Ошибка – сущий пустячок,
Но раз начальство приказало,
То документ исправить в срок
Роман обязан. Он вздохнул
(Уже в который раз сегодня),
За стол присел, в окно взглянул:
По улице легко, свободно,
Рот прикрывая от зевоты,
С лицом, далёким от работы
И излучающим покой,
Арапов бодро шёл домой.
Глава 5. Картуз
Лука Лукич. Я, признаюсь, так воспитан,
что заговори со мною одним чином
кто-нибудь повыше, у меня просто и души
нет, и язык, как в грязь, завязнул.
Н. Гоголь. Ревизор
1
Скучая более недели,
Роман был вызван в кабинет
Для обретенья новой цели:
Чтобы поднять авторитет,
Он должен посетить участок
По производству точных фрез,
Восполнить знаний недостаток.
Испытывая лёгкий стресс,
Он всё же ликовал: ура!
Уже давно, давно пора
Ему прибрать к рукам участки
Для инструмента и оснастки,
Обследовать все кладовые,
Склады, с людьми поговорить,
Процесса точки болевые
С их помощью определить.
Так было на другом заводе,
Где он с размахом дело вёл…
Откуда он давно ушёл…
Как он жалел о том исходе,
Когда десяток лет назад
Разрушил он свой быт спокойный!
Он ненавидел свой азарт
И тот поступок недостойный…
2
Роман без помощи нашёл
Участок нужный и вошёл.
Три импортных станка новейших
Он увидал. Программ сложнейших
Команды каждый получал,
Им следуя, вращал, менял
Кругов шлифовочных алмазных
И механизмов безотказных
Углы наклона, ход, подачу,
Чтоб точно выполнить задачу
И фрезы изготовить в срок.
Да, здесь был качества исток.
Один станок был остановлен.
Сосредоточен и безмолвен,
Его обслуживал один
Седой плешивый господин.
Ещё двоих, на вид – рабочих,
Роман увидел среди прочих
Станков. Он сделал шаг вперёд…
Вдруг господин как заорёт:
«Ты кто такой? Тебе что надо?
Ты как войти сюда посмел?» —
И под его суровым взглядом
Роман мгновенно оробел:
«Меня Арапов к Вам послал, —
Он на начальника сослался,
Чтоб погасить страстей накал,
Потом уже и сам назвался:
– Я инженер по технадзору…» —
«Я не намерен верить вздору!
Мне Вас никто не представлял!» —
Плешивый кнопки нажимал
И говорил одновременно.
«А Вы-то кто?» – спросил Роман,
Но с уважением, почтенно:
Он ведь и правда не был зван.
«Виталий Карлович Картуз!
Я в цехе зам по производству.
И в точности из моих уст
Вы передайте руководству:
Не стану с Вами дел иметь,
Пока не получу возможность
Хотя бы мельком посмотреть
Инструкцию на Вашу должность!
А нынче нас прошу покинуть!»
Роман был рад под землю сгинуть,
Но чтоб не слышать этих слов:
К такому не был он готов.
Роману скоро пятьдесят
(Уже сам возраст впечатляет!) —
Картуз его «пинком под зад»
Из цеха грубо выгоняет!
Роман с рожденья был раним,
И страхи до сих пор остались:
Ему казалось, что над ним
Рабочие – и те смеялись.
Нет, это надо прекратить!
Идёт он срочно доложить
Начальнику об инциденте
И непокорном элементе.
3
Арапов, выслушав его,
Ответил вяло: «Ничего,
Мы с этим после разберёмся». —
«Как после? Мы опять столкнёмся
С проблемой этой, если мне
Придётся в цехе очутиться!
Чтоб снова к Картузу явиться
И говорить с ним наравне,
Обязанности типовые
Нам надо срочно утвердить!
Тогда смогу я заходить
И в цех, и даже в кладовые». —
«Тебе не место в кладовых!
Иные у тебя задачи!» —
«Но в чём же смысл задач иных?
Скажите мне, что это значит?» —
«Узнаешь после!» – был ответ
Арапова. Он отвернулся,
Сжал губы и в себе замкнулся,
Как истинный анахорет4040.
Роман поставлен был в тупик:
Его обязанности зыбки,
Он до апреля – временщик,
Достаточно одной ошибки,
Чтоб все надежды и старанья
Трёхмесячного испытанья
Похоронил бездушный рок…
Ему укажут за порог.
Тогда зарплаты он лишится
(А он ведь так нуждался в ней!),
Жизнь снова в муку превратится,
И станет страх ещё сильней!
4
Его уверенность страдала
И таяла день ото дня,
Его надежда покидала,
И он, Арапова браня,
Чтоб с Картузом не повстречаться,
Боялся в цех теперь ходить.
Стал телефона опасаться:
Сам перестал в цеха звонить,
Остерегался трубку брать,
Звонок услышав беспокойный…
И вскоре стал подозревать,
Что, как сотрудник недостойный,
Гоним он будет даже здесь,
В стенах заводоуправленья,
Его благие устремленья
К нулю сведёт людская спесь.
Он страхом был парализован:
Когда начальник вызывал,
Косноязычен был и скован,
Слова внезапно забывал,
Затем от внутреннего спора
С самим собой страдал в тиши…
Страх – ненадёжная опора
Для равновесия души.
Роман стал очень возбудим,
Он на Арапова сердился,
С мечтой своей пить кофе с ним
Без сожаленья распростился.
Намучившись, Роман решил:
Январь стал месяцем фатальным!
К его страданиям моральным
Прибавились: упадок сил,
Пищеварения расстройство…
Туфлями ноги он разбил
И, демонстрируя геройство,
С большим усилием ходил…
И в довершение всех бед
Под старой пломбой зуб сломался…
Роман уже не сомневался:
Против него весь белый свет.
Глава 6. Прошлое
Удар, полученный в дни августа,
оглушил его на многие годы. Он
жил как контуженый, попавший
под фугасный взрыв.
А. Проханов. Господин Гексоген
1
А были, были времена,
Когда он был благополучен,
Своей работой не измучен,
А жизнь спокойна и вольна!
Сударушкина заместитель,
Роман блаженно обживал
Инструментальную обитель,
Как все, работал, пировал.
В условиях социализма
Он беззаботно прозябал
