© М. Нокс, 2017

© ООО «ТД Алгоритм», 2017

В мире есть только два лекарства, которые помогают в лечении и профилактике всех без исключения заболеваний и эффективны в ста процентах случаев. Любовь и юмор… Если у вас есть одно из двух, вы счастливый человек! Если у вас есть оба… вы непобедимы! Ироническое и зачастую приправленное изрядной долей цинизма чувство юмора психологов и психиатров помогает служителям этих доблестных профессий сохранить трезвый взгляд на жизнь. В этой книге собраны истории, шутки, байки и реальные истории, рассказанные психиатрами и психологами. Некоторые из них покажутся смешными, некоторые вызовут оторопь и недоумение, а иные, возможно, заставят задуматься, ведь, как известно, в каждой шутке есть лишь доля шутки. С другой стороны, в каждой, даже самой грустной истории есть нечто такое, над чем можно посмеяться. Не зря одним из главных показателей психического здоровья человека считается чувство юмора. Способность посмеяться над собой и подшутить над другими просто необходима современному человеку для выживания в этом безумном мире. Улыбайтесь почаще, господа, и будьте здоровы!

М. Нокс

Этим термином обозначают затруднительные ситуации в межличностных отношениях. Что бы человек ни делал, все плохо и выхода не видно. Данная концепция лежит в основе теории возникновения шизофрении, разработанной Бейтсоном, Джексоном, Хейли и Уиклендом.

Менее известно, что озарение пришло к Бейтсону, когда он сидел на дереве. А было это так:

Бейтсон и Хейли как-то поехали в гости к Эриксону. По пути из Пало Альто в Феникс, где жил Эриксон, они сделали остановку в одном национальном парке. Во время прогулки темой их разговора стало общение при шизофрении. Увлеченные разговором, они забыли и о времени, и о дороге. Неожиданно перед ними возник гигантский медведь. В панике они бросились бежать. Бейтсон молниеносно взобрался на дерево, а Хейли вбежал в оказавшуюся поблизости пещеру. Только-только Бейтсон перевел дух, как увидел, что Хейли выскакивает из пещеры, при этом едва не попав в лапы к медведю. Внезапно он поворачивается и устремляется обратно в пещеру, но через несколько секунд возвращается оттуда к медведю, поворачивается и бежит обратно.

Бейтсон, ничего не понимая, кричит:

– Черт побери, сиди в пещере!

Но Хейли вновь выскакивает из пещеры:

– Не могу, там другой медведь!

В 20–30-х годах XX века в германской клинике «Шарите» семь лет находился на излечении бывший работник почтового ведомства Дитер Вайзе. Проблема господина Вайзе заключалась в том, что он никак не мог управлять своим телом. Единственное, что он мог контролировать, – это речь и дыхание. Все же остальное управлялось неким Питером, который был отпетым негодяем. Лечащие врачи так и не смогли познакомиться с Питером: тот в контакты с человечеством не входил, все коммуникации оставлял Дитеру, а сам отрывался по полной. Рихард Штюбе, лечащий врач больного, писал: «Изумляла ясная, разумная речь пациента – речь измученного, но совершенно здорового человека». Пока Питер мастурбировал перед медсестрами, бился головой об стену, ползал на карачках под кроватями и кидался фекалиями в санитаров, Дитер Вайзе уставшим голосом просил у окружающих прощения и умолял немедленно надеть на него смирительную рубашку. Светила мировой психиатрии долго спорили, какой диагноз поставить этому господину. Одни стояли за необычную форму шизофрении, другие предполагали, что имеют дело с продвинутой версией «синдрома чужой руки», при которой мозг теряет волевой контроль над нейронами, связанными с той или иной частью тела. Выяснить это так и не удалось: в 1932 году пациент Вайзе, оставленный ненадолго без присмотра, заткнул куском простыни сливное отверстие раковины в своей палате, подождал, когда наберется достаточно воды, и утопил себя, опустив в раковину голову. «Это было, несомненно, убийство, – рефлексировал потом доктор Штюбе. – Страшно представить себе ощущения Дитера в тот момент, когда неведомый захватчик, оккупировавший его тело, заставил Дитера нагнуться над раковиной…».

Книга, в которой американский психиатр Оливер Сакс описал этот клинический случай, так и называется – «Человек, который принял жену за шляпу». В 60-х годах прошлого века мистера Сакса попросили осмотреть известного музыканта, преподавателя консерватории, которого Сакс называет «профессором П.». Профессор П. был уже немолод и всю свою жизнь пользовался репутацией человека со странностями, что не помешало ему сперва быть знаменитым певцом, потом – уважаемым преподавателем, а также завести семью и благополучно прожить с супругой долгие годы. Вот супруга-то и обеспокоилась тем, что в последнее время профессор стал уж что-то совсем непредсказуемым. Сакс пообщался с музыкантом, не нашел особых странностей, за вычетом кое-какой эксцентричности, и они стали прощаться. И тут профессор сделал весьма неожиданную вещь. Подойдя к жене, он протянул руку, нащупал ее голову жестом, которым обычно берут шляпу, и сделал попытку надеть добытый таким образом объект на себя. Жена вывернулась из пальцев, профессор пошевелил ими в воздухе и задумался. Сакс сделал охотничью стойку и взял профессора в оборот. Они регулярно встречались, беседовали, прошли массу тестов.

Выяснилось следующее. Мировосприятие профессора страдало катастрофическими дырами. Он напоминал человека, который пытается осмотреться в темном чулане при помощи слабого фонарика. Он практически не различал людей зрительно, зато прекрасно определял голоса. Хуже того, он сплошь и рядом путал людей с неодушевленными предметами. Он мог запомнить деталь – усы, сигару, большие зубы, но не был в состоянии узнать ни одного человеческого лица и легко мог принять за человека кочан капусты или лампу. Разглядывая пейзаж, он не видел большинства домов, людей и человеческих фигур – они словно попадали в некое слепое пятно. Когда Сакс выкладывал на столе несколько предметов, профессору иногда удавалось опознать какой-то один из них, остальные он просто не замечал и очень удивлялся, когда говорили, что у него под носом кроме блокнота лежат еще блюдце, расческа и носовой платок. Реальность этих предметов он соглашался признать, только пощупав их. Когда врач дал ему розу и попросил сказать, что это такое, профессор описал цветок как «продолговатый предмет темно-зеленого цвета с расширением красного цвета на одном конце». Только понюхав данный предмет, он определил, что это роза. Его зрение было в порядке, но вот сигналы, получаемые при помощи визуальной передачи, мозг усваивал лишь процентов на десять. В конце концов Сакс диагностировал у профессора П. врожденную агнозию – патологическое расстройство восприятия, правда очень качественно компенсированное за счет богатого жизненного опыта и хорошей образованности пациента, который, видя вместо окружающего мира в основном хаос из трудно определяемых объектов, все же сумел стать социально успешным и счастливым человеком.

Аутизм, который с легкой руки авторов «Человека дождя» широкая публика сейчас часто путает с гениальностью, – заболевание, которое до сих пор очень мало изучено. Многие ученые полагают, что тут уместнее говорить о группе различных патологий с общими признаками. Например, известно, что часть аутистов практически неспособна к агрессии; другие же, напротив, страдают тяжелыми и продолжительными приступами неконтролируемого гнева, направленного на окружающих; третьи же, испытывая гнев и страх, предпочитают наносить повреждения самим себе. Поведение же аутиста Айдена С., 19 лет, находившегося какое-то время под наблюдением в больнице при Пенсильванском университете, относится к четвертой, самой редкой категории. Как и многие аутисты, Айден невероятно зависим от режима дня, стабильности окружающей ситуации и болезненно реагирует на любые новшества. Поэтому любое «неправильное» действие родственников или медицинского персонала вызывает у Айдена кататонический приступ: юноша замирает в той позе, в которой ему случилось столкнуться с «опасностью» – пижамой неприятной ему расцветки, громким шумом, непривычной едой. Его мышцы полностью деревенеют, и если поза в момент приступа была неподходящей для удержания равновесия, то пациент с громким стуком падает на пол, так и не меняя этой позы. Никакой силой нельзя разогнуть ему руку или ногу, ничего не сломав. Находиться в таком положении Айден может бесконечно долго. Поэтому врачи, как только Айдена снова «клинило», совершали традиционный ритуал, некогда разработанный матерью Айдена. Тело вносили в полностью темное помещение, после чего один из медиков шепотом читал там наизусть в течение получаса детские стишки из «Сказок матушки Гусыни», и спустя некоторое время Айден снова обретал возможность нормально двигаться.