- Понятно. Значит, присоединяйся. Почти весь запас джина в баре истребил Шавров, но виски еще осталось.
Вторая забавная встреча произошла уже в городе. Мы шли с Серегой в центр, как вдруг, проходя мимо одного из магазинов, я услышал очень уж знакомый говорок с грузинским акцентом. Быть того не может! Рома Шаламберидзе из Мюнхена! Увлеченно занят тем, что втюривает какому-то фраеру партию солнцезащитных очков.
- Серый,- говорю я,- пошли его арестуем, он мне уже два года долги не отдает, все прячется. Очки липовые продал. Выдавал их за "Порше", а выяснилось, что это фуфло сварганили где-то в Югославии.
- Сумма то хоть большая? - поинтересовался Шавров
- Баксов триста будет.
- Тогда пошли арестовывать твоего Рому. Мне как раз для тещи хороший подарок нужен,- сказал Серега, поигрывая наручниками.
Бедный Рома, мне его даже жалко стало. И так оставлявший желать лучшего дар речи потерян совершенно, глаза грозят вывалиться из орбит. В голове хитрого "кинто" никак не укладывается, как это я смог зацепить его здесь, в Сочи. На мощную фигуру Сереги Шаврова он вообще смотрит как на свою скорую смерть. Наконец дар речи медленно возвращается, и Рома спрашивает, спотыкаясь на каждой букве:
- Чэго вам ат мэня нада?
- Посидеть, поговорить. Поехали с нами в Адлер.
- Зачэм в Адлэр?
- Так надо, Рома.
Серый вызывает тачку (чтобы каждый раз не ловить частников, мы договорились с таксистом-армянином на постоянку во время нашего пребывания в Сочи), мы садимся - Серега на заднее, поближе к Роме - и начинаем раскрутку:
- Ромик-джан,- протягиваю я, скалясь во всю ширь лица,- помнишь, ты мне "Порше" продал?
- Я машынами нэ таргую.
- Не лепи горбатого, батоно, я про очки говорю. Шесть сотен в немецких фантиках ты получил? Получил. А очки оказались липой, как и твой сраный "Роллекс", произведенный где-то на Брайтон-Бич. Так что, извини, генацвале, мы тебя сейчас слегка раскулачим на пару хороших солнцезащитных очков. Не возражаешь?
Еще раз, окинув взглядом кубатуру Шаврова, Рома тяжело вздохнул и выложил товар лицом. Я взял себе "Кристиан Диор", оказавшийся настоящим, а Серега - дорогой американский "Рейбан". Потом Серега накинулся на оправы для женских диоптрических очков. Одна ему очень понравилась, теща точно будет довольна.
- Сколько? - спросил он у Ромы.
- Она двэсти доллар стоит,- ответил грузин,- эта тожа "Дыор".
- Ну-ка дай посмотреть,- вмешался я,- опять покатил телегу! Какой это "Диор"?
- Нэт, "Дыор", мамай кланус...
- Вах, могидхан дэгистрах! Ты лучше папой поклянись, которого у тебя никогда не было. Серый, дай ему двадцать баксов за это фуфло - как подарок для тещи оправа вполне сойдет.
Серега въехал в мою игру. "Диор" был настоящий, но мелкого жулика следовало проучить. Рома хотел возразить было, но только вяло махнул рукой, пряча в карман мятую зеленую ассигнацию.
В Адлере мы зашли в ресторан, откушали шашлычка и выпили водочки. Рома куда-то снова заторопился, но я осадил его, сказав, что в гостинице, где мы остановились, его ждет сюрприз. Тот опять "сбледнул с лица", но вопросов не задавал. На обратной дороге в Сочи мы с Серегой поприветствовали знакомых бойцов подполковника Шлапунова, охранявших один из дорожных разъездов. Рома еще больше занервничал.
- Эй, Ромик-джан, ты случайно не из Кутаиси сюда пожаловал? Нелегально, наверное? - поинтересовался я.
- Нэт, у мэна тожа руски виза,- настороженно ответил тот.
- Жаль, а то бойцы, наверное, захотели бы поиметь очки от солнца. У тебя еще осталось что-нибудь приличное в запасе?
- Ест нэмнога. А какой суприз? - вдруг оживился Рома.
- Сейчас увидишь.
Войдя в холл гостиницы и увидев там по Мюнхену еще знакомого ему Мананникова, которому он тоже когда-то навесил липовый товар, Рома снова лишился дара членораздельной речи и, наученный уже "горьким рэкетом", полез за очками. Окончательно Рому добило появление на сцене моего "жулика-компаньона" по бизнесу, также очень хорошо ему знакомого. Как говорится, "рыбак рыбака..."
- Вы зачэм здэсь всэ? - непонимающе уставился на нас Рома, видимо, считая, что присутствует на сходке каких-то международных "заговорщиков".
- По делу, Ромик-джан. Хочешь, и тебя в дело возьмем? Дадим тебе "калашников", будешь прикрывать отход основной группы в горы.
- Можна я лутшэ дамой пайду?..
- Иди, дорогой, иди, только две-три пары женских очков оставь еще, пожалуйста. Понимаешь, подарки для девочек нужны. Это что? "Трусарди" и "Нино Риччи"? Опять заливаешь, батоно. Вот тебе еще двадцать баксов. Устроит? - Глядя на вконец охреневшего "кинто", я едва сдерживал приступы хохота.
Что поделаешь, с детства не люблю "кидал". Потом уже, в Мюнхене, года так через четыре, когда я подрабатывал в охране "русского" ночного клуба-дискотеки, кто-то из посетителей рассказал, как вернувшийся из "теплых краев" Рома Шаламберидзе плел жуткие истории про то, как его ограбил и чуть не убил в Сочи КГБ во главе с "этым Канааалам".
Через неделю, проведенную в уже не менее жаркой Москве, мне снова пришлось мотнуться в Сочи, а заодно и в Туапсе - проплатить отобранный для отправки в Германию товар. Серега Шавров наотрез отказался лететь, сказав, что его уже тошнит от "южных курортов". Я полетел один, уже в Сочи пересекся с бухгалтершей немецкого "компаньона", а в Туапсе меня арестовали за "нарушение паспортного режима".
- Где ваша прописка? - наседал на меня сотрудник местного отдела ФСБ, официально представившийся "паспортистом".
- Согласно отметкам в моей визе, я гость Совета Федерации. Если нужна еще и отметка о прописке, то в Сочи сейчас отдыхает пригласившее меня лицо - депутат Мананников. Вот телефон, позвоните, объясните, в чем дело, он меня прямо у себя в кабинете и пропишет,- набрался я наглости.
Времени и так мало, а тут еще эти советских времен гримасы с "ловлей шпионов через прописку". "Паспортист" куда-то вышел, потом вернулся и, вручая мне назад мой "тугамент", спросил:
- На сколько дней вы собираетесь задержаться в городе?
- Два-три максимум.
- Идите в гостиницу, вас временно там пропишут, и поймите нас правильно. Все-таки погранзона, террористы опять же чеченские...
- Я, что, похож на Радуева?
- Понимаете, у нас бдительность...
Ох уж мне этот "призрак" чешского еврея Фучика с его "люди, будьте бдительны"! И тут достал.
Из Сочи я опять вернулся в Москву, прикидывал было смотаться в Минск, но вовремя вспомнил, что пора возвращаться обратно в Мюнхен оформлять ворох бумаг и впредь, как в бородатом анекдоте про разведчиков, согласно своей новой "легенде" вести жизнь "безработного и нищего". Я не планировал в 95-м году еще раз совершать путешествие в Россию. Тем более что и бизнес мой вскорости накрылся "известным местом", да и денег уже оставалось не так-то много, но его величество случай поменял мои планы.
В конце октября появилась первая достоверная информация о том, что упоминавшийся мною в предыдущих главах книги сын Абдурахмана Авторханова Тимур задержан за незаконный переход российской границы и уже несколько месяцев содержится в следственном изоляторе МВД Дагестана, в Махачкале. Я прекрасно понимал состояние тяжело больного отца, который мог умереть и так и не увидеть сына. Я очень уважал старика Авторханова и не мог отказать ему в помощи, хотя дело это касалось Чечни. Вместе с бывшей супругой Тимура Ларисой (законная жена-немка и слышать о муженьке ничего не хотела, такие вот у них "брачные узы") мы обратились в Генпрократуру России. Откуда пришел ответ, что немецкий гражданин Георгий Кунта (Тимур по паспорту носил эту фамилию) за ними не числится. В недоумении "разводило руками" и германское посольство в Москве. Лариса, как и я сам, раньше тоже работала на "Свободе". Мы позвонили в Прагу. Удивительное дело! Не мы от радио "Свобода" получили нужную нам информацию, совсем наоборот - радио "Свобода" впервые от нас узнало, что сын Авторханова находится под следствием в Махачкале. Надо же, каких "зияющих высот" после тотальной "шустеризации" достигла их хваленая журналистская оперативность в Праге!
