504. «Я никого не обязан уважать,»-отвечаю позвонившей р-гюрзе. Видите ли вульгарны мои последние строчки! Ну и что с того?

505. В окно влетел большой шмель. Он долго кружил по комнате и, наконец, сел на диван. Одновременно в дверь позвонили.

Я пошел открывать и, в итоге, получил две телеграммы. Из первой автор узнал, что «Злодеи тоже хотят участвовать в лисьей сказке и потому просят обязательно включить их в список приглашенных. И. Сталин.» Вторая была короче: «И я. А. Гитлер.» «Что ж, злодеи так злодеи… Будет очень интересно с ними пообщаться,»-решил я и пошел обратно в комнату, бросив телеграммы на столик перед зеркалом в прихожей. Эли нигде не было видно. Очевидно, она превратилась в мое хорошее настроение и потому физически отсутствовала.

На месте шмеля на диване сидел мужчина, на вид лет тридцати восьми с небольшим. У него были черные волосы и пышные черные усы. Из одежды незнакомец имел только шорты до колен и трезубец в руке. «Если это Посейдон, то почему молодой?»-подумалось мне.

– Ты что, раздавил шмеля? – спросил я вместо приветствия.

– Никого я не давил. Я сам и есть этот шмель, – ответствовал гость.

– Великоват немного, – сострил я.

– Я не Посейдон, Лис, – мужик не обратил никакого внимания на мой юмор. – Перед тобой Великий и Могучий Шива!

– О-о! Шива! Надо же, какая встреча! И, действительно, «шмель» и «Шива» одинаково на «ш». Но и кроме этого у вас много общего… Правда, я звал Иоанна Богослова.

– А я по-совместительству был и им, – ответил Шива и взмахнул трезубцем. Из него вылетели молнии, за окном что-то шандарахнуло, и рядом с божеством, на диване нарисовалась красивая женщина лет тридцати (но это я просто так говорю – у богов, на самом деле, нет возраста).

– Очевидно, это Парвати, – высказал догадку автор.

506. – Она. Вот только находится в постоянном медитативном трансе. Вытащить ее оттуда я не могу.

Дама сидела в позе лотоса, глаза ее были закрыты. Всем своим видом она показывала, что на внешний мир ей глубоко начхать, если не сказать больше. «Это Индия!»-подумал Штирлиц во мне. Я принес с кухни поднос с чаем и рюмками. Шива взял мускулистой рукой рюмашку спирта, и мы хлобыстнули за встречу. Потом он отказался от закуски, мотивировав это тем, что пока жена его, Парвати, не придет в себя, он закусывать не будет.

Фрагмент 141

Ладно, дело хозяйское. Мы опрокинули еще по рюмке, я закусил маринованным огурчиком и беседа полилась сама собой. Только успевай записывать.

– Мне надоело быть все время одним и тем же, – начал Шива и икнул (отсутствие закуски на нем сказывалось). – Я долго думал, как бы мне

507. извратиться, чтобы не было так скучно. До резей в животе надоели все эти приемы у Брахмы, концерты свирельной музыки у Кришны, спортивные состязания у Вишну. Весь пантеон индийских богов меня попросту достал. Поскольку я – бог разрушения, меня постоянно просили что-нибудь сломать здесь, разрушить там… То планету, то галактику… Работы был завал. Парвати шлялась где-то в одиночестве – изучала йогу, а я все в командировках или на вечеринках. Примерно в таком же положении пребывал бог Индра, но он выкрутился – прогневил чем-то нашу Тримурти (Божественную Тройку), и мы сослали его на год в тело свиньи. Что примечательно, Лис, по истечении года возвращаться назад, на Небеса он отказался.

Я не хотел попадать в тело свиньи или еще какого животного. Мне хотелось приключений и новых знаний о природе разрушения.

Узнав, что на один из уровней Земли явился Мессия, я сменил личину и направился туда. И, вскоре, примкнул к его ученикам под именем Иоанна.

На этом месте рассказа мы махнули еще по рюмке. Парвати пребывала в своем анекдотическом трансе, а Эля прошептала мне в ухо, что хватит пить. Но физически так и не появилась.

– Так вот, внедрившись в среду учеников, я быстро разобрался, что простых смертных там нет!

– Как это? – опешил я и, на всякий случай, съел огурец.

– Ты знаешь, Лис, кто притворялся Иудой?

– Кто?

– Люцифер!

– Ага! Ясно почему он, когда был у меня в гостях так тепло отозвался об Иуде.

– А остальные были богами из других пантеонов или миров. Я не всех знаю. Ну, к примеру, апостолом Петром был скандинавский аналог Люцифера – Локи.

– Насколько я знаю, он большой шутник и озорник.

508. – Верно. Этот «шутник» единственный в отряде учеников носил меч.

– И как-то отрубил кому-то ухо. «Имя же рабу было Малх.»-процитировал я Евангелие.

– Но Малх тоже был не промах малый. Правда, о другом речь – не будем отклоняться.

Мы выпили газировки. Парвати пребывала все в той же позе и по-прежнему совершенно игнорировала нас.

– Таким образом видно, что среди учеников были боги разрушения, – продолжил Шива.

– Ты хочешь сказать, Шива, что учениками были и другие божества, не разрушения?

– Не знаю, не знаю – другие были совсем мне незнакомые. Да, вот так все и было.

Фрагмент 142

Мы с Шивой набрались здорово… Но рассказ продолжался.

– Как боги мы повышали свою квалификацию разрушителей, как лисы мы развлекались. И, что характерно, никто из нас не раскрывался перед другими. Поэтому мы

509. и притворялись друг перед другом Иоанном, Иудой, Петром и другими учениками Иисуса.

– А что сам Христос? – совершенно пьяный автор развалился в кресле.

– Он притворялся, что не знает о нашей божественной природе, что считает нас обычными людьми – крестьянами, рыбаками и прочими…

– Но, Шива, давай ближе к делу. Поговорим о таком памятнике разрушения как твое Откровение или Апокалипсис.

Хоть и был я пьян, но соображал неплохо. Все благодаря Ей.

510. Шива почесал нос трезубцем, потом уколол им Парвати в зад. Супруга никак не отреагировала. С грустью он положил трезубец на пол, погладил свою невменяемую подругу по голове. Но, когда Шива продолжил рассказ, глаза его радостно блестели.

511. – После всей этой заварушки с распятием и вознесением я решил сотворить шедевр разрушения. Создав нужные обстоятельства, я оказался сосланным на остров Патмос, где все население пастухи да козы. Обстановка до крайности спокойная, никто не лезет, не мешает сосредоточению на главном.

– Так как же, как же? – спросил я и хлебнул водички, ощутил, что медленно выбираюсь из болота опьянения. – Как же создавался Апокалипсис – пророчество о грядущих катаклизмах и, мягко говоря, проблемах всего человечества данной сказки?

Шива пьяно улыбнулся, налил себе еще рюмку и сказал:

– Я тебе расскажу, Черный Лис, но только после того, как ты выпьешь со мной за здоровье всех богов-разрушителей.

Автор чувствовал, что с него уже достаточно, но пришлось подчиниться требованию самого могущественного члена Тримурти.

Закрыв глаза, я выпил рюмку спирта как лекарство. Странно, но восприятие мое лишь улучшилось – все стало резким и отчетливым, опьянение куда-то исчезло.

Шива в очередной раз икнул.

– Ты бы съел чего, бедолага! – пожалел я его.

Он согласился и откуда-то извлек лимон. Из-за причуд своей супруги божество продолжало упорно заниматься мазохизмом. Впрочем, такое бывает – разрушение направляется на самого себя.

Доев лимон и запив, чтобы было не горько спиртом, Шива продолжил рассказ.

Фрагмент 143

512. Он только собирался это сделать, когда мое правое запястье пронзила резкая боль. Я схватился за руку, а потом посмотрел на нее. На ладони, рядом с запястьем появился очень странный знак. Он выглядел как овал, соединенный с треугольником. Ясно, что боль была вызвана его материализацией в моей руке.

Мы с Шивой внимательно изучали знак. Своим лисьим нюхом я уловил внимание Парвати, направленное на отпечаток на моей ладони. Но глаз она все-равно не открывала и позы не меняла.

– Я так и знал! – сказал Шива и резко протрезвел.

– Что? – спросил я и провел пальцем по таинственному знаку.

513. – То самое… Таким знаком отмечаются те, кто избежит власти Апокалипсиса. Я придумал эту незатейливую фигуру еще на заре времен и отправил ее странствовать по свету и метить собой любое существо, какое ей понравится.