- Так он что, тоже учил про эти ваши акценты? – ну надо же, слушали, оказывается.
- Ну, конечно. А как же по-другому?
- Это во второй строчке, да? – внезапно выдал Артем, неуверенно косясь на меня.
- Что во второй строчке?
- Ну, вы спрашивали, какие ноты будут мягче? Это там, где круглые скобки?
- Правильно, – получилось! Бог мой, получилось!
- А почему там скобки круглые, а внизу квадратные? – поинтересовалась Марина.
Я попыталась незаметно перевести дыхание. Ура! Они, наконец-то, слушают! Вот теперь можно вернуться к уроку.
- Квадратные скобки означают...
На мой следующий урок изволили явиться уже десять человек. Рекорд, если хотите. Который, впрочем, был тут же побит – на третьем их было двенадцать. И они не просто просиживали время. Они в самом деле выглядели заинтересованными. В начале каждого урока мы немного говорили о столичных рокерах, а потом, впервые с тех пор, как я преподаю в этой школе, учились. Знаете, какое это замечательное чувство – наконец-то ощутить, что ты что-то делаешь? Что-то даешь? А всего-то и нужно было, подобрать к ним ключик. Кто же знал, что ключик окажется басовым?
Домой я вернулась счастливая и окрыленная. Никто и ничто не мог испортить мне настроение! Я чувствовала себя, как после первого и, без сомнения, удачного свидания. Даже Олег обратил внимание и в изумлении понаблюдав минут пятнадцать, как я беззаботной бабочкой порхаю по квартире, со смешком уточнил:
- Так, он все же позвонил?
- Кто? – я, включив в плеере свою любимую композицию Снежного, вытащила один из наушников, чтобы слышать брата. Вообще-то, душа требовала врубить на всю громкость колонок и танцевать, но Даня уже спал.
- Темноволосый этот, из группы. Ну, со сломанной рукой.
- Тьфу на тебя! – никто не испортит мне настроение, никто не испортит... – Ты не поверишь. Сегодня в лицее...
Я, захлебываясь от восторга, пересказывала хихикающему Олегу события сегодняшнего дня, особое внимание уделяя предполагаемым интимным связям между рокерами, когда зазвонил телефон.
- Дольная, ты дома? – раздался в ухе шепот Ромкиной жены. Я в недоумении уставилась на трубку стационарного телефона, из которой этот шепот и звучал.
- Нет. Я автоответчик.
- А Олег? – продолжил допытываться допотопный аппарат.
- Олег, что? Автоответчик или дома?
- Кто там? – рявкнул Олег.
- Т-с-с! Данька спит!
- О! Олежек дома! – обрадовалась Ленка, все еще, почему-то шепотом. – Руки в ноги и бегом ко мне!
- Зачем?
- В гости, Дольная! Давай быстрее!
- Какие гости, Лен. Я уже спать собралась...
- Какой спать?! – взвизгнула она и тут же перешла опять на шепот. – Ты мне обещала. Давай быстро, одна нога там, вторая уже здесь! И морду нарисуй покрасившее.
- Ох. Что ты уже задумала?
- Ничего, – ага, так я и поверила. – Коньячку попьем, в картишки перекинемся...
- А морду зачем рисовать?
- Для профилактики! Все, жду. Возражения не принимаются!
На самом деле дома мне делать было нечего, спать еще не хотелось, брат тоже, вроде, никуда не собирался. Так что против гостей я, в принципе, не возражала.
Тем более, Ленкино идиотское требование накраситься зарождало туманное подозрение, что каким-то образом ей удалось притащить к себе и Алека. Я была совсем не против такого хода событий. Совсем-совсем. Все мои предыдущие философствования на тему “оно и лучше” и “на нет и суда нет” были забыты и я, тешимая невнятной надеждой, через час уже стояла у входа в квартиру Боженовых, вся из себя при полном параде и даже с моим любимым киевским тортиком.
- Привет, родная, – обнял меня на пороге Романыч и, забрав жакет и сладкое, кинул в ноги тапочки. – Мы тебя уже заждались.
Ромка стоял рядом со мной, но из зала в глубине квартиры абсолютно отчетливо доносился мужской смех. Сердце сладко екнуло.
- Романыч, а кто у вас? – старательно разыгрываем безразличие.
- Да все свои, не переживай. Давай проходи, я пока тортик порежу.
Он уже ускакал в сторону кухни и тут я, шаря в потемках прихожей, куда бы приткнуть свои туфли, на что-то наткнулась. При ближайшем рассмотрении это “что-то” оказалось подозрительно знакомыми высокими шнурованными ботинками сорок последнего размера. Ах, ты ж... Мучимая смутными подозрениями, я осторожно заглянула в зал.
- Викто-о-о-рия! – вскинулась Ленка. – А я и не знала, что ты собиралась подъехать! Какое замечательное совпадение. И Алек вот тоже заскочил. Ты же знаешь Алека, да? Мы как раз собирались пульку расписать. Будешь с нами?
- Э... Привет... Да, буду, наверное, – попробуй, откажись тут.
Я во все глаза уставилась на подскочившего вдруг блондина, улыбавшегося мне во весь рот.
- Конечно, знакомы! – заявил он, направляясь в мою сторону с явным намерением ... Обнять? Поцеловать? – Ты еще помнишь про наш ужин? Я все телефоны оборвал. Ты чего не отвечала? У меня так комплекс неполноценности разовьется.
Он всё же обнял меня и чмокнул в щеку. И он улыбался. Улыбался мне. И звонил! Как же я пропустила? От сердца отлегло и душа снова воспарила. Все порядке. Он хочет пойти со мной на свидание. И обувь в прихожей не Шеса, а его. Все в порядке...
Мой взгляд опустился вниз и я замерла. Алек был обут. Обут?! И в тот же момент сзади на плечо опустилась тяжелая рука и хриплый голос заявил откуда-то над головой:
- Какие люди! Я уже думал в розыск подавать.
Медленно, стараясь не делать резких движений, я повернулась и уставилась в зеленые щедро подведенные черным глаза.
- Я тебя искал, – заявил Шес. – Пошли на кухню. Поговорить надо.
====== Глава 18 ======
Мы уже минут пять сидели на шикарной, оформленной специально для этого приглашенным дизайнером, кухне Боженовых и молчали. Просто смотрели друг на друга и молчали.
Наконец, я не выдержала и встала приготовить нам кофе, чтобы хоть чем-то занять себя. И в тот же момент Шес тихо поинтересовался, сверля взглядом мою напряженную спину:
- Почему ты сбежала в пятницу?
- Я не сбежала, – включив кофеварку и вставив в нее первую капсулу, я повернулась к нему лицом. – Я же говорила, у меня сын маленький.
- Да-да, я в курсе, – отмахнулся он. – Так почему ты сбежала?
- Да не сбегала я! Что ты прицепился, как репейник?
- Репейник?
- Репейник! Знаешь, такая взъерошенная и противная колючка?
- Я взъерошенный или колючий? – улыбаясь, уточнил он.
- Может, противный? – улыбнулась я в ответ.
Вот ничего не могу с собой поделать – бесит он меня абсолютно непередаваемо, но стоит ему улыбнуться...
Он так редко улыбается чужим. Да практически никогда, насколько я успела понять. Обычно он суров, холоден и равнодушен к окружающим. Как при таком “ледяном” характере он умудряется устраивать все те дебоши, о которых регулярно сообщают газеты, и крутить такое количество романов, оставалось для меня тайной за семью замками. Не для одной меня, впрочем.
Если верить прессе, он мог разнести вдребезги пополам какой-нибудь паб только за то, что ему подали виски не в том бокале, а потом с каменным и непроницаемым лицом отвечать газетчикам свое неизменное “без комментариев”. Его за это и прозвали в СМИ “Ледяным Драконом”. Вообще, удивительно, как при таком поведении он до сих пор за решетку не загремел? Ведь была же пару лет назад та история, как он мужика какого-то чуть ли не до полусмерти избил. И ничего. Сидит не на нарах, а напротив меня, и лыбится. Причем мило так, по-домашнему.
Он вообще абсолютно другой со “своими” и с “чужими”. Как два разных человека, ей Богу! Вот, например, как-то не заметила я за три дня, что мы провели бок о бок в не самой, надо сказать, спокойной обстановке, тех самых прославивших его неконтролируемых вспышек ярости. Ехидна? Да! Язва? Безусловно! Хам, нахал, пошляк, самовлюбленный придурок? Да, да, да и еще раз да! Но дебошир и вандал? Что-то я не заметила...
Может, это у него сезонное? Как у котов по весне? Или же сидит на чем-то, вот и лыбится? Кстати!
