– А про дракона… – она замялась. – Это правда, что у каждого элронца есть дракон?

Шеррайг дождался, пока она задаст вопрос. Хотя уже после первого же упоминания дракона хотелось зарычать. Даже клыки полезли. Плохо. Он честно дочитал до десяти после того, как она вопрос всё-таки задала – не хотелось её обижать почему-то, но ответ все равно получился резким, холодным и угрожающим.

– Знаешь, что стало с последним, кто интересовался этим?

Я старалось обходить тему с похищением, чтобы не нервировать Шеррайга – не напоминать о неудаче и очевидно сорвавшемся, хоть и неизвестном мне, плане. А получилось так, что затронула, похоже, ещё более болезненную тему. От элронца повеяло жутью, когда я только лишь упомянула дракона. Честное слово, захотелось спрятаться под стол. И я на ходу переформулировала вопрос, максимально нейтрально, как мне казалось. Не конкретно про него, а так, общие теоретические сведения.

Но Шеррайг всё равно очень долго молчал. А когда ответил, практически, прорычал ответ, я сразу осознала, что на самом деле он опасен. Очень. И никаких причин оставлять меня в живых у него нет. И я просто дура, которая дёргает пресловутого дракона за хвост.

К счастью, в это время принесли, наконец, еду, и мы сосредоточились каждый на своей тарелке.

– Извини… – вдруг сказал Шеррайг. – Это… больной вопрос. И, в любом случае, не то, чем я готов делиться с людьми.

Он даже попробовал примирительно улыбнуться, вот только за улыбкой мне почудились клыки.

– Что будет со мной? – прямо спросила я.

– Не знаю, я не предсказатель, – уже нормально улыбнулся он. – Найдём тебе завтра утром попутчиков, и отправишься домой.

– Мы ещё увидимся? – прямо спросила я и подумала, что мама была бы в ужасе: так откровенно показывать свою заинтересованность – это неприлично. Но мне было всё равно – я хочу увидеть его ещё. И не раз. У меня же диплом, вы понимаете…

Шеррайг покачал головой:

– Не думаю, что это хорошая идея. – Видимо, я показала своё огорчение и даже обиду. Он немного виновато добавил. – Я… не очень-то люблю людей.

Я ругала себя на разные лады, не вслух, разумеется. Он, наверняка, решил, что мне, как и всем, интересен дракон. И зачем я только спросила? И не объяснишь ведь теперь, что у меня чисто научный интерес… ну и, может, дружеский ещё.

Дальше разговор не клеился. Мы быстро доели, и я ушла наверх, Шеррайг дипломатично предоставил мне время умыться и всё такое… А может, ждал кого. Заснула я ещё до того, как он пришёл.

Мне снилась моя свадьба. Я стояла в храме Лика Любви, в ослепительно бирюзовом платье, вокруг были сотни гостей – совершенно мне незнакомых. Обряд шёл полным ходом, по старинному обычаю, крайне торжественно. И жрец нам попался очень старательный – говорил долго, много, и с чувством. И, наверное, что-то важное, хорошее и правильное. Но я не слушала. Смотрела в самые серебристые в мире глаза, и меня штормило от чувств, бушующих внутри – и щемящая сладкая нежность, и горькая досада, и сожаление, и даже какая-то мрачная радость.

Кажется, Шеррайг собирался что-то сказать. Он даже шагнул немного вперёд, но я резко отвернулась, перевела взгляд на своего жениха и сказала ему “Да”. Глаза у моего жениха были чёрные и холодные.

Я успела этому удивиться, даже тут, во сне, а потом проснулась, как от толчка – что-то было не так. Мерещился запах тлена, а значит, где-то рядом прямо сейчас кого-то проклинают…

Ну конечно… Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, кого именно проклинают – Шеррайг спал, сидя в кресле, совсем близко от кровати – комната была маленькой, и именно его затягивало сейчас пеленой проклятия. Гораздо больше времени мне понадобилось, чтобы решиться попробовать его спасти. Когда я вступилась за неизвестного мне элронца перед командиром Каном и его… бандой, мне было очень страшно идти на конфликт, но рисковала я не сильно, на самом-то деле, – как минимум, у меня в запасе был амулет телепортации. А вот теперь дело представлялось практически безнадёжным – проклятие было однозначно смертельным, однако я не могла идентифицировать его, то есть работа явно эксклюзивная, и направленная на конкретного человека… то есть не человека. И снять такое невозможно. По крайней мере, моими слабыми, недоученными силами.

Я отругала себя за трусость, мысленно попросила у родителей прощения за дурость, и потянула проклятие на себя. Мой расчёт, а вернее сказать – безумная надежда, но будем называть расчётом, был основан на том, что заклинание строилось под элронца, и на кого-то другого, да ещё и другой расы и другого пола, будет действовать гораздо слабее. Ну и дар целителя должен ослабить эффект – проклясть целителя невероятно сложно, это один из немногих плюсов нашего дара для нас самих.

Должна признаться, была я глупа, наивна и неосторожна. А автор проклятия – невероятно силён и изобретателен. И от летального исхода меня спасло только то, что проклятие разделилось – уже окутавшая элронца часть не пожелала его покидать, и мне достался обрывок. Правда, его тоже хватило с лихвой – я потеряла сознание от жуткой, перекручивающей внутренности, боли – похоже, создатель проклятия люто ненавидит Шеррайга и запланировал для него крайне мучительную смерть. И в тот момент я была уверена, что умираю. На последнем издыхании успела прохрипеть:

– Шеррайг!..

И потеряла сознание.

Я открыла глаза с ощущением, что всю ночь по мне топтались слоники… нет, пожалуй, это были взрослые, полновесные слоны. Тем более что и ночь ещё не кончилась – за окном было темно, но в комнате работал магический светильник.

– У меня для тебя две новости: хорошая и плохая, – откуда-то сбоку раздался голос. Где-то я его слышала, – лениво подумала я, разглядывая потолок. Потолок был низкий, деревянный, местами рассохшийся. На общежитие не похоже, и на комнату в доме ары Ивегнии тоже, и уж точно не похоже на родительский дом…

– Тебе с какой начать? – не унимался голос. Впрочем, мне показалось, что горечи в нём было больше чем ехидства.

– Давай хорошую. Плохую – вообще не надо, оставь себе, – проскрипела я. Кажется, слоники славно погуляли – не только потоптались, но и в горло нагадили…

– Я обязан тебе жизнью, как мне ни неприятно это признавать. А значит, на мне долг. И для тебя это хорошо, – теперь голос был предельно серьёзен.

Я скосила глаза и увидела элронца, в памяти всплыло имя – Шеррайг, и было что-то ещё важное, но ускользающее сейчас от меня.

– А чего только сейчас? Я тебя в проклятом лесу отмазала. – Я вновь перевела глаза на потолок. Но успела увидеть усмешку

– Максимум от пары пинков и ударов в лицо. Но всё равно – я оценил.

Передёрнула плечами и промолчала. Мысли текли лениво, никак не получалось сосредоточиться, да и не хотелось сосредотачиваться. Хотелось просто вот так вот лежать… и глаза закрыть. Но мешала мысль, что что-то не так. Неправильно. Есть что-то важное… И я всё же спросила:

– Давай плохую.

Раздался вздох. И потом меня взяли за руку – я напряглась: неужели всё так плохо?

– Ты разделила со мной проклятие… – тут Шеррайг замялся.

– Ты так себя ведёшь, как будто я умираю, – попыталась пошутить я… но, судя по воцарившейся тишине, шутка не удалась.

– А, к чёрту дипломатию – пробормотал Шеррайг и отпустил мою руку. – Мы оба умираем. Точнее, умрём через месяц, если я не доберусь раньше до этого поганца.

– А от чего умрём-то? – заинтересовалась я, садясь на кровати. Шеррайг сидел в кресле, куда ближе, чем мне казалось, пока я лежала, и смотрел на меня. Глаза его опять были нечеловеческими и пристально меня изучали. У него тоже чисто научный интерес?

– А где истерика? – полюбопытствовал элронец.

– А поможет? – деловито спросила я.

– Нет. Но люди редко руководствуются здравым смыслом, – чуть улыбнулся он, продолжая за мной наблюдать.

Это что, такой завуалированный комплимент? Бедный элронец, он, наверное, подумал, что это у меня железные нервы и невероятное самообладание, а на самом деле я – просто тормоз. Так что его ждёт сюрприз, когда меня таки накроет осознанием…