– Я пробился! – кричал связист. – Они говорят: «Спрячьте подальше!»

Джэнси поднялась нарочито медленно и угрожающе. Взялась руками за бока.

– Спрячьте подальше, – повторила она. – А они говорят, как именно, о Пресветлая задница Сиф, мы должны это сделать, если город погребен под землей?

Сквилл затормозил так резко, что чуть было не потерял равновесия. Плащ раздулся и снова опал у него за спиной.

– А-а, – ответил он. – Нет, госпожа Гейн, они мне этого не сказали. Я описал им положение очень, очень ясно, госпожа Гейн…

Связист заметил, как правая рука Джэнси сжалась на рукоятке Кастратора. Он зажмурился.

– …и они просто сказали, э.., то, что сказали, госпожа.

– Это не его вина, – мягко заметил Калла Малланик. – Конечно, во многих человеческих культурах существует традиция убивать гонца, поэтому полагаю, мы могли бы – то есть, если ты захочешь…

– Врезать ему как следует, – мрачно сказала Джэнси и отвернулась от связиста, пока не сделала чего-то такого, о чем не станет сожалеть, но будет знать, что должна бы сожалеть. – Зубы Хел, – произнесла она.

Существовало множество разных способов справиться с отчаянием. Единственный способ, оказывающийся для нее действенным, это на несколько минут пойти вразнос, но она понимала, что здесь ей придется удовольствоваться депрессией.

Не очень далеко от них сверкнул огонь.

– Неужели буря окружила нас со всех сторон? – спросила Джэнси, разминая ладони, чтобы избавиться от мурашек, появившихся после того, как она так сильно стискивала рукоятку топора.

Калла прищурился.

– Нет, – ответил он, – это опять гора. Выброс флогистона, когда в скале появляются и закрываются трещины, как говорил отшельник.

– До вас еще не доходит? – осведомилась Сомбризио.

– Гора! – одновременно воскликнули Джэнси и Калла.

– Знаете, – сказала Сомбризио, – я думаю, что в этом веке интеллектуальное превосходство находится в руках тараканов. Или что там тараканы используют вместо рук.

Дождя еще не было, но когда он наконец разразится, то хлынет, как струя коровьей мочи на плоский камень. Только в Запустении Томидор камней маловато. И коров, разумеется, тоже, насколько Джэнси могла судить.

Гора с грохотом приблизилась к подножию дюны подобно лавине; чем она в основном и была, хотя камням приходилось самим затаскивать себя наверх, чтобы потом упасть.

Земля сотрясалась, как от ударов молота. От рушащегося гранита во все стороны летели брызги огня, искры, лучи и слабо светящиеся шары размером с копну сена. Эти последние повисали в воздухе и дрожали, мечтая о рае, в котором призрачные поезда мчатся по фантомам рельсов.

На мгновение поток камней, несущихся вперед, иссяк. Последовавшая за этим тишина была относительной, но казалась полной из-за грохота предшествующего ей катаклизма.

Джэнси Гейн и ее спутник-эльф стояли на вершине дюны. Они выбрали место в полумиле от лагеря, где сгрудились лошади и Сквилл. Нет смысла наводить гору прямо на припасы; хотя если дела пойдут плохо, это не будет иметь большого значения.

У них за спиной передняя кромка дюны обрывалась вниз под углом в шестьдесят градусов. От грохота горы из этой стены вылетали облака мелкой почвы. Пыль корчилась, словно женщина под пытками, опускаясь на землю тремястами футами ниже.

– Давай начинать расходиться, – сказал Калла Малланик. Он сделал два шага в сторону от Джэнси, глядя назад через плечо, чтобы убедиться, что она намерена следовать тому плану, который они выработали, пока гора еще находилась от них в нескольких милях.

Но Джэнси не собиралась ему следовать.

– Уходи с дороги, – приказала она. Ее глаза были прикованы к горе, которая снова понемногу росла; она держала Сомбризио в горстях обеих рук. – Думаю, я сама обо всем позабочусь.

– Ты думаешь? – вскипела Сомбризио. – Ты думаешь? Конечно, ты думаешь, что для тебя вляпаться в грязь то же самое, что для меня быть погребенной под живой скалой!

– Джэнси, – сказал Калла. Он говорил таким сдержанным серьезным тоном, каким уговаривают малыша, который ухитрился запереться изнутри в ванной комнате. – Брось мне перстень, отбеги на несколько шагов, а я его снова переброшу тебе. Нам надо не дать горе сосредоточиться на одной точке. У нее слишком широкий фронт, и нам не уцелеть, если она двинет прямо на одного из нас.

– Ладно, – ответила Джэнси. – Ладно.

Она швырнула Сомбризио из-под руки эльфу, затем пошла от него прочь вдоль по круче, притворяясь невозмутимой. Или это сработает, или нет. Если не сработает, то весьма мало шансов, что у Джэнси Гейн можно будет спросить, что же пошло не так.

Гора, на мгновение застывшая в задумчивости у подножия склона дюны, по-видимому, собралась наконец с духом, фигурально выражаясь. Кристаллическая масса стала расти вверх с постоянной скоростью, готовясь к последнему рывку под влиянием силы тяжести к цели, которую она почуяла.

По мере того как Калла с перстнем шагал на север по осыпающемуся гребню дюны, вздымающиеся слои скал слегка перемещались по направлению к нему. Движение горы становилось все более направленным, когда она приближалась к Сомбризио. Если бы масса камней была охотничьим псом, она бы уже лаяла с восторженным энтузиазмом. И так уже в хрусте и треске камней, скользящих друг поверх друга, ощущалась радость, как у собаки, виляющей хвостом.

– Можешь теперь бросить ее мне, – крикнула Джэнси, повышая голос, чтобы Калла услышал ее сквозь грохот геологического катаклизма. Она оставила свой щит и шлем в лагере, так как в настоящий момент они явно были бесполезны.

Кастратор тоже был бесполезен, но огромный топор все же раскачивался у ее правого бедра. Джэнси всегда хотела быть похороненной вместе с Кастратором. Если в следующие несколько секунд дело повернется плохо, правильнее будет описать ее будущие отношения с топором как «перемещаться», а не как «похоронить».

– Держи! – крикнул Калла. К этому моменту он был уже в ста футах от Джэнси, но гора покрывала нижнюю часть дюны на ширину, в несколько раз большую.

Эльф широко, всем телом размахнулся для броска. Его движения были так же грациозны, как у кота, прыгающего, чтобы разодрать какую-нибудь маленькую птичку на окровавленные перышки. Сомбризио, вращаясь и вспыхивая бледными искрами в свете разрядов надвигающейся горы, описала идеальную дугу, которая закончилась в ладонях Джэнси.

Джэнси пустилась бежать вдоль гребня склона. Кастратор бил ее по бедру. Подножие горы слегка сместилось в ее сторону, меж тем как стена камней быстро росла. Трение о сыпучую почву было недостаточным, чтобы совсем затормозить огромную массу, громоздящуюся в башню и перетекающую вперед.

При движении гора изгибалась, достигая предела модуля упругости кристаллов, из которых состояла. Между слоями камней распахивались и закрывались провалы, похожие на зияющие рты. Джэнси осыпало дождем гранитной кротки. Из этих каменных туч гремел гром, превосходящий человеческое воображение.

– Бросай меня сейчас, ты, дура безмозглая! – завопила Сомбризио.

Горный склон колебался всего в двадцати футах от Джэнси. На мгновение на его поверхности появилась расщелина, похожая на трещину в пересохшем бревне. Джэнси швырнула Сомбризио в щель между гранитными плитами. Щель захлопнулась, а вся гора обрушилась вниз лавиной, которую ничто на свете не могло бы остановить.

Джэнси броском, вытянув вперед руки, нырнула вперед в том направлении, куда бежала. Хрупкая почва потеряла сцепление, соприкоснувшись с мегатоннами гранита. Край дюны взорвался столбом пыли, которая окутала поток холодных камней и полетела впереди него к плоской равнине тремястами футами ниже. Грохот продолжался необычайно долго.

Джэнси лежала на гребне склона. Гоpa пролетела мимо нее, но ее сапоги висели в воздухе над обрывом, куда рухнул край дюны, когда скала проскользнула мимо. Пятьсот футов поверхности склона дюны срезало, и теперь угол ее наклона составлял не шестьдесят градусов, а только половину.