— Но раз это Юи-сан, я могу быть спокойна и положиться на неё…

— Вообще-то, он никогда твоим и не был… Не слишком ли нагло с твоей стороны?..

Я неожиданно для себя вздохнул. А Комачи посмотрела на меня, наклонив голову.

— А?.. А, ты про Соболя.

— Что? Мы разве не про него говорим? Тогда что ты имела в виду?

— Ничего-о-о-о-о-о-о, — пропела приунывшая Комачи и улеглась на диван. Потянулась к подушке, чтобы подтащить её поближе, но там спал Камакура.

Он не выглядел столь же бдительным, как обычно, просто развалился и дрых. Кажется, после ухода Соболя он наконец-то смог расслабиться.

Полностью выставив свой мохнатое брюхо, он выглядел совершенно беззащитным. Такая беззаботность заставила бы устыдиться даже Южную Чёрную Пантеру, Рея Сефо.

Комачи посмотрела на Камакуру, и у неё заблестели глаза.

— Ка-а-а-а-а-а-а-а-кун!

Она прыгнула к нему, зарылась лицом в брюхо, стиснула лапы. Наконец-то они воссоединились. Кот замурлыкал.

— А! Может, получится понять, что Ка-кун говорит! Братик, «Кошачий переводчик»! Давай его скорее! Давай, давай!

— В-верно…

Я поспешно полез за телефоном. Запустил приложение и сунул мобильник Комачи. Та быстренько подсунула его к шее Камакуры.

— Мр-мр-мр-мр… /Больно, помогите… зудит. Вкусно./

— Ка-а-кун?!

С этим котом всё нормально? А с тем, кто переводчик писал? Он ведь точно больной, да?

Словно пытаясь забыть про одиночество, Комачи безжалостно и бездумно уткнулась в Камакуру. Кажется, за столь короткое время она сильно привязалась к Соболю.

Пока я смотрел, как Комачи милуется с Камакурой, она глянула на экран смартфона.

— Братик, твой мобильник сейчас сдохнет.

— М-м, ладно.

Я подхватил протянутый Комачи телефон.

Индикатор показывал, что заряда осталось всего несколько процентов. Мобильник мог вырубиться в любой момент. Кстати, часы на экране тоже бросились мне в глаза. Было уже почти пора.

— Пора. Давай, марш учиться.

— Ага-а-а-а.

Последний раз погладив Камакуру, Комачи встала с дивана и вышла из гостиной. Наверно, пошла в свою комнату готовиться к экзаменам.

Отпущенный наконец Камакура выглядел таким же усталым, как когда тут был Соболь. Он направился ко мне. Молодец, малыш.

Я искал зарядник для телефона, Камакура мурлыкал.

Продолжавший работать «Кошачий переводчик» высветил новый текст. Я прочитал его и расплылся в улыбке.

— О да, это уж точно.

Камакура снова что-то ответил мне, но экран уже окончательно погас.

Глава 6. И потому Юи Юигахама исчезает в толпе

Нам часто доводится слышать замечания типа «мы больше не связаны с местным обществом» или «наши связи с соседями ослабли».

Ну да, так и есть. Если учесть, что эти слова слышу я, а у меня нет практически никаких связей ни с соседями, ни в школе, сомневаться не приходится.

Когда-то – хотя не берусь сказать, как давно это было – я и правда никогда не ощущал близости к чему-то вроде местного общества. Потому, наверно, что каждый раз, как кто-то его упоминал, я не понимал, что имеется в виду. Если говорили о президенте ассоциации соседей или мэре, я не мог никого вспомнить. В средней школе нас погнали на субботник под лозунгом «Уберём мусор ради местного общества». Но в результате он обернулся неспешной прогулкой в моё личное время, потому что я не видел ни единой причины делать что-то для людей, которых не знаю.

Но приходит время, когда мы наконец начинаем чувствовать, что это самое «местное общество» реально существует.

Наступает день вроде сегодняшнего.

Весь день я слышал какие-то далёкие хлопки. И весь город словно покачивался вперёд-назад, будто просыпаясь от долгого сна.

Выйдя из дома, я сразу ощутил буквально висящие в воздухе волнение и нетерпение, словно разливающиеся вместе с жестокими лучами летнего солнца.

Вместе со мной в направлении станции шли ещё множество людей. Женщины в юкатах выделялись в этой толпе как нарыв на пальце.

В поезде я оказался окружён сдружившимися компаниями и семьями, тащившими кулеры. Заткнув уши наушниками, я спокойно стоял, пока меня оттесняли всё дальше и дальше в угол. Теперь лишь вопрос времени, когда моё духовное давление окончательно пропадёт.⁶¹

На несколько минут я так затаил дыхание, что меня никто не замечал. Поезд миновал несколько станций, и на следующей мне надо было выходить.

Я оказался единственным, вышедшим из вагона. Ввалилось же в него куда больше народа. Я посмотрел, как двери закрываются, и с трудом побрёл к турникетам.

Блин… Не могу отделаться от ощущения, что я зря сюда припёрся. От одной мысли, что надо будет снова лезть в такой же переполненный поезд, на меня депрессия наваливается…

Размышляя о том, как выплесну на неё всё своё недовольство, когда встретимся, я пробирался навстречу потоку прошедших через турникеты людей.

Прошла уже минута после назначенного времени.

Наверно, она уже здесь… Я огляделся, но не обнаружил никаких признаков её присутствия. Равно как и Бульбазара или Сквиртла.⁶²

Прислонившись к колонне, я увидел, как мимо прошли несколько ребят из нашей школы. Разумеется, ни я к ним не обращался, ни они ко мне, потому как мы незнакомы.

Парни и девушки были в джинбей и юкатах. Я проводил их взглядом и заметил спешащую ко мне от северного входа девушку, громко цокающую деревянными подмётками по полу.

Её персиковая юката, украшенная небольшими цветами и затянутая ярко-красным поясом, выглядела притягательно яркой. Волосы вместо обычного шарика были увязаны в хвост.

Кажется, она не привыкла к таким сандалиям и не очень уверенно перебирала ногами, словно вот-вот готовая шлёпнуться. Я даже обнаружил, что рефлекторно сделал несколько шагов навстречу.

— О, Хикки. Тут кое-что случилось… и я опоздала…

Она смущённо и виновато улыбнулась.

— Да ну, не переживай.

Почему-то мы оба молчали, стоя друг перед другом. Юигахама опустила глаза, теребя свои волосы. Ты что, Хамтаро?⁶³

— Ну, это… юката у тебя красивая.

Какого чёрта я юкате комплименты делаю? Человека хвалить надо. Но кажется, можно и не поправляться, Юигахама и так поняла, что я имел в виду. — С-с-спасибо, — ответила она, беспорядочно бегая взглядом.

И опять молчание. Какого чёрта? Прямо фильм Сигала какой-то…⁶⁴

Надо как-то разрушить эту неловкость.

— …Может, пойдём уже?

— …Угу.

Я двинулся вперёд и услышал звуки шагов позади.

Мы прошли турникеты и остановились, дожидаясь поезда. Юигахама упорно смотрела себе под ноги и молчала.

Вообще-то, я не из тех, кого молчание раздражает.

Но такое поведение Юигахамы меня беспокоило. Учитывая её обычно несколько досаждающую назойливость, я волновался, не злится ли она на меня за что-нибудь. И решил попробовать завязать какой-нибудь разговор.

— Слушай, а почему мы встречаемся на полпути, а не прямо на месте?

— Ну… в толпе трудно друг друга найти.

— У нас мобильники есть, знаешь ли.

— Трудно связаться, понимаешь?

Хм, ну да, слышал я, что в большой толпе не так просто воспользоваться мобильником. Самому мне из толпы звонить не доводилось, так что воспринимал я такие слухи скорее как городские легенды. Впрочем, не из толпы я тоже не звоню.

— И кроме того… от встречи на месте неприятный привкус остаётся…

— Да какая разница? Чай, не про еду говорим…