— Шанс на Эйс. (Перевод: «А как насчёт смотаться в Эйс?»)

— Жертва. (Перевод: «Не, слишком далеко»)

— Измученный адмирал. (Перевод: «До жути устал»)

— Мусор. (Перевод: «Ребята, где ваша увлечённость?»)

— Полная жертва. (Перевод: «Да и бог с ним»)

— Шанс на жертву. (Перевода не будет, сам ни фига не понял)

Я перестал обращать на них внимание. Похоже, они разговаривают на языке, который никто кроме них не понимает. По отдельным ключевым словам уловить смысл не получилось. Слишком много двусмысленностей японского они использовали.

Нехорошо, если я порушу им всё веселье. Ещё хуже, если окружающие решат, что это мои друзья, так что я сделал вид, что не замечаю Заимокузу. Но в тот самый момент, когда они проезжали мимо, Заимокуза посмотрел на меня, и наши взгляды встретились.

— О?

— …Ха-а-а-ах.

Он что-то пробормотал, а я, не теряя времени, отвернулся и зевнул. Такой окольный способ сказать «я тебя не заметил». Умение уходить от взаимодействия — это моя сильная сторона.

Конечно же, эскалаторы останавливаться и не подумали. Заимокуза быстро унёсся вдаль, словно сцена утонула в темноте.

Эскалатор затащил меня на третий этаж. Я влился в поток покупателей и двинулся к книжному. Даже не заглядывая внутрь, я мог сказать, как там расставлены полки. Справа от входа манга, за ней ранобе. За проходом романы, за ними прочая художественная литература. Хех, отлично.

…А научная литература где?

Обычно я такие книги не читаю, поэтому на моей мысленной карте они никак не отмечены. Ясен пень, человек обращает внимание только на то, что ему интересно, и не видит ничего кроме этого. Спросить у продавщицы я никак не мог, так что решил поискать самостоятельно. Понимаете, это не потому, что у меня смелости не хватает, я просто не хотел беспокоить её всякими пустяками.

Магазин небольшой, осмотреть его весь — дело недолгое.

— …

Я вдруг ощутил, что кто-то смотрит на меня. Местный Джи-мен, да?³

Я ничего не сделал! Это не мои извращения, это для исследовательского проекта! Меня такое не интересует! Я развернулся, готовя оправдания, и встретился взглядом с человеком, которого никак не ожидал здесь увидеть.

На ней был кардиган и леггинсы под юбкой. Наверно, чтобы защититься от солнца. Она смотрелась не столь суровой, как в школьной форме, но мелкие аксессуары, вроде наручных часов и сумочки, выглядели очень элегантно, придавая её внешнему виду аккуратность и опрятность.

Это была Юкино Юкиносита. Председатель клуба, в который входил и я. Если я правильно помню, она живёт где-то неподалёку. Выходит, она тоже по книжным болтается, да?

— …

— …

Мы пару секунд смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Более чем достаточно для опознания.

Юкиносита незаметным движением вернула на полку книгу, которую держала в руках, и быстрым шагом покинула магазин.

Блин.

Она демонстративно меня проигнорировала. Бог мой, даже не проигнорировала — продемонстрировала молчаливое презрение. Сравнимое с Потсдамской декларацией.⁴ Так творится история.

Хоть мы и смотрели друг другу в глаза с расстояния не больше метра, она напрочь меня проигнорировала. Когда бы мои одноклассники меня ни игнорировали, они делают это куда милее. Потому что я и сам себя игнорирую. Блин, до чего жестоко.

…Как бы то ни было, это в полной мере характеризует Юкиноситу. Зуб даю.

Криво усмехнувшись, я повернулся к полке, у которой до того стояла Юкиносита. И обнаружил там фотоальбомы. Так у неё тоже замашки девчоночьи, вроде альбома любимого актёра или идола, подумал я и пробежался взглядом по обложкам. Но там стояли лишь фотоальбомы с котами.

Заведи уже наконец себе кошку.

× × ×

В книжном я и себе почитать книжек понабрал, так что найдя кое-что подходящее для исследовательского проекта, с покупками завязал. И так казалось, что в сумке лежит тонна кирпичей. Это я из-за каникул так перестарался, да?

До каникул ты четыре месяца строишь грандиозные планы вроде прочитать все работы Рётаро Сибы,⁵ завершить наполовину пройденную игру, устроиться на подработку или пуститься в одиночное путешествие. Но стоит каникулам начаться, и будьте любезны — «Отлично, ещё месяц. Нет, нет, двух недель вполне достаточно. О, за оставшуюся неделю я вполне сумею повеселиться… Что? Всего три дня осталось?». Время просто летит.

Я вышел на улицу, и на меня снова обрушилось солнце. Оно уже начало клониться к закату, но оставалось противно жарким. Да ещё поддувал липкий горячий ветерок. Сейчас разгар лета, но здесь, где нет живой земли и всё застроено небоскрёбами, стрекотание цикад слышалось очень издалека. Идя к автобусу, я едва не выронил сумку, выскальзывающую из потной руки.

Теперь накупленных книжек достаточно, чтобы всласть с ними поваляться. Возможность прочитать длинную серию в один присест — замечательное преимущество летних каникул. Рекомендую «Delfinia Senki», «The Twelve Kingdoms» и «Seirei no Moribito».

Валять дурака в компании и устраивать из этого большую суету — отнюдь не главная задача в летние каникулы. Почему все считают «лето — это пляж/бассейн/барбекю/фестиваль/фейерверк», будто это истина в последней инстанции?

Читать в одиночку в прохладной комнате, с криком «Вот это жизнь!» жрать фрукты и мороженое, вылезя из ванной, любоваться Летним Треугольником⁶ посреди ночи, поджигать антикомариную спираль и восхищённо пялиться на неё, слушать качаемые ветром колокольчики, задрёмывая — вот лучшие летние воспоминания.

Лето лучше проводить в одиночку. Одиночество — это вообще хорошо. Жарко же, в конце концов.

Сегодня ещё один день, когда мир продолжает крутиться независимо от меня.

Я имею в виду чувство, что даже если бы Хачимана Хикигаи не существовало, мир всё так же продолжал бы крутиться. И помню это тихое спокойствие.

Незаменимость — это страшно. То есть, если ты что-то потеряешь, никогда уже не вернёшь. Потеря недопустима. Это точка невозвращения.

Собственно говоря, мне вполне нравятся отношения, которые я строю. Которые и отношениями-то не назовёшь. Если что-то случится, их можно легко порвать, и никто при этом не пострадает.

Я вполне могу иметь дело с ней, не сближаясь и не соприкасаясь…

— О, Хикки?

Пробился голос сквозь шум толпы. Это был почти шёпот, но я расслышал его, потому что именно о ней и думал.

Я почти машинально сдвинулся в сторону, давая проход двум девушкам, одной из которых была Юи Юигахама. Со своей дурацкой причёской она выглядела как квинтэссенция лета — чёрная куртка, белый кардиган ручной вязки, короткие шорты и сандалии на ногах.

— Привет… — Пробормотал я в ответ.

— Ага, давно не виделись!

Юигахама улыбнулась от уха до уха.

Должно быть, она болталась тут с подружкой, которая сейчас стояла позади. Юмико Миурой. Миура училась в моём классе, но помимо того была Королевой Огненного Ада и пребывала на вершине социальной иерархии школы Соубу.

Она красовалась в чёрном платье с открытой спиной. Весьма дорогие на вид туфли нетерпеливо притопывали по асфальту. Внимательно взглянувшие на меня глаза казались угольно-чёрными из-за туши на ресницах, подводки для глаз и теней для век, в результате чего Миура смахивала на Ореста Дестрадо.⁷ У неё что, игра сегодня?

— А, это Хикио.

Только четыре буквы правильно и запомнила…

Хоть я невольно почувствовал, что она делает из меня дурака, обращаясь вот так, на самом деле всё было иначе. Стоящие на самом верху школьной иерархии не испытывают неприязни к нижестоящим. Нельзя испытывать неприязнь к тому, кто тебя совершенно не интересует. Разумеется, люди равнодушны к тому, что их не волнует.

— Юи, я позвоню Эбине, — сказала Миура и, не дожидаясь ответа Юигахамы, отошла на несколько шагов в сторону, в тенёк. Я её не интересовал, соответственно, и общаться со мной никаких причин у неё не было.