— Они выглядят ужасно, — сказала она, пытаясь поднять его футболку еще выше, чтобы увидеть масштабы ущерба. — Почему ты ничего не сказал? И ты делал все эти упражнения утром. Должно быть, было адски больно.
Он посмотрел на нее неприязненным взглядом.
— Ты закончила?
— Нет, — сказала она, слишком расстроенная, чтобы просто подумать, было ли мудро с ее стороны заострять свое внимание на этом вопросе. — Могу ли я посмотреть, насколько все плохо?
— Зачем?
— Я знаю кое-что о первой медицинской помощи. Если ты сломал ребро или что-то…
— Я не сломал ребро.
Но он не стал возражать, когда она подняла его футболку вверх, а затем осторожно сняла ее через голову. Синяки проходили по левой лопатке вниз на боковую поверхность туловища и вперед по направлению к нижней части его живота.
Рианна прошлась пальцами по повреждениям, желая вспомнить больше о своей медицинской подготовке.
— Понятно, почему ты не захотел сражаться сейчас.
Он видимо напрягся.
— Я легко мог справиться.
— Я уверена, что ты смог бы, — заверила она его быстро. — Я не имела в виду, что у тебя бы не получилось, — она вздрогнула, когда заметила особенно темный синяк на его нижней половине тела. — Но это выглядит ужасно. Торн обошелся жестоко с тобой.
Ее голос был нежным, и это явно было не то, что нужно говорить, опять. Каин еще больше напрягся и отстранился.
— Обещаю, он выглядит хуже.
Она посмотрела вверх на его закрытое лицо и поняла, что он до сих пор был рассержен из-за задетого мужского эго.
Что, черт возьми, было не так с мужчинами? Независимо от того, насколько жесткими и мужественными они были, мужчины все еще были чувствительны к малейшим намекам на то, что они не были неуязвимы.
— Я уверена, что он выглядит хуже, — сказала она легко, вместо того, чтобы последовать своему желанию пожаловаться на то, что он вел себя как ребенок. — Он, должно быть, выглядит так плохо, что побоялся показывать свое лицо в течение всего дня.
Это, видимо, были правильные слова. Каин расслабился и фыркнул, что почти прозвучало, как будто он развлекался.
— Я уверен, что сломал ему нос.
— Хорошо, — она улыбнулась и продолжила осмотр повреждений на его теле, бессознательно отмечая пульсирующие мышцы его спины и темные волоски на груди. — Я надеюсь, что он срастется криво.
Каин не ответил, но она увидела, что уголок его губ дернулся. В этот раз это было дольше, чем на один краткий миг. Это, конечно, не было полноценной улыбкой, но все-таки было ближе к ней, чем все то, что она видела ранее.
Рианна провела пальцами по его спине, притворяясь, что проверяет кожу на наличие повреждений, но на самом деле, она сделала это потому, что нашла гладкие, сильные выпуклости мышц соблазнительными.
— Хотелось бы, чтобы ты рассказал мне о своих синяках раньше, — прошептала она. — Прошлой ночью, я имею в виду. Когда мы были… Я надеюсь, что не сделала тебе больно.
Каин развернулся на пятках, так резко, что она не ожидала этого. Столкнувшись с ней, он протянул руки, чтобы схватить ее за бедра.
— Ничего прошлой ночью не было больно, — сказал он, и его голос был хриплым и грубым как шуршащий гравий. — Не я — тот, кто поранился.
И для того, чтобы доказать свою точку зрения, он потянулся большими руками ей за спину, пока не обхватил изгибы ее задницы. Он приподнял ее, и она автоматически обвила ноги вокруг его талии.
— Твои ушибы, — выдохнула она, извиваясь, так как старалась не давить на его поврежденную сторону.
Он начал идти, и его хватка была настолько сильна, что не было никакого смысла в борьбе с ним.
— Я сказал тебе. Не я — тот, кто поранился.
Каин понес ее к кровати, его размер и сила заставляли чувствовать себя неожиданно маленькой и женственной. Когда он добрался до кровати, то опустил ее на тонкий матрас, а сам завис сверху, мышцы его рук были напряженными, пока он поддерживал себя над ней.
Его глаза были настолько сосредоточенные, что они, казалось, поглощали ее, и Рианна ощущала себя голой, даже будучи одетой в заношенную рубашку. Она также почувствовала дрожь волнения. Предвкушение.
Несмотря на мрачность ее ситуации, — или, возможно, благодаря ей — ее тело отреагировало на его взгляд. Он был привлекательным, мужественным человеком. В отличие от любого другого, кого она когда-либо знала. Она собиралась трахнуться с ним, если хотела остаться в живых.
Она, возможно, даже насладится этим.
Он наклонился, и ее глаза расширились, когда его лицо опустилось к ее — их взгляды долго не прерывались. На мгновение она подумала, что он собирается поцеловать ее.
Но вместо этого, он сдвинулся чуть-чуть, чтобы обрушить свои губы на линию ее горла.
Она отклонила голову назад, задохнувшись, когда почувствовала его рот на чувствительной коже, под которой бился пульс. Он сильно пах, но это не было неприятно. Это, наоборот, было облегчением после смешанных запахов рассеянных гадостей Трюма, и его запах окружил девушку, усиливая ответ ее плоти.
Когда он немного передвинул губы на ее шее, она задохнулась от прилива удовольствия. Потом она вскинула руки вверх, чтобы снять с себя рубашку. Когда Рианна бросила ее в сторону, его рот опустился еще ниже, пока он не взял в рот ее правый сосок через ткань бюстгальтера.
Она стала извиваться под ним, когда… возбуждение увеличилось в ее киске. Ее пальцы нащупали его затылок, затем скользнули вверх, чтобы почувствовать великолепную текстуру коротко стриженых волос на его голове.
Он изменил свое положение и встал коленями на пол, когда его рот опустился до середины ее живота. Он толкнул вверх лифчик, чтобы полностью обнажить ее плоский живот и грудь, и она застонала, когда почувствовала, что он стал покрывать поцелуями чувствительную кожу там.
Должно быть, он расстегнул ее штаны, пока она отвлеклась на его губы на ее животе, потому что он стащил их быстрым рывком, снимая ее трусики вместе с ними.
Рианна взвизгнула от удивления и волнения из-за грубого обращения и почувствовала боль желания между ног, когда он встал рядом с кроватью — большой, прямой и мощный. Она была мокрой. Действительно мокрой. И она была рада видеть выпуклость в его паху — доказательство того, что он был возбужден так же, как и она.
— Перевернись, — сказал он глухим голосом, встав коленями на кровать рядом с ней.
Она не была уверена, были ли его слова просьбой или приказом, и Рианна на самом-то деле не волновалась из-за этого. Быть оттраханой в позе «по-собачьи» звучало довольно хорошо для нее.
Она устроилась на руках и коленях, опустив голову и плечи на постель.
Он накрыл ее открытую попку своими большими руками и посмотрел своим собственническим взглядом.
— Черт, у тебя классная попка, — пробормотал он.
Это был первый комплимент, который Каин сделал ей. И, несмотря на его грубость, она получила от этого до смешного маленький кайф. Девушка посмотрела на него через плечо и почувствовала еще более острые ощущения трепета, который заметила в его взгляде, когда он смотрел вниз на ее полуобнаженное тело.
Потом она увидела, как он переместил одну руку, и почувствовала два пальца в своей гладкой киске. Проникновение заставило ее задохнуться.
Он толкнул свои пальцы в нее несколько раз и, попав в точку G, стал тереть ее внутренние стеночки.
Рианна застонала и начала часто дышать от восхитительной стимуляции. Тем не менее, глядя на него, она подалась бедрами назад, словно требуя ускорить ритм.
— Черт, — голос Каина был слабым, и она не могла понять, был он рад, удивлен или сбит с толку ее очевидным рвением. Но прежде, чем она могла бы начать чувствовать себя застенчивой, он добавил:
— Так горячо.
Это было хорошо. Так она продолжала толкаться своей попкой на проникновения его пальцев, издавая тихие стоны, которые звучали почти по-детски, в то время как оргазм закручивался в ее животе быстрее, чем она могла бы ожидать.
Ее груди покачивались, и требовалось некоторое усилие, чтобы продолжать смотреть через плечо на него, стоящего на коленях позади. Но Рианна не могла отвернуться от выражения его лица — интенсивного голода, как будто он хотел проглотить ее целиком.
