„Немцы усиленно готовятся к войне с Советским Союзом, для чего подтягивают к линии границы большое количество воинских частей, вдоль всей границы строят укрепления и окопы, внутри обивают их досками“.

…Источнику „Павловичу“ от осмотрщика вагонов Зозули стало известно, что по границе реки Сан между селами немецкой территории Болестраще и Гурки немцы приготовили специальные переправочные мосты, замаскированные деревьями.

…В депо станции Журавица стоят 7 паровозов широкой колеи, причем 3 из них находятся круглосуточно под парами. Эти паровозы приготовлены специально на случай военных действий с Советским Союзом…

…„Из разговоров немецких солдат и офицеров можно заключить, что немцы готовят наступление на Советский Союз… На транспорте в пограничных пунктах происходит полная замена местных железнодорожников прибывшими воинскими железнодорожными частями“.

…В беседе с источником „Лугом“ осмотрщик вагонов Зозуля рассказал, что все украинцы, которые служат в немецкой армии, в обязательном порядке обучаются парашютному делу… Учащихся обучают также сбрасывать на парашютах разного рода вооружение, вплоть до противотанковых пушек.

…На станцию Журавица привезли специальную машину, которая способна в течение часа перешивать 100 м пути широкой колеи на узкую.

В беседе 3 июня 1941 г. Зозуля источнику „Владимирову“ сообщил следующее:

„На станции Журавица немцы приготовили три железных разбирающихся моста легкого типа для переправы через реку Сан. В ночь на 3 июня 1941 г. на станцию Журавица прибыло более 1000 немецких солдат. Между Перемышлем и Жешувом немцы сосредоточили большое количество воинских частей. Все это происходит потому, что, как объясняют немцы, германское правительство предъявило Советскому Союзу требование о пропуске немецких войск через территорию СССР в Иран, но Советский Союз отказал. Тогда немцы предъявили ультиматум с угрозой: если войска не будут пропущены, то они пойдут силой“»[12].

Сторонник «защищающейся» Германии не преминул бы обратить особое внимание на окопы, которые немцы рыли на своей территории – раз окопы, значит, готовились не наступать, а обороняться. Впрочем, окопы нужны и на случай, если что-то пойдет не так. А вот паровозы широкой колеи и машинка для ее перешивки свидетельствуют однозначно: немцы готовятся к наступлению. Русская колея была шире европейской, и уж коль скоро германцы притащили паровозы, значит, они собираются не обороняться от мифического наступления Красной армии, а воевать на нашей земле. В полном соответствии с «Майн кампф»…

…А вот цитата из спецсообщения НКГБ БССР от 19 июня. Тут уже все по-простому, открытым текстом: «В связи с проведением подготовительных мероприятий к войне с Советским Союзом…»:

«…В связи с проведением подготовительных мероприятий к войне с Советским Союзом со стороны германских разведывательных органов за последние дни усилилась переброска на нашу сторону агентуры…

…Допросом диверсантов установлено, что германская разведка стремится к началу военных действий между Германией и СССР отрезать передвижение частей Красной Армии по железным дорогам, для чего провести диверсии на следующих стратегических пунктах…

…Как показывают диверсанты, срок начала военных действий определен на первые числа июля… причем они получили задание, если война не начнется до 1 августа, произвести диверсию вне зависимости от обстоятельств и возвратиться обратно в Германию.

…Кроме совершения диверсионного акта, Гордиевич и Чудук должны были поддерживать в период первых дней войны связь с германскими самолетами, для чего разведка обеспечила их соответствующим полотнищем…»[13]

Можно после такого говорить, что кто-то чего-то не знал?

«Нет, конечно, знали», – ответит наш оппонент, – «но Сталин не верил сам и запрещал другим, писал матерные резолюции, в чем был поддержан Берией».

Резолюции – это штука интересная. Начнем с бериевской. По разным работам гуляет докладная записка, которую он будто бы начертал 21 июня 1941 года:

«Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня „дезой“ о якобы готовящемся нападении на СССР. То же радировал и генерал-майор В.И. Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев. Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 году Гитлер на нас не нападет».

Все это, конечно, очень мило – вот только ни в одном архиве этой докладной найти так и не удалось. По содержанию тоже возникает очень много вопросов. Почему Берия называет полномочного представителя СССР в Германии «послом»? С какой стати оный «посол» посылает донесения наркому внутренних дел, а не наркоминделу Молотову? (Последнему, кстати, такая практика очень бы не понравилась, а вес в государстве он имел больший, чем Лаврентий Павлович.) И уж тем более, почему такие же донесения посылает военный атташе, представитель конкурирующей структуры – военной разведки? Как бы отнесся к такой инициативе своего подчиненного нарком обороны, боевой маршал товарищ Тимошенко, даже представлять не хочется. А гадкий нарком внутренних дел мало того, что получает не полагающиеся ему донесения, так еще и требует наказать их авторов, проявляя при этом воистину тупейшее чувство юмора, в духе дешевой клоунады.

Одним словом – фальшивка, господа! И обсуждать тут нечего. А вот со знаменитой непечатной резолюцией Сталина на одном из донесений НКГБ вопрос обстоит куда интереснее. Текст ее, кажется, скоро войдет в школьные учебники: «Т-щу Меркулову. Можете послать ваш „источник“ из штаба герм, авиации к… матери. Это не „источник“, а дезинформатор. И. Ст.».

Действительно, в донесении говорится о подготовке Германии к войне. Но оно длинное и содержит много пунктов. «Источник в штабе германской авиации – это знаменитый агент НКГБ „Старшина“» (обер-лейтенант Харро Шульце-Бойзен, сотрудник управления связи германского министерства авиации). Сообщает он следующее:

«1. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время.

2. В кругах штаба авиации сообщение ТАСС от 6 июня[14] воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может.

3. Объектами налетов германской авиации в первую очередь явятся: электростанция „Свирь-3“, московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские.

4. В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах.

5. Важные немецкие авиаремонтные мастерские расположены в Кенигсберге, Гдыне, Грауденце, Бреславле, Мариенбурге. Авиамоторные мастерские Милича – в Польше, в Варшаве – Очачи и особо важные – в Хейлигенкейле»[15].

Что же в этом сообщении могло вызвать столь эмоциональную реакцию Сталина? У нас, конечно, считается, что это пункт 1. Почему? Да потому что Сталин запрещал упоминать о готовящемся нападении. А откуда взяли, что запрещал? Как – откуда? Да вот же она, резолюция-то! Зря смеетесь, логика сторонников «неожиданного нападения» именно такова.

Лично у меня гораздо больший интерес вызывает пункт 3. Перечитайте-ка его еще раз и попробуйте представить себе процесс бомбежки московских заводов при том, что а) подавляющее большинство немецких бомбардировщиков до Москвы не долетит; б) те, что все же доберутся, окажутся без прикрытия истребителей, поскольку последние не долетят точно; в) с той высоты, на которой будут действовать бомбардировщики без истребителей, не то что в авторемонтную мастерскую, а как бы в сам город не промахнуться! (Кстати, в реальности первый авианалет на Москву состоялся 23 июля.)