– Вкусно! – через несколько минут довольно протянул Макс. – Сама научилась?

– Папа научил, – тихо ответила я и продолжила есть.

– Он ведь жив? – Я кивнула. – Ты с ним общаешься? – Я отрицательно покачала головой. – Кем он работает? – пытал Макс.

– Дальнобойщик, – ответила я таким тоном, который пресекает дальнейшие расспросы. Мне повезло, Максим это понял и прервал свой допрос по поводу моей семьи.

– Как твой глаз? Сильно болит? – поинтересовался он.

– Не сильно. Но в следующий раз прежде, чем распускать руки, для начала можно просто спросить.

– Ты меня разозлила!

Доев борщ, мы продолжали сидеть напротив друг друга, попивая виски.

– Макс… – тихонько начала я, – там в сумке…

– Что в сумке? – резко перебил он.

– У тебя в сумке оружие… Зачем оно тебе? Кто ты? – Макс молчал.

– Ты работаешь в полиции? Под прикрытием? Да? – предположила я. Макс уставился на меня, удивленно подняв одну бровь.

– В полиции! – согласно кивнул он, но мне показалось, что над моим вопросом он размышлял слишком долго. Я не стала вдаваться в подробности, хотя его ответ меня не очень удовлетворил. Что-то он скрывал, и я это чувствовала. Не могла понять что именно, но точно знала, что Макс что-то недоговаривает.

– Научи меня пользоваться оружием, – улыбнувшись, попросила я.

– Это еще зачем? – хмуро спросил Макс и еле заметно сдвинул брови.

– Мне просто интересно. Я ни разу не стреляла. Научи, а? Тебе что, трудно?

Видимо борщ и виски сделали его добрее и он, сказав: «Пошли!», встал и направился в свою комнату. Я едва за ним поспевала. Макс присел на корточки возле своей сумки и открыл ее. Я устроилась рядом и сунула свой нос в сумку. Макс достал пистолет и коробок с патронами.

– А это что за труба? – поинтересовалась я, нагло опуская руку в его сумку.

– Какая еще труба? – удивился он.

– Вот эта, – сказала я, доставая из сумки неизвестный мне предмет. Макс засмеялся.

– Это не труба, а глушитель. Ты что, фильмы не смотришь?

– Смотрю, – обиженно сказала я, – но никогда не видела все это в реальной жизни.

Макс закрутил глушитель на пистолет, а в карман положил несколько коробков с патронами. Мы вышли из дома и направились в лес. Пройдя примерно с километр, я решила, что Макс просто шутит надо мной, думая, что я откажусь от своей идеи. Я уже открыла рот, чтобы сказать ему, что лучше вернуться в дом, но тут же увидела, что мы выходим на маленькую полянку. Посередине лежало длинное бревно, на котором стояли стеклянные бутылки. Макс достал пистолет и протянул мне. Я взяла пистолет двумя руками и взглянула на Макса, который стоял, сунув руки в карманы брюк и, глядя на меня, улыбался. Перед тем, как стрелять он наставлял меня, что нужно правильно держать пистолет, чтобы при выстреле затвор не поранил руки; так же нужно сфокусироваться на цели и не думать ни о чем, кроме нее. Долго объяснял, как следует целиться. Выстрел нужно делать на выдохе, а не как рассказывают в фильмах: «Затаить дыхание и стрелять». После этого он показал, как снимать с предохранителя, передергивать затвор и я начала стрелять по мишеням, в роли которых выступали эти самые бутылки. После каждого выстрела, пистолет давал сильную отдачу, поэтому я держала его двумя руками, под громкий хохот Макса. Я в пустую расстреляла целую обойму патронов, Макс подошел и недовольно забрал оружие из моих рук.

– Смотри как надо, – сказал он, держа в зубах сигарету, в одной руке пистолет, а второй вставлял обойму. «Магазин», – пояснил он мне ранее. «Смешное название», – подумала я и про себя улыбнулась.

Он поднял пистолет одной рукой и, не целясь, начал стрелять. Восемь из восьми бутылок мгновенно разлетелись на мелкие осколки. Я стояла, широко распахнув глаза и приоткрыв рот. Макс повернулся, посмотрел на меня и засмеялся.

– Ты чего? – спросил он, подходя ко мне.

– Этому вас в полиции обучают? – спросила я и уставилась на него.

– В полиции, в полиции! – отмахнулся от меня Макс. – Держи! Может, для разнообразия попадешь хоть в одну? Ты слишком торопишься!

Он опять сунул пистолет мне в руки, но теперь стал сзади меня и, подхватив своими руками мои, принялся стрелять. В тот момент я не очень думала о стрельбе, ощущая спиной его тепло. По моей коже прошел озноб и разум начал постепенно погружаться в туман. Мне безумно захотелось почувствовать его руки не на своих руках, а на талии. Я отклонилась чуть назад и плотнее прижалась к мужчине, который, неизвестно почему, так меня притягивал. Макс, прекратив стрелять, развернул меня к себе.

– Что с тобой? Ты побледнела.

– Все в порядке. Просто голова закружилась. Денек сегодня нервный, – неуверенно ответила я. Так мы стояли минуты две, так близко, что чувствовалось дыхание, и смотрели друг другу в глаза. Макс наклонил голову и коснулся моих губ своими. Его губы были нереально горячими, отчего мое сердце забилось чаще. Он целовал меня, то нежно и едва касаясь, то настолько сильно и страстно, как будто не мог решить, что лучше. Он оторвался от моих губ и не спеша начал покрывать поцелуями сначала мою бровь, еле затянувшуюся после удара, глаза и щеки. Я, не задумываясь, подняла голову выше и Макс, почувствовав призыв, чуть касаясь, дотрагивался до моей шеи. Я уже хотела упасть на землю и потащить за собой Макса, но он резко отстранился. Положив голову ему на грудь, я стояла, пытаясь прийти в себя, и решить, что это было. Я слышала, как быстро стучит его сердце.

– Макс, – тихо позвала я, – ты сошел с ума? Что это значит?

Он, ничего не ответив, поднял с земли пистолет, ловко зарядил его и начал стрелять. Так же молча подошел и, не глядя мне в глаза, сунул пистолет в мои руки. Я прицелилась и попала в бутылку. Она со звоном разлетелась. Я торжественно посмотрела на своего учителя, но он, отвернувшись от меня, смотрел совершенно в другую сторону. Это меня, признаться, обидело. Прицелившись еще раз, я разнесла вдребезги еще одну. И так восемь бутылок подряд, пока не закончились патроны. Ни слова не говоря, Макс взял пистолет из моих рук, сунул его за пояс, взял меня за руку и мы направились в сторону дома. Зайдя в дом, Макс, так же молча, направился в свою комнату, и я услышала, как щелкнул замок. Не зная, что и думать, я отправилась к себе. Просидела так около часа, размышляя над тем, что произошло, но не выдержала и пошла к нему. Дверь оказалась заперта и я постучала. Уже не надеясь, что он откроет, я хотела развернуться и уйти к себе, но тут дверь открылась, и показался Макс с бокалом виски в руке.

– Макс, мы можем поговорить? – спросила я, проходя мимо него в комнату. – Почему ты это сделал?

Он ничего не ответил, а развернув меня, прижал к стене, упершись в нее одной рукой, нависая надо мной.

– Не нравлюсь я тебе? – тихо спросил Макс, наклоняясь к моему уху и, в который раз, по моей спине разлилась горячая волна.

– Я о тебе ничего не знаю. Как ты можешь мне, нравится или не нравится? – так же тихо спросила я. Хотя лукавила, потому что знала ответ на его вопрос.

– Уходи! – настолько громко сказал он, что я подпрыгнула от неожиданности. – Уходи от греха подальше. Убирайся! – крикнул он и вытолкнул меня за дверь, щелкнув замком.

Я прошла на кухню, достала из холодильника бутылку вина, взяла бокал и направилась на улицу. Сев на полюбившееся мне место у крыльца, я налила бокал вина и задумалась. Вот уж интересно. Я что, влюбилась? Так легко и неожиданно? И в кого? Макс сказал, что он работает в полиции, хотя сам сидит целыми днями дома. За всю неделю, что я здесь, он уходил только один раз и то ненадолго. Кто бы он ни был, но я испытываю к нему не просто симпатию. Это что-то серьезнее. И я, почему-то, боюсь этого. Так ничего не решив, я сунула пустую бутылку в мусорный мешок и пошла спать. Сон не шел. Я думала о Максе и чувствах, которые резко во мне открылись. Я решила прекратить развитие этой мысли и тихонько вышла из комнаты. Накинула куртку и отправилась к остановке. Как только я вошла в переулок, вызвала такси, которое приехало на удивление быстро. Через четырнадцать минут я уже сидела в машине.