Антон отошел уже метров на пятьдесят от них.

- Пора потихоньку двигаться вперед, – скомандовал Тугай. – Надо держать Антона в поле зрения.

Зверь, чуя опасность, начал уходить от преследования. Но ему очень мешал глубокий снег и бесполезная лапа. Антон, видя, что противник устал и движется медленно, обогнул его и вышел на перерез.

Медведь видел приближающегося к нему человека и так же чуял носом, что недалеко есть еще люди. Поняв, что зажат в клещи, и борьбы не избежать, он встал на задние лапы и без звука пошел навстречу Антону.

За время блуждания по лесу он давно уяснил, что, охотясь на других, рычание и рев ему не помощники. Антон медленно приближался к нему. Когда расстояние сократилось до трех метров, Антон остановился. Остановился и медведь. Они молча стояли и смотрели друг на друга.

В это время Тугай на приличном расстоянии от них занял удобную позицию. Приготовившись к стрельбе, он неотрывно следил за медведем, готовый в любую секунду нажать курок. Сват с Егором заняли наблюдательную позицию немного в стороне. Сват попытался прицелиться, но Егор остановил его.

- Не надо, сват, Тугай справится лучше нас с тобой, мы только помешаем ему.

Антон смотрел, не отрываясь, в глаза зверя. Но в них не отражалось ничего. Он так и не увидел в них ни страха, ни злости, ни намерения напасть. Просто пустой колючий взгляд, не говорящий ни о чем. А вот, что прочитал зверь, в глазах Антона не скажет никто.

Неожиданно зверь взревел и бросился на Антона. Антон подпустил его еще на два шага. Затем без замаха резким движением срывает шапку и бросает на морду медведя. Потеряв видимость, он резко остановился, не понимая, что происходит. Через секунду шапка падает, но медведь уже не видит противника. Антону хватило этой секунды, чтобы поднырнуть под лапой медведя и вскочить ему на загривок. Левой рукой он обнял его за шею, зубами схватил за ухо и правой рукой вогнал нож прямо в сердце.

Зверь заревел от боли, и оттого, что его кто-то держит. Нож на удивление вошел очень легко, видно, удар пришелся точно между ребер. Почувствовав через нож биение сердца, Антон вытащил его немного, крутанул вокруг оси и вновь воткнул. Ударов сердца он уже не почувствовал. Зверь молчал, только хрип раздавался из его груди. Антон отскочил от него не вынимая ножа, он прекрасно понимал, что зверь уже мертв. Постояв еще секунду, медведь рухнул навзничь, не издав больше ни звука.

Тугай с облегчением выдохнул, опустив карабин и прислонившись к дереву, сняв шапку, вытер вспотевшую голову. Сват с восхищением смотрел на медведя, потом на Антона, как будто ждал продолжения поединка. Такого ему еще видеть не приходилось. Егор, сняв шапку, с силой бросил ее на снег и в сердцах выругался.

- Ты только посмотри на этого чертенка, нет бы убить зверя как все нормальные люди, так ему непременно цирк нужно устроить. И помяните мое слово, он своей смертью не помрет, а если и помрет, то, обладая цирковым искусством, помрет не скоро. По крайней мере, я этого уже не увижу. Помру прямо здесь от сердечного приступа. Того и гляди, мое дряхлое сердечко сейчас выпрыгнет из груди и запрыгает по снегу.

Слушая его стенания Тугай со сватом, сначала тихонько, затем во весь голос стали хохотать. Постепенно напряжение поединка стало отступать. Когда успокоились, Егор, обращаясь к ним, попросил:

- Вы, мужики, не вздумайте дома проговориться про этот цирк.

- Почему это? – удивленно спросил сват. – Парень справился, проявил, можно сказать, героизм. Зачем утаивать, я не пойму.

- Я объясню, – сказал Тугай. – Дело в том, что он боится, что узнает Наташа, а когда узнает, да еще в подробностях, то Егору тогда не жить. Она его за своего любимчика со свету сживет, – и глядя на растерянный вид Егора, добавил, – ну, что пивной бочонок, испугался гляжу. Теперь-то я отыграюсь на тебе. Ты теперь за все твои нападки ответишь мне.

- Смотри, Тугай, мне ведь выгоднее будет пристрелить тебя, чем попасть под руку Натальи.

Только Антон не принимал в разговоре участия. Он сосредоточенно работал ножом, снимая шкуру с медведя, пока тело не остыло.

Пока мужики разбирались с тушей, Егор сделал из жердей и веревок волокушу, приделав к концам жердей антошкины лыжи. Закрепив на волокуше шкуру, они сложили на нее мясо. Закрепив его хорошенько, сами впряглись в импровизированный воз, потащили его домой.

Новый год отметили с размахом, весело и шумно. Новогодние каникулы для Антона и Тани пролетели как один миг. Они не расставались ни на минуту. Много гуляли, ходили на лыжах. В марте сыграли шикарную по тем временам свадьбу. С катанием на лошадях и с ряжеными.

По окончании учебного года переехали жить на хутор. Таня устроилась в лесхоз инспектором по заготовкам леса. В этом же лесхозе работал егерем и Антон.

После очередных новогодних праздников Татьяна родила мальчика. Назвали малыша Степаном, в честь сына Тугая, погибшего на фронте. Антон, по просьбе Тани, отвез ее к родителям. Мама Тани обещала помочь ей на первых порах ухаживать за ребенком.

Антону теперь приходилось часто ездить в Красный Горняк, чтобы повидать жену и сына. Через месяц он хотел забрать их домой, но родители отговорили его. Пусть мол побудут здесь, до начала лета. За это время ребенок окрепнет, и Тане будет легче одной с ним управляться.

Антон согласился оставить ее до майских праздников. Сам все также старался, как можно чаще навещать своих любимых, но ближе к весне это становилось все труднее и труднее. Усиливались не только морозы, главной бедой для него были бураны. Бывало, они свирепствовали неделю. Дорогу, как правило, заносило сугробами, и дорожникам приходилось долго с ними бороться. Иногда он не мог приехать, из-за срочной работы. Тогда Антон бежал на почту и звонил в Красный Горняк. Двоюродная сестра Тани, работающая на почте, приглашала ее к телефону, и они подолгу разговаривали.

Вскоре наступила весна. Природа стала оживать, и на деревьях стали появляться первые побеги листвы. Антон с нетерпением подсчитывал оставшиеся дни до майских праздников, когда он сможет привезти свою молодую семью к себе домой. Но чем меньше оставалось дней до встречи, тем сильнее нарастало беспокойство в его груди, за свою семью.

Он стал часто просыпаться по ночам и подолгу лежал без сна, глядя в одну точку на потолке. Последние дни апреля выдались очень жаркими и сухими. Антон собирался уже ехать за семьей, когда получили телеграмму. В ней говорилось, что в соседнем районе горят леса. Приказывалось всем лесохозяйствам оказать помощь в ликвидации очагов возгорания. Принять все меры для профилактики, появления других очагов возгорания.

Для этих целей был задействован весь личный состав лесных хозяйств. Пришлось Антону отложить на время поездку. Он позвонил Тане и предупредил, что в ближайшее время не сможет ее забрать, в связи с чрезвычайным положением. Таня обещала ждать его, но, как выяснилось позже, обещание свое она не сдержала.

Антон, поговорив с Татьяной, спокойный уехал с бригадой пожарников на тушение пожара. Его теперь беспокоило лишь одно, пожар может затянуться надолго, и он не скоро увидит семью.

Таня, прождав несколько дней, решила ехать самостоятельно, не дожидаясь мужа. Не став слушать уговоры родителей, она настояла на своем, и второго мая сев на рейсовый автобус, добралась без приключений до районного центра. Сделав пересадку, они поехали дальше. До Вишнянки оставалось еще сорок километров.

Автобус, на котором ей пришлось ехать, был старым, с деревянным кузовом. Кузов давно рассохся и сильно скрипел на ухабах. Дорога была каменистая, и автобус постоянно подкидывало и трясло. Тане пришлось всю дорогу держать ребенка на руках. Она просто боялась положить его на сидение. От такой тряски ребенок мог легко упасть.

В воздухе чувствовалась гарь пожара. Порой, сильный порыв ветра густым дымом устилал всю округу. Тогда водитель сбрасывал и так не высокую скорость, а порой даже приходилось останавливаться. Пассажиров в автобусе было немного, всего восемь человек, включая и сына Тани.