Она вставила вилку в розетку, зажигая свет. Затем она повесила красные шары на лампы, установила пластиковую пуансеттию на столе, и начала разбрасывать мишуру вокруг. Через несколько мгновений в кабинете воцарилась рождественская атмосфера.

Сам акт создания этого пространства доставлял огромное удовольствие Мие. Ее пальцы дрожали; дыхание было прерывистым. Наконец, когда она поняла, что сделала, то прижалась к стенке и стала ждать момента, когда Рождественский поток пройдёт через неё. Офис напоминал настоящий рождественский грот. Она решила подняться выше.

Мысленно она возвращалась к Джеймсу. Оценит ли он шутку? Мгновение назад их разговор был таким возбуждённым, но, возможно, она перегнула палку. После прослушивания его напыщенных речей о Рождестве на протяжении всего дня, она не могла не позволить себе эту шалость. Она любила дразнить людей, и если они собирались стать друзьями, то он должен был принять эту её сторону. Она почувствовала, что её поддразнивание ведёт их по какому-то пути. Но она не хотела думать о том, куда же это приведёт.

Mия стояла в ожидании, ей казалось, время идёт так медленно. Как долго он будет разговаривать по телефону? И будет ли он искать её после разговора? Возможно, он решит, что она ушла домой, не попрощавшись, и она останется одна в своём безвкусно украшенном офисе до утра, когда кто-то, наконец-таки, не обнаружит её, с широко отрытыми глазами, готовую отпустить свою шутку.

- Вот как люди понимают, что являются психами и сходят с ума, - прошептала она сама себе. Покачав головой, Мия натянула шляпу Санты. Девушке хотелось бы знать, мило ли она выглядела в тонком пиджаке и шляпе Санты. Конечно, она напоминала героиню Рождественских сказок, пришедшую из другого мира, в котором она хотела соблазнить своего босса. Ха. Ей нужно прекратить развивать эту мысль.

В конце концов, несмотря на то, что Джеймс Шанс был невероятно привлекательным, была причина, по которой Mия сопротивлялась порыву фантазий о миллиардере компании, в которой она работает: он был груб, высокомерен, и саркастически разговаривал со своими сотрудниками. Она вспомнила, как Тереза жаловалась на него, стряхнув пудру с кисти, подчёркивая тем самым свою правоту.

Кроме того, была и более глобальная проблема, имеющая отношение к флирту с боссом. Мир журналистики был достаточно груб для женщины. Она не хотела портить свою карьеру и репутацию, несмотря на его привлекательность.

Внезапные шаги за дверью вернули её к действительности. Она выпрямилась и посмотрела на дверь диким взглядом. Ей показалось, она прыгнула со скалы, бросив все предубеждения на ветер. Девушка задержала дыхание.

Ручка двери повернулась, и Джеймс предстал перед ней, запихивая свой сотовый телефон обратно в карман. Он оглядел всю комнату, прежде чем остановил взгляд на Мие. Его челюсть отвисла, между ними повисла тишина.

На мгновение Мия почувствовала знакомое чувство страха. Ей не следовало это затевать. Её улыбка вмиг испарилась с лица.

Но именно в этот момент Джеймс начал смеяться. Он склонил голову, ухватился за живот, и разразился громким смехом, это был самый необычный смех из всех, которые Мия когда-либо слышала.

Она вдруг поняла, что тоже смеётся. Смех был хриплый и заразный. Они медленно подошли друг к другу. Джеймс ещё раз положил свою руку ей на плечо. Она чувствовала себя комфортно в этот момент. Он был с ней.

Слезы потекли по лицу Джеймса, прежде чем, он смог что-либо сказать.

- Ой-ой, господи, Мия. О, чёрт возьми. - Он покачал головой, вздыхая. - Прости. Я так давно не смеялся. Шутка удалась. Я не могу поверить, что ты меня провела.

Миа подарила ему смущенную улыбку. Она не могла поверить, что всё сработало.

- Я хотела продемонстрировать прелесть Рождества, раз и навсегда. Чувствуете?

Ухмыльнувшись, он произнёс:

- Думаю, что да, Мия. Думаю, да. - Вокруг них волшебно горели лампочки, отражая свет от мишуры. – Ещё не видел никого, кому бы так шла шляпа Санты.

- Комплимент засчитан, - усмехнулась Мия.

Джеймс вздохнул, пытаясь вернуть самообладание.

- Хорошо. У меня выдался прекрасный денёк, Мия. Я только что разговаривал по телефону с партнёрами из Чикаго. Честно говоря, у меня первый свободный вечер за все эти годы. Я имею в виду, мой спортивный автомобиль не в состоянии отвезти меня куда-либо. Рейс отменили. И здесь даже никого нет, на кого я бы мог накричать. Кроме тебя. - Он подмигнул ей.

Мия хихикнула:

- Свободный вечер, говорите? Чем же Вы собираетесь заполнить своё свободное время?

- Если честно, мысль об этом заставляет меня нервничать, - заявил он. - Я имею в виду, я мог бы сидеть за своим столом и делать заметки, касающиеся моих завтрашних встреч, но думаю, что это может оказаться пустой тратой времени. - Он замолчал, обдумывая ситуацию. - А чтобы ты сделала, если бы это был твой первый выходной?

Мия закусила губу, чувствуя, как возбуждение проходит через её тело. Реакция генерального директора, Рождественский трюк, подстёгивали девушку, она гораздо более уверенно стала себя чувствовать в его присутствии. И чувствовала, что может сказать или сделать что-нибудь без всяких угрызений совести.

- Если бы у меня был первый выходной за несколько лет, - начала она, - то, я бы отмечала Рождество. - Она пожала плечами, её глаза светились.

- Ты будешь праздновать Рождество 10 апреля? - спросил Джеймс недоверчиво. - Ты же займёшься чем-то другим, не так ли?

Миа подняла один палец в воздух.

- Не судите меня до тех пор, пока не увидите, что я могу сделать. Вот моё предложение: позвольте мне, Мие Дэниелс, создать для вас новогодний праздник. Обещаю, Вам понравится.

- Это всё ещё тот задиристый голос телеведущей? - спросил её Джеймс, подразнивая.

- У нас ведь всё для этого есть, не так ли?

- Наверное, - признался он, переминаясь с ноги на ногу. - Хорошо, Мия Дэниелс. Вы хотите устроить Рождественскую вечеринку? Это действительно то, что ты бы сделала в первый за много лет выходной?

Мия с уверенностью кивнула. Она развела руки в сторону, её волнение подстрекало его.

- Вы не пожалеете об этом решении ни на минуту, - заявила она. - Если я знаю что-нибудь о Рождестве, так это то, что радость оно может дарить в любое время года.

Импульсивно Мия одарила Джеймса кратким дружеским объятием, прежде чем побежать из кабинета по направлению к лестнице. Воспоминание о том, как его сильные, ловкие руки прикасались к ней, осталось надолго в её памяти. Даже когда она пыталась избавиться от него; Рождество жило в её душе.

Глава 4

Мия оказалась в столовой на первом этаже, ей очень хотелось есть. Еще ни одно празднование Рождества не проходило без поедания печенья. Она вновь мысленно перенеслась назад, в дом детства, где персонал уже разложил печенье перед празднованием Рождества, и вокруг сверкали огни. Детям запрещалось прикасаться к ним, они наряжали столовую, вешали украшения и гирлянды, омелу (которая, между прочим, никогда не использовалась, учитывая их возраст и общее отвращение к романтике).

В поисках печенья Мия открыла кухонный шкаф. Большинство операторов хранят закуски и кушают в перерывах между дублями, зная, что им не нужно следить за фигурой, ибо их-то в новостях не показывают. Она дошла до верхней полки, её пальцы сомкнулись вокруг коробки печения «Oreo». Она вздохнула с облегчением и попробовала одну штучку, позволяя уровню сахара в крови повыситься. «Осторожнее, Mия» - сказала она сама себе. «Oreo» раскрошилось, чёрные крошки падали с вкуснейшего печенья и прилипали к её губам, накрашенным блеском. Она поспешно их смахнула, не желая, чтобы Джеймс увидел эту картину.

Девушка продолжала рыться в шкафах, находя другие закуски, и складывая их вместе на столешницу. Она насвистывала Рождественские песни, такие как «Колокольный звон», «О, Рождественская ёлка» и другие мелодии, которые всплывали в памяти.