Заселение гастарбайтеров началось при первом управляющем ТСЖ. Везде царил бардак и раскардаш. Управляющий же погряз в суде с муниципалитетом за право устанавливать «ракушки» и ограду для двора. Второй судился с первым, так как бюджет оказался пуст, плюс долги, и ремонтировать было не на что. Тогда следующим управляющим избрали бизнесмена. Тот составил план, начал ремонт собственными силами, но быстро сдался, погрязнув в текучке, которая сопровождалась полной утерей документации предшественниками, продолжающимися дрязгами с городом, авральными работами, пьянками постоянно меняющихся работников и пр. Собственный бизнес стал страдать, и бизнесмен самоустранился. Дрязги жильцов вылились в интернет, началось их настоящее противостояние. К регулярным неплательщикам коммунальных услуг присоединилась ещё добрая четверть.
В этих обстоятельствах замглавы муниципалитета настоятельно порекомендовал «перспективного управляющего» – естественно, как оказалось, непристроенного родственника. Тот сразу после утверждения пришедшим на голосование «большинством» жильцов перебрался жить в цокольный этаж. Город тут же выделил средства на ремонт труб и исправно работавшей котельной. Заменили зимой асфальт на внутридомовой дороге и зачем-то бордюрный камень. Практически весь цокольный этаж, за исключением комнат домоуправления, был сдан в аренду, а одно из чердачных помещений каким-то чудом переведено в категорию жилых помещений и заселено гастарбайтерами.
И тут случился казус – кто-то из «гостей» в праздничный день тиснул в лифте недавно переехавшую блондинку. На разбор прямо из-за праздничного семейного стола примчался её покровитель – невысокий мужчина квадратного телосложения. После ужасающего акта членовредительства он провёл построение всех жильцов чердака, показал удостоверение и объявил новый порядок: теперь все гости стали ответственными за уборку подъезда по вывешенному внизу графику, чистоту придомовой территории и, позже, её охрану. А также мелочи, как то: регулярная мойка машины Мармеладки, как он называл свою пассию, и доставка сумок с продуктами к её двери. За численность проживающих наверху и их еженедельную поверку ответственным вскоре стал участковый, не хотевший быть обвинённым в рассаднике нелегалов и должностной халатности, а может и ещё чего. Следом мужчина спустился в цокольный этаж, и там досталось управляющему, с которого, в частности, был введён подушный оброк с каждого чердачника. Позже, по настоятельной рекомендации гостя, оформленной соответствующим письмом, управляющий ввёл электронную систему доступа проживающих в подъезды, а карточки с электронными ключами не за бесплатно раздал проживающим.
С тех пор дом засиял. Неплательщики подолгу стояли, матерясь, у подъезда, ожидая, что кто-нибудь откроет дверь, и после недели мытарств и тысячи письменных жалоб подписали с ТСЖ график реструктуризации долга в обмен на ключ. Летом, вернувшись с отпусков, народ обнаружил, что хоккейная коробка снесена, деревья попилены, а на их месте тротуарной плиткой выложена площадка со скамейками и металлической оградкой. Управляющий активно помогал городу осваивать ресурсы, направленные на родственные производства. Жильцы вскипели, ведь коробка была единственным местом, где можно было сыграть в футбол и баскетбол, а зимой покататься на коньках. Саженцы деревьев же всем двором возили из соседнего лесопарка. Страсти дошли до того, что было привлечено телевидение, перед камерами которого жильцы излили весь гнев. Вскоре вышла ожидаемая всеми передача. В ней рассказали, как благодаря одному талантливому руководителю удалось за год из бардака создать образцовый дом и двор. Показали чистые подъезды с системой электронного доступа, опрятный двор с импровизированной охраной и камерами, новым асфальтом и крашеным бордюром, показали центральную площадку с лавочками и мини-клумбой, рассказали о былых проблемах с задолженностями и неплатежами. И интервью молодого энергичного руководителя. Тот сразу после выхода передачи легализовал чердачников. Были введены в штат уборщики, охранники, озеленители, ремонтники и прочие с солидным уровнем оклада. А если кто-то хоть пискнет о реально получаемых деньгах, то выгоняли сразу по трое, как, впрочем, и за другие провинности. Такая вот круговая порука для бесправных. Расходы же естественно компенсировались значительным увеличением коммунальных платежей жильцов за счёт увеличения калькуляции на новые статьи затрат.
Среди жильцов и так уже был раскол, и тут партия «не надо возникать, хуже будет» обрушилась на активистов, обвиняя их в удорожании. Другая часть вообще на всё забила, так как им надо было добывать хлеб насущный и детей растить, а не дрязгами заниматься. Поскольку бумаги от жильцов шли во все инстанции не первый год, они уже всем осточертели, и шансов получить оттуда поддержки не было. По времени как раз надвигалось годовое собрание – основной инструмент реализации собственниками своих прав. Однако «партия справедливости» была уже в меньшинстве, а управляющий набрался опыта, и в результате в один из дней, после ряда переносов даты мероприятия, жильцы получили через почтовые ящики утверждённый протокол общего собрания, где все действия управляющего одобрялись вместе с отчётом и всё, естественно, было совершенно по закону.
Как так получилось, я не буду рассказывать, дабы не учить заинтересованных дурному. Ревизор товарищества, на которого тоже надеялись – солидная дама из топовой аудиторской компании, привлечённая к работе во времена бизнесмена-управляющего и отлично себя зарекомендовавшая – также утвердила отчёт, правда с целым веером гневных замечаний по несущественным вопросам. Мало кто знал, что скандальная программа «Рет Люда» («адюльтер» наоборот) того же телеканала, что сделал программу об управляющем и дворе, поймала нашего ревизора на измене мужу прямо в собственном офисе. Программа об этом в эфир не вышла, ревизор получила все рабочие материалы телепередачи на руки…
Именно в это время наш Астрофизик, считавший каждую копейку и подначиваемый юристом-народником из общественной организации, бегал по правоохранительным кабинетам, размахивая кодексами, где, как мы уже знаем, и получил прививку химерной адаптации к установленному порядку. И слава богу, без последствий, ну или почти. Однако параллельно, интуитивно ощущая реальную нить полотна, он отписал письмо старому знакомому, работнику госбезопасности, сопровождавшему его в былые времена в поездках с циклом лекций и семинаров по Франции. Тогда у них сложились приятельские отношения, и Астрофизик счёл возможным именно сейчас обратится к нему с просьбой, проведав, что тот ушёл далеко наверх. Своё письмо он начал со слов «мон шер»…
Именно с этих слов – «мон шер» – начал свою речь коренастый человек в дорогом костюме, внезапно вошедший вечером в институтскую лабораторию. В нём наш герой сразу узнал патрона Конфитюрки или, говоря по-русски, покровителя Мармеладки. Мужчина выглядел серьёзно и дорого и говорил на неплохом французском, что, может быть, и выглядело вычурно, но, учитывая наличие в комнате других сотрудников, было оправдано, не говоря уж о том, что эффектно. Его появление в стенах всё ещё режимного института и использованное обращение сразу ответили на вопрос о предмете его визита. Он заверил визави в своём совершеннейшем почтении и даже искренне улыбнулся.
Возможно, так и было: его домашняя протеже поначалу сильно ныла, что он поселил её в дыру, а не в элитную постройку. Но тот объяснил ей, что это цивильный дом, сплошь заселённый интеллигенцией – врачами, академиками, конструкторами. А антураж он скоро поправит, главное – среди кого живёшь. Отдельно он отметил известного астрофизика наверху подъезда. Девица понимала, что вопрос на самом-то деле в половинной цене от реально элитного аналога. Но приняла правила игры и разместила на своих незатейливых страницах в социальных сетях среди прочего обложки зарубежных работ академика, как она его называла, поднимая в глазах подруг статус своего жилища.
Так вот, в своей речи, при всём её недружелюбном окрасе, патрон де Конфитюр поблагодарил профессора за его хождения и петиции и сообщил, что, несмотря на вызывающий манер его действий, принято решение о строительстве новой хоккейной коробки на маленьком сквере перед домом, а лично ему объявлена жёлтая карточка за неэтичное поведение.
