Глава 1

Открыв глаза и оглядевшись, я не сразу понял, что нахожусь не в своей постели и не в своей квартире. Уверен, вам знакомо это пограничное состояние, когда уже открыты глаза, но сон еще властвует над тобой. Через секунду, собравшись с мыслями, вспомнил вечер, одновременно осознав, что нахожусь не дома. Как будто щелкнули рубильником и включили все сразу.

Повернув голову и увидев Полину, улыбнулся. Ее щеки с нежным румянцем немного двигались в такт вдоха и выдоха, локоны темных волос прикрывали часть прекрасного лица и словно стекали по подушке.

Аккуратно пошевелив ногами, попытался встать с кровати, не разбудив девушку. Это почти получилось, но она зашевелилась и, не открывая глаз, что-то проворчала сонно в полголоса. Она прижалась плотнее всем телом ко мне, положила голову с подушки мне на плечо, обхватив своими руками мое предплечье. Я застыл, прислушиваясь к дыханию Поли. Через несколько секунд понял, что сосредоточится, мешает близость тела молодой женщины. Недолго думая, осторожно развернувшись в ее сторону, обнял ее, и стал целовать. Сначала понемногу, всего лишь прикасаясь губами к кончику ее носа и уголкам губ, и только тогда, когда сквозь отступающий сон она начала отвечать на мои ласки, поцелуи стали длительнее и крепче. На секунду открыв глаза и мило улыбнувшись мне, Полина крепче обняла меня и перевернулась на спину. Теперь наши лица находились на одном уровне, а по страстному блеску ее прекрасных глаз было понятно, что ей очень нравится сегодняшнее пробуждение. После небольшого утреннего «марафона любви» усталые, но счастливые, мы лежали рядом друг с другом, совсем не смущаясь наготы. Переводя дыхание, глядя в потолок, временами обменивались короткими фразами восхищения, вспоминая недавнюю близость. После того, как силы были восстановлены, не сговариваясь, мы снова занялись тем, чем занимались пятнадцать минут назад. С этой девушкой, подобное могло бы повторяться снова и снова, благодаря ее чувственности, страстности и женственности. Опытная и молодая женщина, ко всем своим плюсам, еще и не была подвержена комплексам.

Через некоторое время мы уже были на кухне и весело болтали о том и о сем, поглощали сырную запеканку, запивая ее крепким кофе. Сегодня нужно было успеть переделать кучу дел. Самое главное – это забрать Юлю, дочку этой милой девушки, от бабушки, (Поля отвезла ее в пятницу на выходные дни в небольшой поселок за городом), а потом по возвращении поесть мороженного и сходить в кинотеатр вечером. Весело обсуждая все эти планы, мы вели себя, как дети. На ней из одежды была только моя рубашка, доходившая до бедер. Это прелестное создание излучало красоту и притягательность, даже не смогу объяснить, что она нашла во мне. Я был старше ее, менее образован, да и зарплата ее была на порядок выше моей, но сейчас мне было очень хорошо и спокойно, поэтому вопросы морали я решил оставить на потом. Любуясь ее фигурой и стройными бедрами, вспомнил день, когда увидел ее в первый раз.

Тогда она была девочкой лет трех, которая что-то канючила у своего старшего брата, моего одноклассника. Я зашел как-то к нему, и точно не за домашним заданием. Учится мы не любили, впрочем, как и большинство детей в этом возрасте, а в школе славились своим хулиганским нравом. Так вот, тогда, переступив порог входной двери квартиры товарища и увидев сестренку Василия, я засмеялся. На длинных, растрепанных волосах девочки висел и раскачивался в такт шагам Полинки яркий красный бант, а щеки девчонки покрывал не менее яркий румянец, было понятно, что они со старшим братом недавно сильно спорили о чем то. А бант съехал с первоначального места своего прикрепления из-за небольшой потасовки. Это выглядело забавно! Помню, я тогда задал вопрос своему товарищу:

– А чего сеструха не в детсаду?

На что он с напускной раздраженностью ответил:

– Там у них какие-то трубы лопнули или еще какая-то фигня! Короче, не работает сегодня детсад! Теперь мне вот сидеть с этим «чудом»! Блин! Весь день насмарку! – эмоционально закончил свой короткий монолог Васька и, встав в открытых дверях своей комнаты, пропустил меня и добавил, глядя на девочку:

– В мою комнату не заходи! Поняла? Иди в кукол своих поиграй!

Девочка глядела на брата надув губы, она не понимала, за что он ругает ее. Я перебил друга:

– Все, «харе»*! Чего «тянешь»** на сестру? «Завязывай»***, она мелкая совсем, не ори! – и, подойдя к девчонке, улыбнулся и проговорил: – Идем, я тебе бант поправлю, красота! Вы чего «махались»**** с братаном?

Девочка недоверчиво посмотрела на меня и, молча повернувшись к нам спиной, подставила мне свои растрепанные волосы. Как смог, я поправил прическу Поли, завязав неумело ее красный бант, и легонько подтолкнул ее к зеркалу в прихожей.

– Ну что? Как? Так нормально? – спросил я ее, когда она увидела свое отражение.

– Налмална! – ответила маленькая модница, немного покрасовавшись перед зеркалом.

С улыбкой благодарности девчушка посмотрела на меня и, вероятно, смутившись от того, что внимание ей уделил взрослый по ее мнению мальчик, отвела взгляд, но тут же злобно посмотрела на брата и спокойно проговорила:

– Я маме все ласскажу! Ты плохой, твой длуг – холосый!

– Я тебе расскажу! Сначала нормально разговаривать научись. Ябеда! – отозвался Василий, грозя сестре кулаком.

– Ладно, хватит ругаться, – вмешался я. – Поль, ты, малышка, иди немного поиграй, а мы пока дела поделаем и придем позже с тобой поиграем.

– Чего!? – возмутился товарищ, – Не буду я с ней играть!

– Иди, иди Полин. Мы скоро, – перебил я его.

Как только дверь в комнату Васи закрылась, я зашептал быстро, наклонившись почти к самому его уху:

– Ты с ума сошел? Забыл, чего мы делать собрались?

Васька согласно закивал головой, то, что мы хотели сделать, хоть и не было противозаконным в то время, но нашим родителям точно не понравилось. «Магний»! Так мы называли небольшие бомбочки, которые с успехом делали их из мелкой стружки, старого самолетного шасси, найденному на старой заводской свалке. Только представьте! Что бы сделать небольшой заряд размером с колпачок от шариковой ручки, нужно около полутора часов водить напильником по плотному, разно-сплавному диску.

– Ладно! Я сейчас, – ответил он мне с недовольством, и, выйдя из комнаты, направился в ту, где играла сестренка.

По негромкому и на слух доброжелательному бубнежу, было понятно, что Василий мирится с сестрой.

Жизнь не стояла на месте. Мы росли, хулиганили, дрались и влюблялись в девочек, которых выбирали, а скорее всего это они выбирали нас. С сестрой Васи я иногда мельком виделся во дворе. Она в окружении подруг, то ковырялась в песочнице, то бегала, играя в «Прятки». И завидев меня, всегда весело выкрикивала:

– Пливет!

На что я в тон ей отвечал, поднимая праву раскрытую ладонь в приветствии:

– Привет, привет!

Еще помню, как перед самым уход на службу в армию, пару раз встречал Полю во дворе, и наше с ней обычное:

– Привет!

– Привееет!

Она уже не коверкала букву Р, и не сидела в песочнице с подружками. Они были уже в том возрасте, когда начинают появляться секреты, о которых не со всеми поделишься. И в большей части эти стайки «девчонок – воробушек» сидели на лавочках в центре двора, вполголоса что-то обсуждая, иногда громко и заливисто смеясь на все пространство между четырьмя многоэтажными домами.

__________________________________________________________________________

* Харе – жаргонизм. Хватит. Достаточно.

** Тянешь, тянуть на кого ни будь – жаргонизм, Задираться, приставать.

*** Завязывай – жаргонизм, используется для определения слов: Заканчивай. Завершай. Перестань.

****Махаться – подростковый жаргонизм означающий драку, потасовку.

Глава 2

Вернувшись со «срочки»* и попав абсолютно в другой мир, сложно было привыкнуть к переменам. Советский Союз был разрушен, а на его обломках строился развитой капитализм. Его можно назвать «оголтелый капитализм на русский манер». Изобилие товаров из-за границы, огромное количество торговых павильонов, еще больше искушений и соблазнов. В тот момент у народа не хватало самого главного для реализации своих мечтаний – финансов. Заводы не работали, экономика страны находилась в полном упадке, а на рынке запросто можно было встретить вчерашнего доцента наук, торгующего «Сникерсом». Все это способствовало развитию преступности, и среди молодежи было престижным состоять в какой-нибудь «бригаде»**, несмотря на то, что жизнь обычного бойца была все время на волоске от смерти. Но желание «красиво жить» и брать от жизни многое и сразу делали места в преступных группировках вакантными.