Я не потому только обращаюсь к Богу как личности, что я так воспитан, но я воспитан так потому, что такое обращение к Богу свойственно человеку. Я знаю или могу знать, что солнце есть какое-то огромное соединение раскалённых газов, но я говорю, не могу не говорить и не думать, что солнце – это светлый, тёплый красно-жёлтый круг, который выходит из-за горизонта и заходит за него. Так же и про Бога я знаю и могу знать, что Он есть всё, не имеющее никаких пределов и ограничений, но я говорю и думаю, не могу не говорить и не думать, что Бог – это Отец, во власти которого я нахожусь, который добр и знает меня, и может помочь мне. И говорю: прости мне, Господи, помоги мне, благодарю Тебя. [41]

– 3 –

[Правы не верящие] в того бога (…), который будто бы сотворил мир и печётся о людях, и может быть умилостивлен молитвой. Тот бог, которого я исповедую, есть бог невидимый, непостижимый, духовный, для которого нет ни времени, ни пространства и которого мы знаем только потому, что духовное проявление его сознаём в самих себе и во всех других людях. [42]

Не могу доказать себе существование Бога, не нахожу ни одного дельного доказательства и нахожу, что понятие не необходимо. Легче и проще понять вечное существование всего мира с его непостижимо прекрасным порядком, чем существо, сотворившее его. [43]

Жизнь есть движение во времени. Движение во времени не может быть там, где нет ограничения, и потому понятие движения во времени нельзя относить к Богу. С понятием Бога несовместимо понятие какого-нибудь делания и потому сотворения мира. [44]

…Идея бога-творца – это старинный предрассудок, верить которому не только бесполезно, но даже очень вредно. Мы не имеем ни малейшего права верить в бога-творца. Всё, что мы можем утверждать, это то, что мы живём в мире, который нам кажется бесконечным во времени и пространстве, и что начало нашего бытия есть нечто нематериальное. Хотя мы сами находимся в состоянии ограниченном, тем не менее мы сознаём в себе это начало и потому не можем не иметь понятия об этом начале – нематериальном, неограниченном, не подлежащем действию времени и пространства. Вот это начало мы и называем богом. Это начало нашей жизни не может быть ни добрым, ни злым, – оно то, что есть: «το όν». [45]

Бог (…), которого признавали все великие умы мира и без которого нельзя разумному человеку жить, есть то вневременное, внепространственное, неличное начало всего, до которого человек невольно доходит, о чём бы он ни начинал серьёзно думать. [46]

Где-то я читал, что, отказавшись от личного Бога, трудно поверить в Бога безличного. И это – правда. Тот Бог может наградить. Ему можно молиться, просить его; а чтобы верить в Бога безличного, нужно себя сделать достойным вместилищем Его… [47]

…Люди житейские – попы и т. п., сколько они ни говори о боге, (…) не видят того, что мы видим – именно того бога, более неопределённого, более далёкого, но более высокого и несомненного (…).

Бог Саваов с сыном, бог попов есть такой же маленький и уродливый, невозможный бог и ещё гораздо более невозможный, чем для попов был бы бог мух, которого бы мухи себе воображали огромной мухой, озабоченной только благополучием и исправлением мух. [48]

Если человек считает собою своё животное существо, то и Бога он будет представлять себе материальным, властвующим материально над материальным. А Бог – не такой, Бог дух и не властвует ни над чем, а живёт во всём. [49]

…Есть и должно быть не то что начало всех начал, а начало, не имеющее начала, т. е. начало вне закона причинности, то начало, которого образчик, признаки я сознаю в себе. [50]

Можно не думать о том, что такое весь мир, без конца во все стороны, что такое моя душа, которая знает сама себя; но если только подумать об этом, то нельзя не признать того, что мы называем Богом. [51]

Каждый человек (…) не может не сознавать себя частью чего-то бесконечного. Вот это-то бесконечное, которого человек сознаёт себя частью, и есть бог. Для людей непросвещённых, к которым принадлежит огромное большинство так называемых учёных, не понимающих ничего, кроме материи, бог будет бесконечная в пространстве и времени материя. И такое представление о боге будет очень нелепо, но всё-таки у них будет свой, хотя и нелепый, но всё-таки бог. Для людей же просвещённых, понимающих, что начало и сущность жизни не в материи, а в духе, бог будет то бесконечное неограниченное существо, которое он сознаёт в себе в ограниченных временем и пространством пределах.

И такого бога сознавало и признавало, и признаёт, и будет признавать человечество всегда, если только оно не обратится в скотское состояние. [52]

…Ты говоришь, что всему есть начало, и даже, восходя от начала к началу, ты дошёл далеко и по соображениям и догадкам дошёл до начала не за 7000 лет, а гораздо дальше. И там ты видишь не только образование земли и живого на ней, но образование солнца и ещё дальше. Но как ни далеко ты зашёл, ты признаёшь, что начало начал так же далеко и недоступно. Но ты всё-таки ищешь начала начал, на него обращён твой взор, от него – ты говоришь – возникло всё. Ну вот это самое, не часть, а начало начал, это самое я и называю богом. [53]

Для Бога всё, что было и будет, всё это есть, всё сливается в Его жизни, как в моей жизни сливается в одно всё моё прошедшее, настоящее и (сливается, наступая) будущее. Наше стремление и благо в том, чтобы всё больше и больше сознавать божеское. Для Бога это не нужно. Это нужно только для нас, давая нам благо. Для Бога не только прошедшее и будущее человека, но прошедшее, настоящее, будущее жизни всего мира слито в одно. Как я ребёнок, юноша, муж, старик – одно, так для Бога жизнь ассириян, греков, французов, японцев и всего, что будет и что было в этом мире и во всех мирах, сливается в одно. [54]

Мне кажется, я даже нерелигиозному человеку в состоянии доказать бытие божие, просто научно.

Религия есть отношение человека к остальному миру. Это отношение не может быть к миру чувственному, который в пространстве и времени, – и то, и другое бесконечны. Не может быть отношения единицы к ряду бесконечных чисел – их пришлось бы интегрировать для этого. Следовательно, отношение возможно к целому вне времени и пространства, следовательно, бог есть дух. [55]

– 4 –

Бога, духовное начало жизни, мы знаем только потому, что знаем его в себе и в других людях. И потому действительное богопочитание возможно только в почитании бога в себе и в других людях. Почитание бога в себе состоит в представлении себе и держании перед собой образа высшего совершенства добра и в стремлении к наибольшему в своей жизни приближению к этому совершенству. Почитание же бога в людях состоит в признании в каждом человеке того же бога, какого мы сознаём в себе, и потому в стремлении к соединению с каждым человеком; соединение же это может совершаться только любовью. [56]

Как только есть Бог, так все люди в одинаковой зависимости от Него. Признание Бога есть признание братства и потому любви. [57]

…Сознание бога – основы нашей жизни. На этой глубине сознания мы все соединяемся воедино. [58]

Ничто так очевидно и несомненно не убеждает в том, что есть бог, и что дух, живущий во мне, есть частица его, что я есмь сын божий, по выражению Христа, как то, что этот дух, точно такой же во всех своих свойствах и стремлениях, проявляется в другом человеке, по материальным условиям совершенно чуждом мне. [59]

Бог это духовное начало, которым живо всё, что живёт. Как говорит апостол Иоанн: «Бог есть любовь», и понимать бога мы можем только любовью. [60]

Для меня (…) лично самое высшее понимание бога, вполне удовлетворяющее меня, есть то, которое выражено в первом послании Иоанна: гл., стихи 7, 12, 16, именно то, что бог есть любовь. Такое понимание бога если и исключает всякое обращение к нему как личности, всякое восхваление его, всякие прошения, даже молитву, включает зато в себя сознание в себе бога-любви и вследствие этого необходимости проявления его во всякий час своей жизни – любовью и к нему, т. е. к совершенству, и ко всему живому, и в особенности к людям…