- Но к тому времени снова появятся те, кого ты снимешь впервые, - грустно добавила Оксана.

       Они уже сидели в машине и возвращались домой. Девушка, измотанная тяжелым, но отчасти радостным днем, понемногу начала грустить. В окружении детей было некогда думать об их судьбе, а сейчас куча мыслей роились в голове.

       - Не принимай все слишком близко к сердцу. Так ты только себя расстроишь. Нельзя.

       - Я знаю, - вытерев слезинку, тихо прошептала Оксана. - Но по-другому не могу.

       - Мне тоже первое время было не по себе. Я даже думал о том, чтобы бросить все это. Но переборол себя. Жалость к таким детям хороша, но мало что изменит. И мы с тобой тоже ничего не можем. Такое положение вещей было всегда. Да и вряд ли когда-нибудь искоренится. Всегда будут сирые и обездоленные, - вздохнул Костя.

       - Я не понимаю тех родителей, которые бросают своих больных детей из-за страха их болезни. Не понимаю тех, кто отказывается от инвалидов. Но еще больше меня поражает то, когда отказываются от таких, как эти - здоровых и нормальных.

       - Не от всех отказались добровольно.

       - Знаю. Но разве нельзя улучшить свою жизнь, свой нрав и вообще что угодно ради того, кого ты зачал, выносил и родил? Можно горы свернуть ради своего ребенка.

       - Ты говоришь так убежденно, - начал Костя, очень осторожно подбирая слова, - как будто сама столкнулась с чем-то подобным. Ты же выросла в нормальной полноценной семье?

       - Да, выросла. В замечательной семье. Просто...

       Она снова запнулась, а мужчина лишь выжидательно смотрел на нее.

       "Ну же, давай! Скажи мне! Не молчи!!"

       - Просто ужасно представить себе, что это могло быть и не так, - не особо твердо и не так убежденно и яро закончила Оксана, чуть улыбнувшись.

       - Да, понимаю, - кивнул Костя.

       Внутри бурлило разочарование. Когда же Оксана сдастся и доверится ему? Они уже давно знакомы, они стали любовниками, а она до сих пор даже не намекнула о своей дочери. И это не казалось уже пустяком. Это создавало проблему. Да, Костя терпел, и готов был делать это и дальше. Но так не пойдет. Он любит эту женщину, хочет быть с ней рядом каждый день, а не раз в неделю провести вместе ночь. Он желал ее понять, вникнуть в ее жизнь. А она пустила его лишь в свою постель. И даже не в свою в буквальном смысле.

       Оксана заметила, как сник и отвернулся мужчина. И понимала почему. Он устал от того, что она вечно что-то недоговаривает, никак не дает ему стать ближе к себе. Ей и самой уже казалось перебором такое положение вещей. Но было страшно. И даже не довериться - потерять. Она влюбилась. Влюбилась как девочка, и с каждым днем любит все сильней. И разрываться надвое больше нет сил.

       - Спасибо тебе за этот день, - улыбнулась Оксана, когда Костя все же повернулся к ней лицом.

       Его машина уже стояла у ее дома, и девушка собиралась уходить.

       - Не за что, - немного вымученно улыбнулся мужчина. - Я позвоню.

       - Хорошо, - кивнула девушка и выскользнула на улицу.

       Костя провожал ее взглядом, пока она не зашла в дом, потом завел двигатель и выехал на трассу.

       Оксана вошла в квартиру и тут же поняла, что у них гости. А в гостях могла быть только...

       - Привет, Геля, - улыбнулась девушка подруге.

       - Привет, - улыбнулась Ангелина, не вставая с пола, где сидела и рисовала с Надей. - Как прошел день? - она хитро взглянула на подругу.

       - Хорошо, - садясь рядом с дочерью и беря ее на руки, улыбнулась Оксана.

       Она соскучилась по Наденьке. А еще хотелось как никогда сильно прижать ее к себе и тихо прошептать на ушко "я рядом". После сиротского приюта очень остро ощущалось желание защитить, уберечь и помочь.

       - Где вы были с Костей? - полюбопытствовала Ангелина.

       Оксана улыбнулась и начала рассказывать, отпустив дочку к рисунку.

       - Знаешь, мне кажется, я обидела Костю, - призналась под конец молодая женщина.

       - Тебе не кажется, - покачала головой подруга. - Он симпатичен тебе, вы близки, вы нашли общий язык. Он все о себе рассказывает, делится с тобой всем подряд, а ты скрываешь от него самое главное.

       - Я знаю, но я так боюсь.

       - Чего именно?

       - Мой страх удвоился. Я влюбилась. И теперь боюсь не только за Надю, но и за себя. Что со мной будет, если он оставит меня, узнав о дочке?

       - "Вас" попросту не будет, если он ней узнает о ней вовсе. Ты не даешь ему шанса. Он хороший, почему ты сомневаешься в нем?

       - Я не сомневалась в собственном муже, которого любила, и который любил меня. Которого я знала столько лет и была с ним счастлива. А ты говоришь о человеке, с которым я знакома всего пару месяцев.

       - Но ты ведь видишь разницу, - мягко возразила Ангелина. - Да и потом - так нельзя, не получится. Надя - это не пустяк. Он должен о ней узнать.

       - Я все прекрасно понимаю. Это нечестно и по отношению к ней. Со стороны можно подумать, что я стыжусь ее.

       - Мы все знаем, что не в этом дело. Никто не любит ее так, как ты. Да и вообще не каждый родитель любит так своего ребенка. Посетив приют, ты в этом убедилась. Но рискнуть тебе придется.

       - Я знаю, - вздохнула Оксана. - Знаю. Я расскажу Косте о дочери, расскажу всю правду. Но мне просто нужно решиться.

       - Ты уже решилась это сделать - это главное. Просто соберись с силами - это пустяк.

       - Если бы, - хмыкнула невесело Оксана.

       Следующие несколько дней Костя не звонил Оксане и не встречал ее с работы. Разочарование до сих пор напрягало его. Он не понимал свою девушку и был обижен за ее недоверие. Он ведь не просит о многом, да и со стороны девушки как матери нечестно прятать ребенка в тени своего страха. Не сразу, но мужчина догадался, что именно в Наде вся загвоздка. С девочкой что-то не так. И именно этого боится ее мать. Ее слова тогда в приюте о том, как можно бросать детей, не давали ему покоя. Было в них решение загадки, но он никак не улавливал суть, то на чем стоит сконцентрировать свое внимание. Другим его предположением было то, что отец девочки как-то давит на Оксану и запрещает ей знакомить своего ребенка с другим мужчиной. О браке своей любовницы Костя так же не знал ничего, кроме того, что он имел место быть. И снова - не сама Оксана рассказала ему о своем замужестве. Тема ребенка и мужа была запретна во всех их разговорах. Даже не столько запретна, сколько тщательно избегаема. Так люди не говорят о том, чего у них никогда не было и с чем они не сталкивались. Трудно отнести это к Оксане.