Подразнить Какаши реалистичными придыханиями будет очень весело.
Какаши слушал, рассеянно перебирая волосы на затылке Саске. Историю он знал, хотя в его голове персонажи говорили другими голосами, но приспособиться удалось быстро. А главное — невероятное чувство уюта, разделение общего момента на двоих... А Учиха постепенно увлекся, погрузился в книгу с головой. Джирайя писал так легко, увлекательно, ярко, что просто невозможно было поверить, что они с Орочимару были в одной команде. Или с суровой Годайме…
Впрочем, кто бы сказал, что он сам с Наруто и Сакурой способны не просто поладить, а действительно работать командой?
Какаши аж интересно стало, смутит ли Саске что-нибудь в произведении Джирайи? Сам он стабильно краснел на двух местах этой книги, несмотря на все усилия. Хатаке не удержался от поцелуя в щеку. Учиха на секунду отвлекся, прижался теснее. Продолжил читать. Какаши гладил его по голове, задумавшись и почти не слушая.
— Ты меня не слушаешь, — Саске сразу засек это.
— Прости. Задумался.
— О чём?
— М-м-м... О рамках эксплуатации.
— М? Ты дошел до мысли, что всех бестолковых просителей надо припахивать? — Учиха потянулся.
— Нет. Я о том, чтобы припахать тебя. Ещё больше.
— В каком плане? — Саске отложил книжку, свел брови к переносице.
— Погладь...
Учиха удивился. Потом повернулся на бок, снова скользнул рукой под водолазку. Провел ладонью по животу.
— Так?
— Да, — Какаши выгнулся, прижимаясь животом к ладони. — Ещё...
Саске запустил ладони глубже, сдвигая ткань вверх и наслаждаясь тем, как ощущается под руками горячая кожа с рубчиками шрамов. Как Хатаке не напрягается от его прикосновений, а словно даже льнет навстречу. Водолазка полетела на пол, а Какаши продолжил нежиться под прикосновениями, подставляя новые места и выгибаясь...
Учиха же, кажется, начал понимать, чего Наруто вечно норовит на ком-нибудь повиснуть. Или по плечу хлопнуть, или за плечи обнять… оказывается, очень приятно, когда под твоими руками так млеют. Саске любил кошек, любил теребить мягкие уши и гладить меховые животы. Но ему и в голову не могло прийти, что шиноби может так же. Особенно такой шиноби, как Какаши — взрослый, не раз битый, весь расчерченный шрамами.
У Какаши, как ни странно, с прикосновениями проблем не было. Его призыв вовремя обеспокоился, чтобы он не страдал от одиночества и хотя бы чесать научился без проблем. Чего стоил только Паккун, который буквально шантажировал его, выманивая почесушки. Особой щёточкой, да... Так еще и остальная стая от вожака не отставала.
А вот Саске нарабатывать тактильность оказалось не с кем. После резни его дома сторонились даже мыши, с ровесниками он сам не спешил сходиться, а потом… ну, Аоду он гладил. Изредка, когда змей был еще маленьким — приучая к рукам и своему запаху. А тут… целый Какаши. Такой живой, жаркий Какаши, с сухими и жесткими мышцами, со светлой кожей, с лохматыми, но мягкими волосами… Какаши-без-маски с родинкой на подбородке, которую так и хочется тронуть губами…
Какаши потянул его на себя, обнимая и зарываясь пальцами в волосы и мягко поглаживая.
— Давай, и ты так же...
Саске улыбнулся немного робко, протянул руки. Зарылся в лохматую серую шевелюру. Прижмурился от того, как приятно пропускать между рук мягкие пряди. Гладить затылок. Прижиматься носом к шее, чувствуя, как пульсирует жилка.
— Хорошо? — спросил Какаши с улыбкой.
— Ага… — Саске чуть повернул голову, ловя взгляд.
Он наконец-то понял, что его смущало. Было неожиданно получить такую открытость от Какаши, который с маской не расставался. Что это, доверие? Такое внезапное вот доверие к ученику, который его не один раз подводил? Или все-таки что-то другое?
— Что-то не так? — уточнил почти разнеженный Какаши.
— Немного… удивительно. Видеть тебя таким, — пояснил Саске, снова начиная перебирать пряди волос.
А еще — потереться носом, легко поцеловать шею, прихватить кожу губами — на ней и так достаточно следов, чтобы не оставлять еще один. И ни за что не признаться даже себе, что вот это легкое дрожание внутри — от нестерпимого желания защитить Какаши.
Их сенсея. Шиноби S-класса. Каге.
Такого… нежного под всеми этими наслоениями.
Такого… живого. Настоящего.
Какаши чуть выгнулся, отвечая на прикосновение.
— Никогда не думал, что сенсей млеет, когда его за ушком чешут? — уточнил он.
Саске тут же полез проверять, правда ли млеет. Занятие оказалось залипательным, так что с мыслями пришлось собираться разве что не пинком.
— Нет… вообще не думал.
— А? — Какаши тоже потерял нить разговора в океанах блаженства. — А-а-а-а... Вот поэтому я думал о рамках эксплуатации, да... На целый день бы тебя запряг чесать...
— М-м-м… ну, я не против…
— Против работа, — вздохнул Какаши, подставляясь.
— К биджу ее… — почти простонал Саске. — Или к джинчууурикиии…
— Да... — согласился Хатаке, поднимая руки и поворачиваясь, подставляя под чесание бок.
Учиха подумал, что надо как-то Наруто побыстрее натаскать для занятия поста хокаге. Чтобы можно было беззастенчиво захапывать Какаши, не отвлекаясь на всякие там обязанности.
Сакура нерешительно помялась перед дверью Наруто. Вопрос был деликатный, и обсуждать такое с Узумаки означало помереть от стыда. Или убить Наруто за то, что он такой идиот и такое говорит. Но Сакура была хорошей куноичи и умела преодолевать свой страх. А также она надеялась на регенерацию джинчурики и собственные медицинские навыки. До смерти-то не убьёт.
Наверное.
Ещё раз вздохнув, Харуно решительно постучала.
— Ом-ном-ном... Сакура-чан! Ты пришла ко мне в гости!
— Разговор деликатный. Можно зайти?
— Конечно-конечно, Сакура-чан! У меня, правда, немного не прибрано.
На памяти Харуно у Наруто всегда было «слегка не прибрано», проще говоря, срач. Будто он и не знал, что могут быть другие состояния жилища. Хотя сейчас степень бардака и в самом деле была несколько поменьше — сначала война, потом Наруто валялся в больнице и за его квартирой присматривала сама Сакура, а после выписки капитально замусорить жилище Узумаки еще не успел. Хотя старался, да.
Самым забавным во всем этом было то, что показывать свой бардак остальным Наруто стеснялся. Вот и сейчас в комнате поспешно шуршал созданный клон, явно запихивая под кровать тару из-под заварной лапши. Сам Узумаки застенчиво стрельнул в девушку взглядом, будто опасаясь, что ему прилетит подзатыльник.
Только девушке было не до этого.
— Слушай, Наруто, ты много времени проводишь рядом с Саске-куном и Какаши-сенсеем.
— А? Да, они помогают мне стать самым лучшем Хокаге!
— А ты не знаешь, они... — Сакура замялась, не зная, как спросить. Но всё же нашла формулировку: — Ты не знаешь, где сейчас живёт Саске-кун? Его же квартал так и не восстановили...
— У Какаши-сенсея, — Узумаки солнечно улыбнулся. — Я не подумал, что теме негде жить, а потом уже и смысла не было его к себе звать.
— А Какаши-сенсей ведь так и не переехал в апартаменты каге? Он всё в своей квартирке живёт?
— Ну да, ему там удобнее ловушки ставить. А что, что-то случилось?
— А им разве там не тесновато? Там вроде только одна кровать...
— Ну, они вроде помещаются, — Наруто пожал плечами.
— Ох... Значит, слухи не врут, — Сакура села, почувствовав предательскую слабость в ногах. — Они действительно спят вместе.
— Так все команды спят вместе на миссиях, — удивился Наруто. — Что такого-то?
— Да, но они не на миссиях, а это значит, они не просто спят, чтобы видеть сны. А спят. Ну, понимаешь, спя-а-ат.
— А, трахаются, что ли? Так трахаются они и в кабинете!
— Наруто!
Узумаки дернулся в сторону — опыт общения с сокомандницей у него был обширным, да и Тсунаде не стеснялась самозваного внука в случае чего погонять. Остановился у окна, глядя виноватыми синими глазищами.
