- Гонишь?!

Чем ещё больше рассмешил Иванова. Видно, вид мой являл собой действительно комическое зрелище. Вдоволь насмеявшись, Сергей Иванович устал, откинулся на спинку стула и поведал мне удивительную историю "убийства Андрюши Говорова", его "похорон" с последующим "воскрешением". И за этой операцией стоял никто иной, как мой закадычный друг Юра Дронов. Каков гусь?! Мне ни слова, ни полслова. Но ничего, это ему ещё боков выйдет. Определенно. Но это потом. А сейчас ликовала моя душа от великой радости. Нравился мне Говоров - этот веселый и беспечный малый, умевший крутить "кино", как, пожалуй, никто из нас не умел.

- Я рад! - сказал я кратко, попытавшись вложить в эти два слова все, что чувствовал.

- Вполне тебя понимаю, - серьезно проговорил Иванов. - Я теперь ступай к Рокотову. Он лично возглавляет оперативно-розыскные мероприятия. Он и определит, чем тебе надлежит заняться.

- И все же, я хотел бы довести это дело до логического конца, ответил я, кивнув на бумаги.

Сергей Иванович задумался, почесал затылок.

- Вы слишком настырны, майор. А это не очень нравится начальству. Пусть решает Рокотов. Скажешь, что я не против. Тем более, что это не должно занять много времени.

Но, как показали дальнейшие события, Иванов глубоко ошибался, считая, что поставки героина в наш город не имеют отношения к расследуемому делу.

Покинув прокуратуру, я решил попроведовать "Мутанта". Перед моей поездкой на Северный Кавказ, он что-то здорово "приболел", и я отдал его подлечиться своему соседу Геннадию Безбородову, имевшему мастерскую в пяти минутах ходьбы от прокуратуры.

- Слушай, Константиныч, ты где пропадал?! - возмутился Гена, завидев меня. - Я уже стал беспокоиться - не случилось ли что?

- Уж и отдохнуть человеку нельзя, - проворчал я. - Ты мне лучше ответь - "Мутант" на ходу?

- Сам ты, Константиныч, "Мутант". - По его воинственному тону, я понял, что он подготовил мне какой-то убойный сюрприз. - Пойдем! - он решительно направился в мастерскую.

В её дальнем углу стоял, блистая блеском лака, какой-то незнакомый иностранный фраер.

- Вот полюбуйся! - гордо сказал Гена, указывая на него.

Я пригляделся. Ё-маё! Так ведь это же мой "Мутант"! Но что с ним сделал это волшебник-"костоправ"?! Мама миа! Неужели это возможно?! Он в лучшие годы не выглядел столь неотразимо. Такой-то он точно совратит какую-нибудь красавицу "Вольво", к которым последние годы питал роковую страсть.

- Гена, ты Бог! Как тебе удалось сотворить этакое чудо?

Геннадий самодовольно рассмеялся, довольный произведенным эффектом.

- А я поначалу сделал, что ты просил. А он стоит в углу и стоит и так жалобно на меня смотрит, что я не выдержал - дай, думаю, сделаю ему праздник. Поначалу хотел капитально подшаманить ходовую часть. Снял движок, расточил целиндры, притер коленвал, сменил поршня, разобрал кордан, заменил подшипники, отрегулировал тяги. А потом раздухарился и полностью сделал ему капитальный.

- Но, Гена, как же я с тобой рассчитаюсь?

- А, что с тебя, мента, можно взять, - махнул рукой Геннадий. - Дарю! Заплатишь только стоимость новых деталей и краски.

- Ну спасибо! Век не забуду! Ты вот что, приходи сегодня ко мне вечерком. Надо отметить его второе день рождение.

- Обязательно приду, - заверил он меня. - А Светлана будет дома?

- Будет. А что?

- Да нет, ничего. Путевая баба. Только я её немного побаиваюсь.

- А вот это ты зря. Она у меня вполне мирная.

- Да ты сядь, послушай, как он работает. Лучше швейцарских часов!

Я сел за руль. Завел мотор, Он работал совершенно бесшумно.

- Гена, у меня нет слов! Давай дружить семьями.

- Давай, - серьезно ответил он.

Я выехал из мастерской и направился в вокзалу Новосибирск-Главный, где в транспортном отделе милиции работал мой давний приятель Коля Хватов, на помощь которого я рассчитывал.

"Мутант" после долгой разлуки, так по мне соскучился, что старался предупредить любое мое желание. За считанные секунды легко и непринужденно набирал запредельные для него когда-то скорости. Его обновленное сердце буквально задыхалось от эйфории и он настолько раздухарился, что совершенно забыл, что на свете существуют правила дорожного движения, и едва не влетел на перекресток под красный свет. Остановился буквально в считанных сантиметрах от промчавшегося мимо болндинистого "БМВ".

- Приятель. - сказал я строго, - я конечно понимаю твои чувства и все такое, но надо и совесть иметь. Ты ведь ни какой-нибудь желторотый пацан, а вполне солидный мужик. Так что, веди себя, пожалуйста, соответственно.

"Мутант" внял моим словам и снизил скорость. А вообще, если честно, я был рад за него. Он давно этого залуживает. Но у меня всегда чего-то не хватало - то времени, то денег, а чаще всего - и того, и другого. Хорошо бы вот так и человеку - как говорит Гена, подшаманил бы сердце, удалил с него все рубцы и зарубки, сменил клапаны, подлатал тело - и бегай себе до нового капитального ремонта. Но увы, все зарубки человек обречен таскать до скончания дней своих.

Коля Хватов, или, как его все звали в институте, просто Хват, обрадовался нашей встрече. Последний раз мы виделись с ним года четыре назад, когда я работал частным детективом. Известие о моем восстановлении в милиции, он вопринял с воодушевлением.

- Есть она - справедливость! - воскликнул он и погрозил кому-то кулаком. Словом, хорошим мужиком был Хват - искренним и великодушным. Наверное. оттого и сидел до сих пор в капитанах.

Узнав, что меня интересует, сказал:

- Пойдем в ВЦ железной дороги. Они враз дадут тебе сведения об этом вагоне.

ВЦ находилось буквально в двух минутах хотьбы от отдела. Коля оказался прав. Не успел я назвать оператору намер вагона, как тут же получился о нем все сведения. Интересующий меня вагон прибывал через два дня на станцию Инская. Времени вполне достаточно, чтобы подготовиться к его приему.

В управлении милиции зашел к парням в отдел по борбе с наркотиками и ввел их в курс дела. При моем сообщении у них глаза загорелись алчным светом, будто у Змея Горыныча при виде Василисы Прекрасной. Еще бы, этот контейнер мог здорово улучшить их показатели.