Впереди виднелись его стена и фруктовые деревья, и моя смелость угасала. Хотела бы Тали, чтобы я так делала? Меняла ее боль на чью-то еще?

- Ниа? – тихий голос послышался из теней впереди.

- Халима?

Она подбежала ко мне, обвила ручками мою талию.

- Я тебя нашла! Нашла!

- В чем дело? Данэлло? Близнецы?

- Все они, - она посмотрела на меня огромными покрасневшими глазами. – Скорее, Ниа. Тебе нужно спешить.

Я посмотрела на магазин Зертаника, на ярко горящий купол Лиги, возвышающийся вдали. Времени было мало, кто знал, сколько я буду искать пинвиум, чтобы спасти Тали?

- Не могу… моей сестре нужна моя помощь.

- Как и моим братьям, - она притянула меня ближе. – Я думаю, что они умирают, Ниа, и я не знаю, что делать.

ДЕСЯТЬ:

Нет! Такого не могло быть. Я хотела бы сжаться комочком и рыдать до рассвета, но это не помогло бы.

- Халима, они не могут умирать. Близнецы почти не брали боль, - но Данэлло взял. Много.

- Им больно. Данэлло не просыпается, пока не потрясешь его очень сильно.

- Где ваш папа?

-Работает двойные смены, чтобы мы смогли исцелить их в Лиге.

Я скривилась. Без пинвиума толку от его работы нет.

- Халима, сейчас я не могу.

- Должна! Ты дала им боль. Ты можешь ее забрать.

Я посмотрела на башню с часами на площади рынка, их было еще видно в лучах уходящего солнца. Я должна встретить Айлин и ее друга в кофейне через пару часов. До дома Данэлло отсюда идти пятнадцать минут, а потом в «Танниф», куда идти оттуда еще полчаса. Времени не хватало, меня могли еще и остановить по пути.

Я опустилась на колено и положила ладони на ее плечи.

- Халима, мне нужно, чтобы ты подождала здесь, пока я не закончу.

- Ты нужна им сейчас.

- Знаю, но я нужна и сестре, я не могу помочь всем сразу. Я должна сначала кое с кем поговорить, а потом мы пойдем к твоим братьям.

Нельзя было перемещать боль их отца. Но тогда им пришлось бы остаться на улице? А если она потеряет братьев? Кто будет заботиться о ней, пока папа на работе?

Я обняла ее.

- Я вернусь, обещаю.

- Хорошо, - она села на ступеньку возле магазина и обхватила руками коленки. Когда-то у нас был щенок, и он любил ждать на ступеньках, когда мы вернемся из школы. У него был такой же взгляд по утрам, когда мы уходили.

Я пошла в магазин Зертаника, это место было одним из немногих открытых, где не подавали еду и напитки. Возрастная блондинка сидела за стойкой. Предательница. Она улыбнулась фальшиво, когда я вошла.

- Чем могу помочь?

- Мне нужно поговорить с Зертаником.

- Простите, но он не доступен. Я могу что-то сделать?

- Скажите, что здесь Мерлиана.

Ее улыбка пропала, она вскочила, словно ее стул горел.

- Подождите здесь.

Я послушалась, ощущая напряжение. Лицо Тали вспыхивало в голове, как и улыбка Данэлло.

Женщина вернулась.

- Сюда, пожалуйста.

Я прошла в комнату, в этот раз озаренную голубыми и желтыми стеклянными лампами, трепещущими в углах. Зертаник сидел в кресле и ухмылялся.

- Рад видеть тебя снова, дорогуша. Тебе идут эти косы.

- Мне нужен пинвиум, - а еще разбить все четыре лампы об его голову, но это могло подождать.

Он улыбнулся, но я не знала в этот раз, что скрывается за улыбкой.

- Пинвиум редкий, дорогуша. Сколько ты за него заплатишь?

- У меня есть девять оппа, - а еще три дени, что мне заплатил Данэлло, но это вызвало бы смех.

Он все равно рассмеялся, и я сжалась.

- Я могу получить девятьсот за оставшееся. Может, больше.

Он не продал бы его. Пинвиум был очень ценен.

- Кого мне нужно исцелить?

- Это важно?

Нет. Я не была настоящим целителем, но я подходила для торговцев болью. Я могла спасти Тали. Это было важно.

- Сколько у вас пинвиума?

Он вскинул брови.

- Это кто у нас такой жадный?

- Сколько боли он поместит?

- Не так и много. Пинвиум не чистый. Он даже без формы, его не продать. Это скорее отходы от производства.

- Сколько?

- Небольшие раны. Нужно два обломка для сломанной кости, может, четыре для поврежденного органа.

Четыре перелома, два органа и кровотечение для Тали. Три ребра для близнецов. Нога и рука для Данэлло. И множество порезов и синяков для всех. Не меньше тридцати. Тридцать пять, чтобы подстраховаться. Я могла не заметить все раны Тали, как не видела кровотечения, пока мне не показали, как их найти.

А рыбак?

Я не могла сейчас о нем думать.

- Я хочу получить пинвиум за исцеление. Мне нужно три десятка.

Он рассмеялся.

- Сколько? Дорогуша, не уверен, что у меня столько осталось.

- Проверьте. Я подожду, - но не долго. Я должна попасть к Данэлло, пока могу.

Зертаник взял со стола рядом с собой колокольчик и звякнул. Открылась дверь, и вошел низкий мужчина.

- Сэр?

- Посчитай обломки пинвиума и назови общее количество, пожалуйста.

- Да, сэр.

Зертаник смотрел на меня, медленно стуча пальцами по мягкому подлокотнику кресла.

- И что ты хочешь сделать с пинвиумом? Ты просишь больше, чем я думал.

- Думали, сестре нужно меньше?

Он усмехнулся.

- Умная девочка. Тебе стоит работать на меня. Я всегда использую умных людей.

- Думаю, меня использовали достаточно.

- Терпение. Это бизнес, дорогуша, и переговоры всегда сложны.

- Мне не нравится ваш бизнес.

- Жаль. Ты хорошо подходила для него.

Вернулся слуга.

- Сэр. Я насчитал тридцать три куска, сэр.

Близко.

- Хватит? – Зертаник взмахом руки прогнал слугу.

- Мне нужно все этой ночью. Готовьте своих, а я вернусь… - я посчитала поход к Данэлло, к «Таннифу» и сюда, время, чтобы разработать план… Святые, я вернусь после полуночи. Придут ли люди посреди ночи? – Часа через три, чтобы исцелять.

- Хорошо, - он встал и протянул руку. Я пожала ее, сперва вытерев руку о штаны. Он улыбнулся этому и указал на дверь. – Подумай о моем предложении, дорогуша. Я могу сделать тебя богатой.

Он, может, и мог. Он ведь уже сделал меня чудовищем.

* * *

Мы с Халимой бежали к ее братьям, наш путь озаряла луна, угол был в желтом свете фонаря, там ходили солдаты. Чтобы не думать о больших проблемах, я думала о мелочах: о потертых туфлях Халимы, колокольчиках на дверях уже запертых магазинов, грязных клумбах. Яркие желтые лампы горели в куполе Лиги, маяк для раненых. Тюрьма для забытых.

Мелочи не помогали.

- Халима, когда им начало становиться хуже?

- Днем. Джовану и Бахари в школе стало плохо, и нас отправили домой.

Меньше дня. Может, их тела привыкали к боли. Может, все в порядке. Может, к утру им будет лучше. Слишком много «может». Я начинала звучать как Айлин.

Мы взбежали по ступенькам и вошли. Близнецы лежали на кроватях, их лица были бледными, глаза влажными. Джован слабо улыбнулся, когда я подошла. Бахари не смотрел на меня.

- Как вы? – я коснулась лба Джована. Холодный и влажный.

- Плохо, - пробормотал он.

Я тоже так считала. В нем кипела боль в ребре, но я ощутила и то, чего там не должно было быть. Его кровь ощущалась странно, но не как кровотечение или поврежденные органы. Будто… она стала густой. Его сердце билось слишком быстро, дыхание было учащенным.

Бахари был не лучше. В этом они тоже были почти одинаковыми.

Если бы они были старше на пару лет, они бы справлялись с болью лучше, но их таланты не развились достаточно, чтобы помочь им.

Я повернулась к Халиме.

- Где Данэлло?

Она подвела меня к нему, и я прикусила губу, чтобы подавить вскрик. Данэлло лежал на кровати неподвижно, словно при смерти, его кожа была белой. Его пальцы дергались в такт дыханию. Он явно похудел. Сердце трепетало, я поспешила к нему.

- Данэлло? – я убрала влажные волосы с его лба и ощутила его состояние. Такая же густота в крови, его печень меня настораживала. А его желудок был с темными пятнами, словно кровоточил.