Улыбаясь, она покачала головой:

– Нет, спасибо. Я приберусь на кухне и лягу спать пораньше.

Рейф заметил, как она насторожилась, когда все разошлись, и они остались в комнате вдвоем. Софи нервно облизнула нижнюю губу.

– Вы не пойдете в паб с остальными? – преувеличенно радостно спросила она.

Рейф покачал головой:

– Нет. Завтра у меня трудный день. – Рейф едва заметно улыбнулся. – И потом, я помешаю им веселиться.

– Ой. Верно. Простите, но я буду заниматься делами. – Она с грохотом собрала тарелки и понесла их на кухню.

Рейф заложил руки за голову, понимая, что должен уходить. Ему надо лечь спать и подготовиться к крестинам Оливера, на которых обязательно появится Шарла. Проблема в том, что он не желает никуда уходить. Не сейчас, когда так удобно наблюдать за Софи, убирающей посуду. Она хлопотала у стола, старательно избегая взгляда Рейфа. Он мог смотреть на нее, не боясь осуждения. Его взгляд задержался на ее стройных икрах и на том, как голубой хлопок платья облегает ее упругие ягодицы. Рейф обнаружил, что идея заняться сексом с Софи становится навязчивой.

Рейф старательно избегал отношений со своими сотрудницами. Он насмотрелся, как его друзья и коллеги страдают после того, как закрутят роман с персоналом. Прежде сдержанная, сотрудница становится нахальной и скандальной, как только окажется в постели босса, а потом узнает, что он не наденет ей на палец обручального кольца с большим камнем. Даже если с самого начала говорить женщине, что не будет ничего серьезного, она не поверит. Любая считает, что будет для мужчины единственной и неповторимой. И как избавиться от гнева отвергнутой любовницы, если постоянно видеть ее мстительный взгляд с противоположного конца зала заседаний или наблюдать, как ее ухоженные пальчики плавно скользят по клавиатуре компьютера?

Или когда она, перегнувшись через стол, берет ложку, и аромат ее духов сводит с ума. Как сейчас с Софи.

Рейф приказал себе не таращиться на ее грудь. И прекратить фантазировать о том, как запустит пальцы в ее трусики и начнет ласкать ее между ног.

– Вы хотите кофе, Рейф? – спросила она.

Встретив ее вопросительный взгляд, Рейф поерзал на стуле.

– Нет, – ответил он резче, чем хотел. – Я не хочу больше пить. Сядьте. Вы работали весь вечер. Вы ели что-нибудь?

– Честно говоря, я не голодна. Я поела перед тем, как подавать ужин.

– Тогда поешьте шоколада. Ни одна женщина не устоит перед этим лакомством.

– Мне нужно делать уборку.

– Вы почти все убрали. Отдохните. Это приказ. Ради бога, Софи, расслабьтесь. Неужели я предлагаю вам что-то возмутительное?

Софи осторожно подошла к стулу, на который указывал Рейф. Сердце едва не выскакивало у нее из груди. Расслабиться? Он, наверное, шутит. Она чувствовала себя мышью, которая посмотрела вверх и увидела, как над ее головой захлопывается металлическая мышеловка. Немного странное ощущение для человека, которого всю его жизнь представляют незнакомцам, и он непринужденно с ними беседует. Но на этот раз она нервничает в компании мужчины, который наливает ей вино, хотя, как она заметила, сам едва притронулся к своему бокалу за весь вечер.

– Держите. – Рейф подтолкнул бокал через стол в ее сторону.

Отпив вина, она обрадовалась тому, как тепло разливается по жилам.

– Отличное вино.

– Конечно. Австралия производит одни из лучших вин в мире. – Его глаза блестели. – А еще у нас есть дикая природа, при виде которой перехватывает дух.

Софи взболтала вино, наблюдая, как оно окрашивает стенки бокала.

– Судя по всему, вы ее любите, – сказала она. – Я имею в виду, страну.

– Люблю. – Он пожал плечами. – И всегда любил.

Софи посмотрела ему прямо в глаза:

– Поэтому вы купили ферму так далеко от Англии?

Рейф не ответил на ее вопрос сразу, потому что давно об этом не задумывался. То, что сначала было убежищем от проблем, стало одним из любимых мест проживания. Он всегда упивался экстремальными условиями жизни сельской местности Австралии и каждый раз, приезжая сюда, – а сейчас все реже и реже – он наслаждался. Ему требовался упорный физический труд, чтобы исцелить израненные сердце и душу. Ни одно из мест проживания он не считал своим настоящим домом. В детстве уютного дома у него не было, так почему же что-то должно измениться, когда он повзрослел? Он вечно скитался и по опыту знал, что женщин очень привлекает такая категория мужчин.

Рейфу стало любопытно, нравятся ли такие мужчины Софи. Не потому ли она так смотрит на него сейчас: ее голубые глаза затуманились от пламени свечей, а удивительные губы слегка разомкнулись, словно в ожидании поцелуя? И желание ее поцеловать стало почти нестерпимым.

– По-моему, я должен проводить с вами собеседование, а не наоборот, – язвительно заметил он.

– Значит, я на собеседовании? – Софи поставила бокал на стол. – Я думала, что уже получила работу.

– Да, вы работаете. Тем не менее, – произнес он и откинулся на спинку стула, – когда я спросил Энди о вашем прошлом, оказалось, что он ничего о нем не знает. Проведя несколько дней в вашей компании, я понял, что он не врал. Вы загадка, Софи.

– Я считала, что обязана кормить людей, а не развлекать их историями моей жизни.

– Верно. – Рейф нахмурился. Ей не удалось скрыть за беспечностью внезапную настороженность. – Тем не менее, судя по всему, когда вы сюда приехали, вы не знали, как пользоваться сковородкой.

– Я быстро научилась.

– И вы не умели пользоваться посудомоечной машиной.

Она пожала плечами:

– Здесь установлена промышленная посудомоечная машина.

– И вы смотрели на консервный нож так, словно он только что прилетел из космоса.

– Черт побери, – усмехнулась Софи. – И долго вы обсуждали меня с Энди?

– Довольно долго.

– И вы сделали выводы?

– Сделал.

– Какие же?

Он вытянул ноги.

– Я считаю, вы никогда прежде не занимались грязной работой, – тихо заметил он. – И возможно, вы вели привилегированную жизнь.

Софи напряглась. Ее восхищение его проницательностью сменилось страхом. Больше всего она боялась, что этот сдержанный и умный англичанин догадается о ее притворстве.

Она решила защищаться, бросив ему вызов, поэтому вопросительно подняла брови.

– Ни один мужчина на ферме, включая вас, не жалуется на мою работу, верно?

Его глаза сверкнули.

– Мои вопросы беспокоят вас, Софи?

– Честно говоря, не столько беспокоят, сколько нагоняют тоску. – Софи удивленно подняла брови. – Разве вы не говорили мне в день приезда, что предпочитаете, чтобы я вам не докучала? Что вы не хотите, чтобы я вовлекала вас в разговор.

– Я так сказал?

– Да, вы именно так и сказали, – тихо произнесла Софи. – А теперь заставляете меня с вами разговаривать!

– А может быть, я изменил свое мнение. Возможно, мне интересно, почему молодая и красивая женщина прячется в захолустье, ни с кем не созваниваясь и не получая писем по электронной почте.

Она замерла:

– О чем вы говорите?

– Энди сообщил, что вы не пользуетесь мобильным телефоном. Вы не получили ни одного электронного письма с тех пор, как сюда приехали. И вы очень редко пользуетесь Интернетом.

– Я не подозревала, что за мной следят, – недовольно сказала Софи. – Никого не касается, как я живу.

– Конечно. Но меня всегда интриговали люди, которые не хотят говорить о себе.

И Софи вдруг поняла, почему так произошло. Рейф Картер привык провоцировать людей на откровенность, и они рассказывали ему обо всем, что он хотел знать. Ей было невдомек, как он отреагирует, если она откроет ему всю правду о себе. Если сообщит, кто она на самом деле. Что-то подсказывало Софи, что он не будет лебезить перед ней, как большинство людей перед королевскими особами. Ей казалось, что он будет вести себя по-прежнему, и эта перспектива ее очень прельщала.

Но она не могла рисковать. Как только Рейф узнает, кто она, все изменится. Возможно, он рассердится, что она не упомянула об этом раньше. А вдруг он случайно скажет о ней своему другу, а тот разболтает все другим знакомым?.. Тогда случится катастрофа.