Когда Эрик прочел электронную почту, он улыбнулся манере, в которой Томми написал сообщение. Он вспомнил, что едва две недели тому назад Томми никогда не сумел бы сделать этого, особенно в его собственном доме!
Эрик написал короткий ответ на сообщение и послал его тем же способом. Установив компьютер снова в режим ожидания, он все же подумал обо всем, что случилось. Выглянув в окно на расцвеченный солнцем двор, большие лесопосадки пихт Дугласа, буков, осин и кленов, он обнаружил, что перемещается обратно в те события.
Он вспомнил свое пребывание в доме Томми из-за того, что его родители должны были вернуться в Чикаго, чтобы завершить последние договоренности с их компаниями. Там с ним плохо обращался папа Томми, мистер Джон Линдстрем. Он снова почувствовал жгучий стыд, как его заставили снять его трусы, поскольку они были синими, а не белыми. Он ощутил хватку мистера Линдстрема на своей руке, когда тот тащил его наверх в спальню Томми. Он почувствовал руки мистера Линдстрема на своих трусах, когда тот стягивал их вниз, затем первый удар точильного ремня по его обнаженному заду!
После этой порки у него были проблемы с передвижением, но это привело к плану, который имел успех. Использовав свои компьютерные навыки, он смог добраться до брата Томми на борту авианосца "Энтерпрайз": Марти Линдстрема, полного лейтенанта, служащего "третьим офицером воздушных операций" на "Энтерпрайзе". Он улыбнулся, когда вспомнил их воссоединение через компьютер, затем мрачно подумал, что Марти едва не успел прибыть вовремя.
Вздохнув, он вспомнил заключительную конфронтацию на кухне дома Линдстремов. Марти вместе с мамой и папой Эрика прибыли вовремя, как раз, когда мальчики собирались получить порку по заднему месту их джинсов. Конфронтация между мистером Линдстремом и Марти была напряженной, но в итоге разрешила их разногласия. Они теперь снова были семьей. Он улыбнулся при мысли, что был "официально признан" Марти его "младшим братом" - со всеми правами, привилегиями и обязанностями, что из этого следовали!
Он подскочил на стук в его дверь, затем его папа произнес: "Эрик? Ты собираешься проспать всю свою жизнь? Время подготавливаться к школе!"
"Входи, папа!" - прокричал он счастливо. Он включил монитор снова и увеличил электронное письмо, которое послал ему Томми. Он обернулся, когда папа вошел в его спальню, улыбаясь своему сыну.
"Чем ты здесь занимаешься, Эрик?" - спросил он пытливо.
С дерзкой усмешкой на лице, тот ответил: "Погляди сам, папа! Томми теперь хорошо в этом разбирается! Он сумел все это сам, ладно, также с помощью его нового компьютера!"
Дэниэд Вильямсон пересек комнату и вскоре стоял за спиной сына. Он нагнулся, чтобы обнять и поцеловать мальчика, потом встал за Эриком, положив руку ему на плечо. Он улыбнулся на сообщение, посланное Томми, его улыбка стала еще шире, когда он ощутил, как сын коснулся своей щекой тыльной стороны его руки. "Боже!", - подумал он, - "у меня чертовски славный сына! Я так сильно люблю этого мальчика!"
Он похлопал сына по плечу, затем серьезно сказал: "Он разбирается хорошо, Эрик. Я знаю, что ты помогаешь ему, я горжусь вами обоими. Тем не менее сейчас, молодой человек, для Вас время готовиться к школе! В душ, немедленно! Марш!"
Он отступил, чтобы позволить своему сыну встать со стула. Эрик быстро встал, двигаясь теперь значительно легче. Он почти полностью восстановился от порки, которую получил от мистера Линдстрема. Он улыбнулся своему папе и сказал: "Ладно, папа. Я не буду долго. Могу я попросить одолжение, папа, пока принимаю душ?"
Обнимая его, тот спросил: "Какое, сынок?"
Освободившись от отца, тот возвратился на кровать и снял верх пижамы. Повернувшись к отцу, Эрик сказал: "Сегодня - "официальный день" в школе. Можешь ли ты позаботиться выведать для меня хорошую вещь? Я вроде забыл сделать это, прежде чем лег спать вчера вечером. Я сожалею, папа."
Дав своему сыну притворно-суровый взгляд, тот произнес: "Эрик, ты должен был сделать это вчера вечером - прежде чем пойти спать! Затем его папа осознал, что мог бы сосчитать по пальцам одной руки случаи, когда сын забыл это задание - и у него все еще осталось бы четыре пальца. Тогда он сказал, снова притворно строго: "Хорошо, ладно, сынок. Ступай в ванную комнату и прими душ." Он пошел к шкафу; проходя мимо Эрика, он дал ему мягкий шлепок по заднему месту его пижамных брюк, затем повернул его и заставил бежать в ванную комнату.
Эрик взвизгнул при шлепке, чуть подскочил, затем вошел в ванную комнату, потирая свой зад. Он знал, что папа не был очень рассержен на него за то, что он не убрал свою школьную одежду. Он просто захотел напомнить ему, что может случиться, если он забудет это снова. Он закрыл дверь ванной комнаты, открыл душ и снял свои пижамные брюки.
Выпрямившись, он поймал свое отражение в зеркале. Он смог увидеть часть своего зада. Стоя спиной к зеркалу и повернув голову вокруг, он смог разглядеть, что на его заду имеются только две черты, тянущиеся через ягодицы. Пропали все синяки, и все другие следы исчезли тоже. Потерев зад рукой, он вздохнул и вошел под душ.
Десятью минутами позже он покинул ванную комнату, приняв душ и очистившись. Он не увидeл своего папы, но увидeл, что тот все для него положил. Улыбнувшись, он закончил вытираться и надел свои трусы (синие!), футболку, затем влез в свои желто-коричневые "Левис Докер". Он снял желтую рубашку "Оксфорд" с вешалки и пожал плечами. Застегнув рубашку, он заправил ее в брюки, затем взял свой галстук и завязал его в узел "Двойной Виндзор". Вскоре на нем были носки и туфли, затем он натянул синюю школьную куртку с школьным гербом на кармане. Смотрясь в зеркало, он причесал свои густые рыжие волосы, затем убрал свою комнату и ванную и навел снова порядок. Осмотревшись вокруг в последний раз, чтобы убедиться, что все в порядке, он спустился вниз на завтрак.
Его мама с папой уже сидели за столом, когда он пришел на кухню. Они подняли на него глаза, затем оба улыбнулись и сказали "доброе утро". Он подошел к маме, обхватил ее руками и поцеловал. Затем он сделал то же своему папе, вновь поблагодарив его за помощь. Он подошел к своему месту и уселся, взяв салфетку и положив ее на колено.
