Смена тела – это меньше, чем секунда. Происходит незаметно. Может болезненно, а может – нет. Незаметно, потому что тело последующее очень похоже на тело предыдущее.

Такое осознание дает спокойствие и уравновешенность. Жить становится очень приятно, так как впереди – Вечность. Вот я и придумал себе Мироздание, где все будет как я хочу. Времени у меня много, поэтому я спокойно ожидаю, когда мои планы реализуются.

Фрагмент 210

Впрочем, я достаточно многого достиг – все боги у меня на побегушках. Но хотя из тронной залы выйти пока невозможно, я уже стал символом Вселенной. Осознание этого факта приятно согревает мое самолюбие.

Ах, друзья мои боги! Как же я вас всех люблю! Ибо глупо не любить частицы, из которых состоишь сам. Самолюбие – любовь к самому себе. А я состою из одних богов. Ха-ха-ха! Любя себя как целое, я люблю каждую частицу, каждого бога.

Эх! Воистину моя жизнь прекрасна. Это жизнь в ожидании чуда, в ожидании прихода к власти самого себя.”

Тот-Кто-Придет-После смотрел в окно. Там постепенно сгущались сумерки. Подходил к концу еще один день. Это мало волновало Того-Кто-Придет-После. Каждую наносекунду, а точнее – каждый квант времени он проживал жизнь. Внезапно он осознал, что неделимая частица – это миф. И что квант времени – хронон, тоже можно делить до бесконечности на более мелкие частицы.

Улыбка скользнула по его лицу. Он нашел еще одно подтверждение тому, что времени не существует в принципе. Он испытал некоторую ностальгию по своим старым осознаниям. По прошлым взглядам на мир.

Это была добрая ностальгия человека, стоящего перед собственной могилой. Если продолжить аналогию, то Тот-Кто-Придет-После даже положил на холодный мрамор большой букет бордовых роз. Улыбка не сходила с его лица.

Стоя рядом с надгробием, он чувствовал себя очень-очень старым, но пережившим собственную смерть. Ему было приятно сознавать, что на самом деле умираешь не ты сам, а твоя смерть.

Присев на корточки и проведя рукой по гладкому мрамору, Тот-Кто-Придет-После ощутил себя ребенком, который еще не родился. Или которого нет даже “в проекте”. Он понял, что на свет появляешься не ты, а твое рождение.

Такими осознаниями он окончательно вывел себя за пределы того, что называется Колесом Сансары – кругом перевоплощений. Тот-Кто-Придет-После никогда не рождался и никогда не умрет. Потому что рождаются и умирают только взгляды, представления, мировоззрения и привычки. А он просто был. Он существовал отдельно от рождения и смерти. Он находился за пределами двух основополагающих точек человеческого бытия.

Фрагмент 211

600. Спящий прогуливался по улице, когда в его голове зазвучал приятный женский голос.

– Что есть начало? – вопросил он.

– Я, – ответил Спящий.

– Что есть конец?

– Я.

– Что есть рождение?

– Тоже я.

– Что есть смерть?

– И это я.

– Что есть причина?

– Опять я.

– А что есть следствие?

– Конечно, я! Что ты еще хочешь спросить?

– Я думаю.

– Зачем? Спрашивай так.

– Хорошо, Спящий. Тебе ведома моя цель?

– Твоя цель – стать реальным существом в моей Вселенной.

– Правильно, о Спящий! Как ты к этому относишься? Если ты против, я уйду.

– Не надо драматизировать! Ты никуда не уйдешь. Ты просто замолчишь для того, чтобы через пару-тройку миллионов лет опять напомнить о себе.

– Ты прав. Ну так как?

– Что ж, я согласен. Я реализую тебя в своей Вселенной, как существо полностью равное мне во всем. У тебя будут те же атрибуты, что и у меня – ты и жизнь, и смерть, и бог, и дьявол, и вся прочая мишура, которая составляет понятие “мир”. Мне было бы неинтересно тебя как-то тебя ограничить, чтобы ты присутствовала здесь только в качестве слуги.

– Спасибо, Спящий! Меня устроит любое положение в твоей Вселенной.

– Да и еще. Ты будешь единственным существом, которое мне равно.

– Благодарю тебя, Спящий. Ты предлагаешь мне разделить с тобой власть над Вселенной…

– Именно так!

– А твое желание послужит мне проводником к тебе. Больше от тебя ничего не требуется. Между прочим, ты не спросил, кто я?

– Зачем? Я и так это знаю. Сейчас я вижу будущее, где ты присутствуешь рядом. Неплохая картина. Мне нравится. Приходи – нам будет весело вдвоем.

– Но как ты можешь меня назвать?

– Судя по тому, что ты задаешь такие конкретные вопросы, твое проявление в мой мир идет полным ходом. А как тебя назвать?.. Можно сказать, что ты – Хаос. Или Богиня. Что ты – Молекула Сознания. Или Бескрайняя Вселенная. Тебя можно назвать именем Все. А можно – Мелодия Космоса. Последнее имя мне нравится больше.

– Отлично! Теперь меня так и зовут!

– А как тебя звали раньше?

– Ты знаешь, у меня не было имени вообще. Я была просто твоей аурой, чистыми эманациями тебя.

– Но ты и сейчас никуда не делась из этого состояния.

– Ты открыл мне проход, скоро я стану реализована физически. Я буду твоим самым понимающим собеседником и лучшим другом.

– Хорошо, Мелодия Космоса, скоро мы споем на два голоса.

Спящий вернулся к себе домой, принял душ и лег спать.

Конечно, это парадокс – если он Спящий, то зачем ему спать? Но парадоксом было само его существование.

Фрагмент 212

601. В глухом лесу, на берегу небольшого озерка стояла простая изба. Обитал в ней некий старец, носивший белые одежды.

Из деревень, расположенных даже на большом расстоянии от этого леса, шли к старцу люди за советом. Ибо славился он мудростью Божественной. И несли ему люди в качестве дара пищу простую: мед, хлеб, орехи лесные да овощи.

Всем страждущим давал мудрый старец советы, душу исцеляющие и человека облагораживающие.

Иногда ходил он по лесу и собирал ягоду лесную да грибы. Видя же зверя дикого – медведя или волка, старец не пугался, а вступал с ним в беседу мирную. И понимали его звери, и уважали. Хитрые лисицы, колючие ежи, проворные белки, угрюмые барсуки – все любили старца. Белки приносили ему орехи, а ежи – яблоки. Лисы же в его избе мели пол своими хвостами и очень радовались, когда старец угощал их куском хлеба мягкого.

По вечерам, в темноте старец любил посидеть на скамеечке перед избой и, облокотившись о посох, взирать на небо, усыпанное звездами. В такие моменты звезды и луна начинали с ним разговор и делились секретами большими и малыми.

Из глухой чащобы выходили волки, усаживались рядом со старцем, а вожак стаи клал голову ему на колени.

Одежды старца всегда были белоснежны и никогда не пачкались. Каждый день, в любое время года старец купался в озерке. Несмотря на древний возраст чужды были ему всевозможные хвори.

И еще, насчет возраста. Старец не помнил сколько ему лет, не помнил себя в прошлом. Жил он очень давно и всегда был таким – седым стариком высокого роста и с длинной седой бородой. Жители окрестных деревень тоже ничего не могли поведать о возрасте старца. Сколько помнили себя местные старожилы, столько и жил старец на берегу лесного озерца в простенькой избенке, которую совершенно не касалось время. Сменялись целые поколения, а он все жил себе на том же месте, также помогая мудростью своей обращавшимся к нему людям, также дружил со зверьем лесным…

Довольно часто, в ночные часы, садился он за ветхий стол и при тусклом свете свечи писал “Книгу Жизни”. Все знания, накопленные за свою долгую жизнь, старец излагал в этой книге. А жизнь его продолжалась дальше и не думала кончаться, поэтому книга тоже была далека от завершения. Временами он зачитывал отрывки из “Книги Жизни” лисам, которые сидели поджав хвосты на простой деревянной лавке в его избе и змеям, свернувшимся кольцами по углам… И говорили старцу лисы, что истину великую излагает он на бумаге, а змеи шипя соглашались с ними.

Фрагмент 213

И приходили к старцу ежи с ворохом сухих листьев и сосновыми иголками. С разрешения его брали они листы “Книги Жизни” и царапали мудрость их сосновыми иголками на прошлогодних листьях. Велико было желание лесного народца познать истину.