Но лучше, чем он мог увидеть менад, те увидели его. Едва успел я убедиться, что он сидит на дереве, как иностранец исчез, с эфира же раздался голос, - очевидно, Диониса: "За вами дело, девы! Я привел к вам того, который издевается над вами, надо мною и над моими таинствами; расправьтесь с ним!" Одновременно с этими словами [1080] между небом и землею загорелся столб священного огня. Замолк эфир, не шевелились листья горной дубравы, не слышно было голосов зверей; они же, неясно восприняв слухом его голос, поднялись с места и, недоумевая, стали оглядываться кругом. Он снова к ним воззвал; когда же дочери Кадма ясно расслышали приказание Вакха, они понеслись с быстротой голубок, напрягая в поспешном беге свои ноги, [1090] и мать Агава, и ее родные сестры, и все вакханки, причем, воодушевленные наитием бога, они перепрыгивали через древесные пни и валуны, которыми зимние потоки загромоздили котловину.
Когда они увидели на ели моего господина, то, взобравшись на возвышавшуюся против ели скалу, они сначала стали со всей силы бросать в него камнями и еловыми ветвями, точно дротиками; другие бросали тирсами в Пенфея, в жалкой стрельбе. Но это ни к чему не вело: [1100] он сидел на высоте, недоступной их усилиям, хотя и сам, несчастный, был в безвыходном положении. В конце концов они, наломав дубовых ветвей, начали разрывать корни ели этими нежелезными ломами. Видя, что они ничего этим не достигают, Агава крикнула им: "Окружите дерево, вакханки, и ухватитесь за его ветви; тогда мы поймаем зверя и не дадим ему разгласить тайные хороводы бога". Тут они тысячью рук ухватились за ель и вырвали ее из земли. [1110]
Высоко на верхушке сидел Пенфей - и с этой высоты он полетел вниз и грохнулся оземь. Раздался раздирающий крик - он понял близость беды. Мать первая, точно жрица, начала кровавое дело и бросилась на него. Он сорвал митру с головы, чтобы она, несчастная Агава, узнала его и не совершила убийства; он коснулся рукой ее щеки и сказал: "Мать моя, ведь я сын твой, Пенфей, которого ты родила в доме Эхиона; сжалься надо мною, мать моя, за мои грехи не убивай твоего сына!" Но она, испуская пену изо рта и вращая своими [1120] блуждающими глазами, одержимая Вакхом, не была в своем уме, и его мольбы были напрасны; схватив своими руками его левую руку, она уперлась ногой в грудь несчастного и вырвала ему руку с плечом - не своей силой, нет, сам бог проник своей мощью ее руки. То же сделала с другой стороны Ино, разрывая тело своей жертвы; к ней присоединились Автоноя и вся толпа вакханок. Дикий гул стоял [1130] над долиной; слышались и стоны царя, пока он дышал, и ликования вакханок; одна уносила руку, другая ногу вместе с сандалией; они сдирали мясо с ребер, обнажая кости, и разносили обагренными руками тело Пенфея.
Теперь части разорванного тела лежат в различных местах, одни - под мрачными скалами, другие - в густой листве леса, и не легко собрать их; бедную же его голову сама мать, своими руками сорвавшая ее, наткнула на острие тирса и, воображая, что это голова горного льва, [1140] несет ее прямо через Киферон, оставив сестер в хороводах менад. Она приближается к воротам нашего города, гордясь своей несчастной добычей, взывая к Вакху, своему товарищу по охоте, своему помощнику в совершенном деле, ниспославшему ей славную победу... ему, над победным трофеем которого она немало слез прольет!
Но я уйду подальше от беды, прежде чем Агава приблизится ко дворцу. Быть благоразумным и чтить все божественное - таково лучшее и, [1150] думается мне, также самое мудрое решение для смертных. (Уходит во дворец.)
ВТОРАЯ СЦЕНА (ЭММЕЛИЯ)
Хор
Почтим хороводом Вакха, возликуем о несчастье, постигшем Пенфея, змеево отродье; его, который, надев женский наряд и взяв в руки прекрасный тирс, обрекший его аду, последовал за быком, направившим его к гибели. Слава вам, кадмейские вакханки! славную победную [1160] песнь заслужили вы - на горе, на слезы себе! Что за прекрасный трофей - схватить обливающуюся кровью руку своего дитяти!
ТРЕТЬЯ СЦЕНА (КОММОС)
На правом краю сцены появляется Агава, с нею толпа фиванских вакханок. Агава - женщина еще молодая, в полном расцвете своей матрональной красоты. Ее пылающие щеки свидетельствуют о вакхическом восторге, который ее объял, ее блуждающие глаза - о том, что этот восторг уже перешел в помешательство. Ее хитон запятнан кровью; на конце своего тирса она несет над левым плечом,
сама не видя ее, облитую кровью голову убитого Пенфея. При виде Агавы хор прекращает пляску и останавливается, как бы в оцепенении;
корифейка одна сохраняет все свое хладнокровие.
Корифейка
Но вот я вижу Агаву, Пенфееву мать; с блуждающим взором она направляется ко дворцу. (Своим растерявшимся товаркам, строго.) Приветствуйте почитательниц благословенного бога!
Между тем Агава в торжествующей осанке и с вакхическими возгласами приблизилась ко дворцу, ожидая, что весь народ хлынет ей навстречу; видя, что все боязливо жмутся, она недовольна; но вот она замечает лидийских
вакханок и радостно направляется к ним.
Строфа.
Агава
(поет)
Азиатские вакханки...
Молодая вакханка
(ближайшая к Агаве, будучи не в силах преодолеть свое отвращение)
Зачем ты зовешь нас? Уйди!
Агава
(не расслышавшая этого возгласа, продолжает, показывая свой трофей)
...мы приносим с горы во дворец этот только что срезанный цветок - нашу счастливую добычу. [1170]
Корифейка
(Агаве, строго глядя на свою молодую землячку)
Вижу и приветствую тебя, как свою товарку.
Агава
(не удовлетворенная степенностью корифейки)
Я без тенет поймала его - молодого детеныша горного льва, как вы можете убедиться сами!
Корифейка
В какой глуши?
Агава
(стараясь припомнить что-то)
Киферон... (Опять ищет.)
Корифейка
Что же дальше? "Киферон"?
Агава
(быстро и торжествующе)
Был его убийцей. [1180]
Корифейка
А кто первая его ударила?
Агава
Это мой подвиг! "Счастливая Агава!" - так величают меня в наших хороводах.
Корифейка
А кто еще?
Агава (опять начинает искать; вдруг ей кажется, что она припоминает; она быстро
кричит)
Кадмовы... (И тотчас замолкает: по-видимому, это воспоминание ей неприятно.)
Корифейка
Что же дальше? "Кадмовы"?
Агава
(нехотя)
...дочери. (Вдруг она еще что-то припоминает; с сияющим лицом.) Но они уже после меня, да, после меня коснулись этого зверя. О, это счастливая охота! (Начинает кружиться в вакхической пляске.)
Антистрофа.
Агава (счастливая, подходит к молодой вакханке и дружелюбно кладет ей руку на
плечо)
Будь же моей гостьей на пиру!
Молодая вакханка
Мне быть твоей гостьей, несчастная? (С отвращением отбрасывает руку Агавы, так что эта рука сталкивается с головой Пенфея.)
Этот последний предмет привлекает к себе внимание Агавы; она несколько раз проводит рукой по щекам убитого, ее лицо начинает выражать беспокойство;
но вскоре прежняя веселость к ней возвращается.
Агава
Это - молодой еще зверь; его грива космата, но скулы едва покрылись нежным пухом молодости.
Корифейка
(с тревогой следившая за Агавой, успокаивает ее)
Да, по волосам он похож на дикого зверя.
Агава
(с увлечением)
Вакх - великий охотник! Это он послал менад охотиться на этого зверя. [1190]
Корифейка
Да, наш владыка ловец.
Агава
(протягивая руку корифейке)
Итак, ты поздравишь меня?
Корифейка
Что?.. (После отчаянного усилия над собой принимая протянутую руку.) Да, поздравляю.
Агава
(внезапно нахмурившись)
А то, пожалуй, кадмейцы...
Корифейка
(не будучи более в силах побороть свое отвращение)
Да, и Пенфей, твой сын, свою мать...
Агава
(обрывая ее, решительно)
