— Прости, — выпалила она. — За то, что обвинила тебя. Но ты отдалился, и я подумала в этом направлении.

Я подошёл к ней, подняв руку над её грудью, но не прикоснулся. Если я опущу ладонь, то почувствую вершину её возбуждённого соска под шёлком. Я бы прошёлся рукой вниз по ткани, пока не добрался бы до подола, затем я бы направился вверх и выяснил, что под этим халатиком.

— И ты меня прости, — сказал я. — Ты права. Я отдалился.

Я не опустил руку. Если бы я признался, что думал о другой женщине, тот факт, что я на самом деле никогда не прикасался к ней, был бы совершенно неважным. Я изменял эмоционально. Если бы я сказал это Джане, как глубоко это ранило бы её, стоящую здесь в своём розовом шёлке перед пылающим огнём камина?

Если бы я прикоснулся к её груди, я бы трахнул её, и сделал это жёстко. Я бы думал о Фионе, а это неправильно. Джана надевала этот халатик в тяжёлые для неё времена. Я не мог взять её с чистой совестью, и я не мог отказаться, не расставшись с ней.

Я сунул руки в карманы.

Она сглотнула.

— Есть кто-то ещё.

— Нет, но...

— Но что?

— Но, вполне вероятно, может быть.

Было ли это жестоко? Был ли более простой способ сделать это? Существовало ли когда-нибудь хорошее время рассказать кому-то, что ваше сердце долгое время искало пристанище, и о том факте, что то, что оно нашло его в ком-то недостижимом, не излечивало от несчастья?

— Что это значит? — её нижняя губа задрожала.

Я хотел забрать свои слова обратно, трахнуть её до потери сознания и порвать с ней позже, во время удобной маленькой ссоры, которую я инициирую. Но это будет поступок труса, не так ли?

— Прости.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Ты красивая женщина. Ты умная и заботливая, и... Дело не в тебе, это…

Пощёчина привела меня в чувство. Среди всех её хороших качеств, я не рассчитывал на левый хук.

— Ты — долбанутый придурок, — сказала она, тыча пальцем мне в грудь. — Ты — никчёмный. Тебе не удалось сохранить работу с тех пор, как ты ушёл из своего праведного комитета. Ты не говоришь об этом. Ты ни о чём не рассказываешь. Ты всего лишь начинаешь свои тупые грязные разговоры. Ты шлёпаешь мой зад в ванной и ожидаешь о меня... чего? Что я буду наслаждаться этим? А теперь у тебя хватает наглости говорить мне, что я красивая? Это что? Такая прелюдия перед расставанием?

Я заметил, что её соски больше не были напряжёнными вершинами под тканью халата. Мы делали это прямо здесь и сейчас. Расставались. Это было верным решением и единственной вещью, которая ощущалась чертовски правильно.

— Мне жаль.

— Ну, угадай, что? Может, я не заинтересована в парне, который будет приносить домой только ложь. Может, я не собираюсь позволять своим детям слышать, как ты говоришь, какие грязные вещи сделаешь с моей киской возле холодильника. Ты изменился, Эллиот. Я не знаю, является ли это каким-то неудачным периодом, но ты не тот, что был прежде.

— А ты — всё та же, — я попытался остановиться. — Ты — всё такой же закрытый напуганный ребёнок.

— Ты злишься, потому что не смог исправить меня. Это не мой провал, а твой.

Всё, что нам нужно было высказать друг другу, мы только что произнесли вслух, но это будет длиться всю ночь. Начальная стадия далась легче благодаря доле неконтролируемого гнева.

Джана вылетела в ванную, хлопнув дверью. Я направил взгляд в потолок, руки так и покоились в карманах. Она была права во всём, но и я тоже. Ни одна из помех между нами не была непреодолимой. Мы могли бы поработать над этим, остаться вместе и обрести свой хэппи-енд. Но я не хотел взбираться на эту гору. Подъём казался долгим и тернистым, а его высота закрывала вид, который я не хотел лицезреть.

Я пошевелил дрова в камине, подвинув полено, чтобы оно сгорело быстрее остальных. Внутри зарождалось плохое предчувствие от того, что я должен был сделать, но я был честен. Еще немного постоял у камина, затем повесил кочергу на место и отправился в спальню сделать то, что стоило сделать месяцы назад.

Глава 33.

ФИОНА

Я вернулась с завтрака сонная и удовлетворённая после ночи без «Гальциона». Я уезжала. Ещё несколько часов, и я буду свободна. Свободна, чтобы разобраться со всем этим дерьмом в своей семье. Со своим отцом и его наклонностями. Со своей матерью и её постоянными ужасами. С мёртвой девушкой своего брата. С прессой.

Дикон.

Я больше не появлюсь на Манди. Это место было прочитанной главой моей жизни, но настало время двигаться дальше и брать контроль над собой, своими желаниями и мечтами. В планах было сосредоточиться на верховой езде. Может, возьмусь обучать ещё одну лошадь, или стану тренером. Я не могла сделать этого, пока Дикон позволял мне жить жизнью, в которой главной была моя вагина. Когда у руля была она, все остальные жизненные желания затмевались.

— Эй, — позвал Марк. — Ты мне должна. У меня десять минут.

— Ты знаешь, что здесь у меня нет денег.

— Я не о деньгах.

Я закатила глаза.

— Хорошо. Давай покончим с этим.

Пока я стояла на коленях с его членом у себя в горле, слушая его ругань, я как-будто одерживала верх. Как только я выберусь из Вестонвуда, я больше не стану заключать подобного рода сделки. Минеты были лишь разменной монетой. Я могу сказать «нет», как нормальная девушка, и найти другой способ заплатить за то, что мне нужно.

Марку не понравится тот факт, что он будет последним незнакомцем, который схватил мои волосы, чтобы кончить мне на лицо. Всё в порядке. Ему не нужно знать. А мне необходимо. Я возьму под контроль хаос в своей жизни.

Стерев его сперму со своего века, я посмотрела на отражение в зеркале: на королеву своих владений, госпожу её собственной галактики.

Глава 34.

ФИОНА

Двор никогда не казался таким огромным, как сейчас, когда я не могла найти своего брата.

— Уоррен, — позвала я, приближаясь к небольшой группе парней, — ты видел Джонатана?

Он осмотрел меня с ног до головы, будто оценивая меня как кого угодно, только не девушку, которая ищет родного брата.

— Я думаю, что он пошёл за ворота покурить. Давай, мы ещё можем догнать его.

Я пошла вслед за ним за деревья.

— Итак, — сказал он, — я слышал, что ты выходишь сегодня?

— Да, мне просто нужно сбегать наверх и переодеться. Я хотела поймать его до второго сеанса.

— Он где-то недалеко, — Уоррен приподнял цепь для меня.

— Эй, — сказала я с другой стороны, — ты можешь помочь мне его найти? Убедиться, что он не съехал с катушек из-за глупого дерьма?

Он проскользнул за мной.

— Конечно. С ним всё будет в порядке, с твоим мальчиком.

— Да, надеюсь на это, — я пошла дальше, оглядываясь вокруг в поисках мальчика, о котором говорил так странно Уоррен, будто его не было рядом. — Я не вижу его, — я обогнула ручей. — Может, он вернулся в свою комнату?

— Джонни!!! — крикнул Уоррен, опережая меня. — Как дела с «Гальционом»? — спросил он, тут же повернувшись ко мне.

— Отлично, — я последовала за ним. — Спасибо за него.

— Хорошо, — он обнял меня. — Знаешь, ты должна мне за то дерьмо.

— Сколько тебе нужно?

— У меня есть деньги, — он посмотрел на мой рот и прошёлся взглядом вниз по моей рубашке, облизав языком свою верхнюю губу.

Дерьмо.

— Уоррен, я не заинтересована в такого рода обмене. Ты можешь придумать что-нибудь другое?

— Конечно, — он провёл пальцем по моим волосам.

Я убрала его руку со своей талии и отклонилась.

Он схватил меня за волосы, сжав ладонь в кулак, и заставил меня встать на колени.

— Я могу придумать кое-что другое, но это не то, чего я хочу, понятно?