плетку, на конце которой была симпатичная кисточка из шелковых нитей.

Малфой шагнул вбок, примерился, взмахнул плетью, и на спину Гарри обрушился первый удар. Это было… больно, но почему-то эрекция не только не пропала, а стала еще сильнее. Ягодицы сжались, шарик в заднем проходе продвинулся чуть глубже, а соединенное с ним кольцо потянуло член назад, только усиливая возбуждение. Малфой ударил снова – коротко, явно не в полную силу, и Гарри выгнулся, подставляясь под плеть. Боль была обжигающе сладкой, острой, пьянящей, какой просто не могла быть! След удара вспыхнул горячим наслаждением, Гарри застонал, стискивая зубы, и тут же снова ахнул, когда плеть, обвившись вокруг его тела, задела внутреннюю сторону бедра.

– Тебе нравится? – Волдеморт оказался перед ним, двумя пальцами поддел подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. – Сколько ты выдержишь? Двадцать ударов? Тридцать? У тебя только две возможности прекратить это: сказать «хватит» или попросить нас взять тебя. Что выберешь?

Гарри мотнул головой, вырываясь из его пальцев. «Хватит! – горько хмыкнул он про себя. – Можно подумать, они послушают. А если и так, что меня ждет потом, когда он поймет, что прошло уже больше часа, а эффект оборотного и не думает проходить?»