Монаху было почему-то не до веселья. Он действительно уже верил этому странному императору и от этого чувства ему становилось... Не то, чтоб страшно, но очень уж одиноко, как бывает одиноко тому, кто Знает, но не имеет возможности поделиться своим Знанием. А ведь правда, случись раскол и начнется резня.

- Кто вы, государь? Откуда вам это все известно?

- Что касается лично вас, сын мой, то я тот, кто пришел помочь вам завершить земную миссию Христа. Известно мне это все из недоступных для вас источников. Более подробный ответ обо мне лично, вы получите достигнув высшей ступени доверия. То есть, когда вы мне будете полностью доверять, а я вам в достаточной мере. И не терзайтесь сомнениями - диавол я, или ангел? Мир не делится на свет и тьму, в нем великое множество полутонов. Вернемся же к нашему затейнику Лютеру. Вы знакомы с его трудами?

- Я знаком с материалами Лейпцигского диспута. После предания еретика анафеме и папской буллы, потерял всякий к нему интерес.

- Напрасно, напрасно. Его учение расколет христианскую церковь, как хороший колун раскалывает трухлявое полено - на несколько кусков, еще и щепки полетят. "Борьба с засильем Папы - главная задача германской нации" - это его слова из проповеди германским князьям. Германцы хотят иметь своего германского Папу, англичане захотят английского, французы французского и так далее.

- Но у еретика ведь почти нет сторонников. Все влиятельные богословы его осудили и практически высмеяли, от него все отвернулись.

- Вы заблуждаетесь, сын мой. У него мало сторонников среди духовенства, но его идеи по душе самой пастве. Ведь Лютер прав, но слаб - для вас в этом весь ужас ситуации. Я имею ввиду не лично вас, но в вашем лице католическую церковь. Вот если бы Лютер стал Папой, многие реформы удалось бы провести без крови, а многие бы просто не понадобились. Бы, бы, бы, но бы мешает. Словом, хочу, чтобы вы мне поверили, если мы не вмешаемся, то раскол неизбежен.

- Вы хотите сделать Папой Лютера, государь?

- Боже меня упаси, сын мой. Никакие германские, английские и прочие нации мне не нужны, хотя реформаторские идеи в отношении церкви мы у Лютера позаимствуем. Папой я хочу сделать вас, вернее из вас сделать Папу. Который не только спасет от нового раскола, но и будет способен преодолеть старый, 1054-го года.

- Почему меня, государь?

- Просто именно вам улыбнулась удача, сын мой. Вы оказались в нужное время в нужном месте нужным ресурсом. Вы верите в удачу?

- Все в руках господа, государь.

- Опять двадцать пять. Вы уже определились с Господом, сын мой? Это Создатель Сущего, или злобный иудейский божок Яхве? Если Создатель, то поумерьте гордыню, у него помимо вас забот хватает.

- А какой Он, Создатель?

***

- Он не мелочный, сын мой. Чтобы попытаться объяснить, я должен понять - насколько вы материалист. Вы твердо уверены, что все вот это, по-настоящему..., - Государь сделал широкий жест рукой, а потом подобрал камешек и перебросил его падре Томасу, - Я имею ввиду все материальное, в том числе и наши с вами тела?

- Несомненно, государь.

- Это очень хорошо, сын мой. Не удивляйтесь вопросу, множество людей убеждены в том, что существует только душа, а все это..., как бы это объяснить..., вроде как сон Господа. Впрочем, раз вас это не касается, оставим это. Начнем от Сотворения мира. Произошло сие творение четырнадцать миллиардов лет назад. Вы оперируете такими цифрами? Миллиард - это тысяча миллионов. Земных лет, то есть оборотов Земли вокруг Солнца. Да, год - это время облета Земли вокруг Солнца, а не наоборот. Осознали временной масштаб? Так вот, все это время, мы улетаем от места творения с огромной скоростью и сейчас уже так далеко, что это вы абсолютно точно себе представить не сможете. Наша Земля - это крохотный камешек, песчинка в масштабе Творения, выброшенная из его центра с огромной силой. Мы, то есть вся наша живая природа - тонкий налет хрупкой органической жизни на этой песчинке. Вы - один из почти двух миллиардов разумных обитателей этой песчинки. Разлетающихся песчинок миллиарды миллиардов, а что то наверняка осталось в самом центре. Вы уверены, что Создателю есть дело до вашей карьеры?

- Это невероятно, государь.

- Если вы твердо верите в реальность материального мира, сын мой, то дела обстоят именно так. Мы склонны сильно переоценивать свою значимость. Или недооценивать. Ваша удача, она - ваша, она - плод ваших усилий. Поэтому не уповайте на Господа и не пытайтесь ему угодить, просто делайте свое дело.

- Но мое дело нести Слово Божье, государь.

- Ваше дело - улучшать людей, сын мой. Мы и правда созданы по Его образу и подобию. Наделены разумом, свободой воли и ограничивающей ее совестью. Подобие жалкое, но имеем то, что имеем. Настоящее дело правильной церкви - взращивать в людях совесть. Судя по докладам Араукана - у вашей паствы совесть находится в весьма жалком состоянии. А они ведь христиане в десятом и больше поколениях.

- Это все происки Диавола, государь.

- Диавол - это еще один полумифический персонаж древнего ближневосточного фольклора, сын мой. Вероятнее всего - это древне-египетский бог Сет, которого Гор оскопил за убийство своего отца Осириса. Он же иудейский благодетель Яхве. "Ревнивый и гордый этим, мелочный, несправедливый, злопамятный деспот, мстительный, кровожадный убийца, женоненавистник, капризный, злобный обидчик". Тип конечно неприятный во всех отношениях, но всесилие его сильно преувеличено, к тому-же он давно откинул копыта.

- Как откинул, государь?

- Это я образно, сын мой. Помер Диавол, но дело его живет. Живет в вашей церкви, прикрытое именем Христа. Ваше христианство ведет свою паству прямиком в иудейское рабство. Поэтому в людях вы не взращиваете совесть, а воспитываете послушание. Воспитываете как рабов - под страхом наказания. Поэтому, как только страх исчезает, из людей сразу выглядывают звериные сущности. А происки это были мои. Мне хотелось получше узнать вас и, раз уж представился такой случай, кое чему поучить Араукана. Да и вы наверное многому научились?

Падре Томас налился краской.

- Поучить ценой двух жизней?

- Вы меня в их смерти обвиняете, сын мой? Желаете подискутировать?

- Нет, государь, вина моя. Но вы же не могли этого не предполагать, как же ваша совесть?

Прозвучало резковато, но государь только усмехнулся.

- За это она меня не сильно упрекает, сын мой. Две хищные твари, которые шли грабить мой народ, получили по заслугам. Это мое дело, моя работа, работа властителя - тратить ресурсы, в том числе и человеческие. Я посылаю на войну, казню преступников, и совесть меня упрекает только в случае их напрасной траты. Если война, то она должна быть разгромно-победоносной, а от казней неуклонно снижаться преступность. Я правлю уже пять лет, за все эти годы, казнены триста сорок шесть человек. При моем отце в год казнили больше пяти сотен* /* инки казнили даже за мелкое воровство/. В числе этих трехсот сорока шести человек: три моих родных старших брата, больше двухсот близких родственников, остальные, кроме одного, родственники дальние. Один - это ваш упрямый посланец. У нас, до вашего появления, пять лет совсем не было преступности. Напрасны ли были мои траты?