– 

Ну что, пассажиры все на месте, – проговорила она ему, вместе с этими словами протягивая седовласому служителю дорог документы на рейс. – Счастливого пути!

«Нормальненько, – подумалось Ольге, хотя ей уже и приходилось встречаться с такими «проверками» билетов. – А если кто-то с билетом опаздывает, а вместо него тут «заяц» уселся?» Впрочем, долго её это не занимало, потому что очень скоро после пожелания контролёром счастливой дороги их мягкий автобус тронулся с места, а девушке всегда очень нравилось в самом начале таких поездок смотреть на проплывающие за окном улицы родного города, чем она в последовавшие затем мгновения с удовольствием и занялась.

Никто и ничего не мешали. Место досталось у самого окна, – только-то и было забот, что стереть с запотевшего стекла тонкий слой влаги, – благодаря чему смотреть в последнее было очень удобно. А тут ещё соседнее почему-то оказалось незанятым, и это тоже добавляло в глазах девушки её поездке комфорта. Однако, вдоволь насладиться последним ей всё же было не дано. Полюбоваться видами ещё толком не проснувшегося городка из окна резво бежавшего по его улицам автобуса без помех не вышло. Она ещё и угнездиться-то толком на своём кресле не успела, развернувшись, для пущего удобства, к окну на сорок пять градусов, как со стороны забракованного недавно билетной контролёршей прохода между такими же сиденьями раздался показавшийся ей тогда нахальным басистый голос молодого мужчины:

– 

Извините, у Вас не занято?

«Идиот, что ли? – ещё даже не увидев спросившего, сходу сделала предположение относительно его общественного статуса Ольга. – Как-будто не видит, что место свободно! И не понимает, что мне и без него хорошо.»

Вздохнув, девушка повернулась на бас показавшегося ей неполноценным в умственном плане субъекта, чтобы в следующий миг наткнуться на ярко-зелёные глаза добродушно на неё смотревшего худощавого парня-брюнета в тёплой, голубой джинсовой куртке-варёнке, наружу из-под которой весело выглядывал ярко-красный пуловер. Во взгляде «идиота», лет которому было от силы двадцать семь, – всего-то, если так, на год больше, чем самой Ольге, – было столько приветливости, что молодой учёной вмиг стало стыдно за своё только что сделанное предположение относительно психического состояния обратившегося к ней молодого человека. Этому, наверное, в немалой степени способствовало и то обстоятельство, что её безымянный палец к тому времени ещё не украшало добавлявшее слабому полу строгости по отношению к мужчинам обручальное кольцо…

Едва не залившись краской от смущения, – этого тогда ей только не хватало! – Оля ответила, постаравшись сделать свой голос помягче:

– 

Место свободно.

– 

Не возражаете, я на него присяду? А то сзади, где досталось место мне, слишком много шума и тряски.

– 

Пожалуйста, – спохватившись, что слишком разлюбезничалась с незнакомым человеком, теперь Ольга сделала голос таким, каким обычно разговаривала с посторонними для ней людьми. Вежливым, но при этом холодным.

Однако, зеленоглазого нахала, судя по его дальнейшему поведению, это ничуть не смутило. А чего ещё можно было ожидать от вот так, почти бесцеремонно, подсевшего к молодой, хотя уже и не юной, девушке такого же молодого парня, единственной целью которого – сто против одного! – в те мгновения было знакомство с очаровательной, стройной, голубоглазой блондинкой, коей являлась Ольга.

– 

Алексей! – едва усевшись, незнакомец, вознамерившись, видно, сразу избавиться от этого статуса, тут же протянул Ольге руку.

На секунду замявшись, – знакомится вот так с ходу, безо всяких там прелюдий, почему-то не хотелось, – Ольга всё-таки протянула в ответ свою, которая вмиг утонула в обхвативших её тёплых пальцах только что представившегося Алексеем зеленоглазого брюнета.

– 

Оля.

– 

Очень рад знакомству с тобой, Оля. Ничего, что я вот так сходу «на ты»?

– 

Может, всё-таки лучше «на Вы»? – состроив на лице шутливо-жалобную гримасу, и сама не понимая, зачем это делает, попробовала пошутить девушка.

Алексей оценил её юмор и весело рассмеялся:

– 

Поздно! Поздно! – он даже слегка махнул на свою новую знакомую рукой. – Я уже назвал тебя «ты», и отступать даже не подумаю!

Бросив печальный взгляд на уже почти проплывшую за окном панораму медленно пробуждающегося после долгой ноябрьской ночи города, полюбоваться которой ей на этот раз не пришлось, девушка-преподавательница иностранных языков смиренно вздохнула, отдаваясь во власть захвативших её обстоятельств и готовясь всю предстоявшую ей дорогу слушать бестолковую болтовню – а чего ещё можно было ждать от случайного попутчика? – навязавшегося ей в знакомые молодого мужчины.

– 

Что ж! Давай «на ты», – кивнула она ему, обречённо пристраивая свой, ещё остававшийся у неё в руках, журнал назад в сумку, понимая, что тот ей в ближайшее время не пригодится.

…В разговорах со случайным попутчиком, от которого, надо прямо сказать, Ольга была не в восторге, – обычно по дороге на работу она предпочитала подремать, – прошло минут сорок. За окнами автобуса уже совсем рассвело, были давно погашены изредка горевшие под потолком его салона фонари, время пути подходило к концу. Если б им ехать чуточку быстрее, то наверняка бы уже въезжали в облцентр. Так было почти каждый раз во время Ольгиных утренних поездок. Сегодня же их водитель что-то «завозился», – ещё даже поста ГАИ на въезде в город не проехали.

Лениво поддерживая разговор с привязавшимся к ней молодым человеком, девушка мало заботилась о том, чтобы её фразы все оказывались уместными. Алексей при ближайшем рассмотрении показался ей совершенно неинтересен, и она поддерживала с ним разговор только из приличия.

– 

Таким ранним рейсом… На работу? – было очередным её почти ничего не значащим вопросом, ответ на который, надо сказать, её нисколечко не интересовал.

– 

Точнее было бы сказать: «по работе», – улыбнулся в ответ Алексей. – Я работаю…

Договорить он не успел. Оборвала его, как ни нелепо такое может выглядеть, да и звучать тоже, вдруг, ни с того, ни с сего, ударившая его сбоку по голове детская игрушка в виде обыкновенной маленькой, пластмассовой куклы с нарисованной поверх неё одеждой, которая тут же со стуком шлёпнулась на пол.

Выглянув из-за Алексея, Ольга увидела радостно – попала! – и вместе с тем зловредно улыбавшуюся в кресле через проход маленькую девочку лет трёх, в забавной длинной, розовой куртке с капюшоном и уже без шапки, – в салоне автобуса было не холодно, – благодаря чему были видны её блестящие, золотистые волосы. Маленькая разбойница не сводила с только что «побитого» ею дядьки своих серых, полных довольной детской вредности глазок, и при этом, было видно, ни капельки его не боялась. За ней же, на соседнем сидении, на всё это с ужасом смотрела коротко стриженная молоденькая женщина-шатенка, судя по всему, её мама.

– 

Вера, что ты делаешь?! – раздался через несколько мгновений, которые, видимо, родительница баловавшегося ребёнка собиралась с духом, чтобы хоть что-нибудь сказать, строгий голос оказавшейся сероглазой шатенки. – Немедленно извинись перед дядей!

А дядя уже с улыбкой поднимал с пола только что поразивший его «снаряд» в виде детской игрушки, чтобы через пару секунд, отерев рукой от налипшей грязи, протянуть его своей маленькой соседке Вере.

– 

Твоё? – весело спросил он у ребёнка.

Девчушка взяла игрушку и отчего-то сразу нахмурилась.

– 

Вера, что нужно сказать дяде? – наклонилась к дочери её мама, но девочка только раздражённо дёрнула плечиками, которых коснулись мамины руки.

– 

Смешные они! – с улыбкой повернулся к Ольге её новый знакомый. – Я говорю о детях…

Договорить он снова не сумел. Не дал точно такой же удар по голове той же самой пластмассовой куклы, только теперь по затылку, после которого из-за его спины снова послышался звук падения на пол уже знакомой детской игрушки, перемешанный с довольным детским «Ы-ы-ы!»