Один только Блум преследовал её. Впереди начинался холм, и волчица побежала медленнее.
Крепко сжимая в руке копьё, и чувствуя, как ноги наливаются непреодолимой свинцовой тяжестью, Блум старался не отставать. Втягивая широко открытым ртом утренний холодный воздух и хрипло дыша, он напряжённо вглядывался вперёд. Волчица была по-прежнему далеко, хотя и ей подъём давался тяжело. "Она уходит",- и в порыве отчаяния Блум метнул копьё.Он вложил в бросок все силы, но всё равно копьё не долетело до волчицы несколько шагов. К тому же в предрассветных сумерках Блум не заметил выступавший из земли камень, споткнулся об него и упал. Волчица взбежала на холм. В свете начинающей бледнеть луны Блум отчетливо увидел её зловещий силуэт с маленьким ребенком на спине. Через минуту она скрылась из виду. Ногу Блум ушиб не больно, гораздо больнее Блума жгла досада, что упустил волчицу.
Проклиная плохих духов, что навлекли на его племя такую беду, Блум повернул назад.
Ещё издали он увидел бегущую к нему Кру. Заламывая руки и громко голося, она кинулась к нему на шею.
"Волки украли нашу дочь. Волки украли нашу дочь".- Причитала она.
Блум без сил опустился на землю.
Блум был сильным и здоровым мужчиной. Сильной и здоровой была Кру. Но духи не дали им детей.
Много раз всходила холодная и коварная Мун, пока Олле - жена предводителя клана ухаживала за Кру. Много красивых серебристых шкур маленького неведомого зверька подарил ей Блум. И вот когда Блум совсем уж потерял надежду, Кру родила ему девочку. Огонь жизни вновь вспыхнул в груди Блума. Не было более быстрого, более смелого охотника в племени Нам-Ура, чем Блум.
Ранним, ранним утром, когда могучий Ву ещё только начинал свой путь, Блум выскользнув из под навеса спускался к Большой Реке и искал на её берегах красивые блестящие камешки, которыми любила играть маленькая Ли. А однажды, после большого ветра, когда волны Большой Реки стихли и не были такими большими, Блум нашёл на берегу Большой Реки красивую раковину.
Она была значительно больше тех раковин, из которых женщины его племени добывали вкусных моллюсков, которых затем жарили на костре. Блум осторожно вскрыл её острым куском гальки, и с удивлением заметил в мясистом теле моллюска небольшой светлый камешек величиной с горошину. Стараясь не повредить его, Блум осторожно своим корявым пальцем выковырял камешек из раковины. Камешек засветился мягким нежным светом.
Уйё! воскликнул удивлённый Блум. Таких камешков Блум раньше никогда не встречал.
Долго рассматривал Блум этот маленький камешек. Про себя он назвал его маленьким осколком Мун. С благоговением понёс он его своей верной Кру.
"Могучие духи защищают нашу девочку, именно они и послали нам это",сказала Кру, рассматривая камень.
Тогда сам Нам-Ур, вождь могущественного племени, острой деревянной палочкой, посыпая раковину прибрежным песком, просверлил в ней отверстие и скрепив её створки янтарной смолой взятой им у красной сосны, продев в неё тонкое сухожилие зайца одел её на шею Ли.
До сих пор помнил Блум её звонкий детский смех, который сейчас болью отдавался в его груди.
"Наверное, дочь Блума будет хорошей целительницей, такой же хорошей как и Олле",- почтительно говорили женщины племени, "не зря духи послали ей этот маленький светлый камень".
И вот теперь Ли нет.
Поддерживая за руки вконец ослабевшую Кру, Блум побрёл с ней в становище.
Яркий свет больших костров, раззожённых кругом ослепил его.
Никто уже не спал. Женщины племени, окружив плотным кольцом полусонных детей, сдержанно переговаривались, обсуждая случившееся. Мужчины, молча, до боли в руках, сжимая копья, напряжённо ходили вокруг становища.
Нам-Ур хорошо понимал, что девочку уже не вернешь, что лишняя задержка в пути только повредит племени - надвигались осенние дожди, но как отец он сочувствовал Блуму и отдал приказ готовиться к охоте на волчицу.
Медленно наступало утро. Серый туман стлался над степью. Толстый жирный колдун
Пру тоже готовился к охоте. Пру чувствовал, что люди племени недовольны им, не раз он ловил на себе их косые, а иногда и откровенно злобные взгляды.
"Пру не смог усмирить пляшущую гору",- слышал он отовсюду тихий шёпот, "старый жирный Пру не мог договориться с духами",- поэтому от успешной охоты Блума на волчицу зависело многое, может быть, даже жизнь Пру. В чашу, совсем недавно сделанную из челюсти молодого оленя, он насыпал порошка из сушёных красных мухоморов, который он всегда носил у пояса в небольшом кожаном мешке из шкуры зайца. На этот раз он насыпал его значительно больше, чем всегда, "так будет легче договориться с духами",- подумал он и налил в неё немного воды.
Затем он кинул в костёр несколько небольших камней. И когда камни накалились, Пру осторожно поддев их раздвоенной веткой березы опустил их в воду. Вода зашипела, и от неё пошёл пар. Так Пру проделал несколько раз пока вода не нагрелась. Выпив этот отвар с отвратительно горьким вкусом Пру посидел немного, а затем одел на себя амулеты сделанные из черепов молодых лисиц. Отвар начинал действовать и, Пру почувствовал сильное сердцебиение.
Солнце медленно поднималось над степью. Пру вышел на середину становища и сильно запрокинув назад свою короткую толстую шею громко прокричал: "Слушайте люди могучего племени Нам-Ура, слушайте о чем Пру будет говорить с духами".
Широко раскинув руки, он, бормоча какие то несвязные слова, закружился в неистовом танце. Люди племени Нам-Ура почтительно смотрели на него.
Полуприкрыв глаза за ним наблюдал и Нам-Ур. После событий на пляшущей горе вера в могущество колдуна у него сильно упала.
"Старая жирная свинья",- наблюдая за дикими прыжками Пру думал Нам-Ур,-"что- то плохо ты разговариваешь с духами. Духи могут и не услышать тебя. Блум потерял девочку, а что может быть для отца дороже его ребёнка. Блум сейчас разъярён, как пещерный медведь, в его груди горит огонь мести и Нам-Ур поможет ему. Мы с Блумом и лучшими охотниками отыщем следы серой волчицы и принесем её шкуру в становище, даже если ты и не договоришься с духами".
На глазах Нам-Ура показались невольные слёзы.
Пру всё беспорядочней размахивал руками, его и так бессвязные слова становились ещё бессвязнее, а беспорядочные прыжки всё более отвратительными.
Наконец, он и вовсе забормотал что-то нечленараздельное, его глаза округлились, на мгновение Пру показалось, что могучий Ву, подмигнув ему своим глазом, стремительно спускается с неба, и он без сил упал на землю, на его губах показалась белая пена.
"Раньше с Пру такого не было"- озадаченно подумал Нам-Ур и глядя на встревоженные лица людей племени громко произнёс: "Могучие духи сказали Пру, что они помогут племени, можно готовиться к охоте на волчицу".
Одобрительно кивая головами, мужчины разошлись по становищу и начали подготовку.
Зажав копья между колен, они каменными скребками с треугольной выбоиной, взятыми у запасливого Тлума, тщательно заостряли конец копья, а затем обжигали его на огне. Некоторые делали себе новые копья.
Но тщательнее всех к охоте готовился Блум. Он выпросил у Тлума острый каменный наконечник и теперь прилаживал его к своему копью. Отпилив небольшим камнем с зубчатами краями конец копья, он острой кремневой пластинкой сделал в копье желобок, вставил в него наконечник и начал прикреплять его к копью тонкими, но прочными красными сухожилиями зайца, которые дала ему вся зареванная Кру. От напряжения у него вздулись на лбу вены.
Закончив работу, Блум поднял копьё к небу и мрачно произнёс: "Старая, злобная волчица, ты не уйдёшь от Блума. Блум проткнёт тебя вот этим копьём и принесёт твою вонючую шкуру в племя, прежде чем могучий Ву закончит свой путь".
Солнце было уже высоко, когда охотники вышла из стойбища.
Впереди всех шёл Блум. Его острое зрение, ещё более обострённое внезапным горем, без труда улавливало все следы, которые оставила волчица. Вот клок её шерсти, вот, примятые ею, стебельки травы.
