-- И что теперь? -- отсмеявшись, спросил он.
-- На рынок, пополнить запасы провизии -- и в путь. Раз уж нас из дома выжили, значит, точно пора. Выйдем из города, сядем где-нибудь в лесочке и все спокойно обсудим.
Ирье согласно кивнул.
Собственно, ничего особенного нам не требовалось -- Ирье, в отличие от меня, был отменным охотником, и голодная смерть в летнем лесу нам точно не грозила. Купили только соли, хлеба и сыра на первое время -- то, чем в лесу не разживешься.
Пару часов спустя мы расположились на лесной полянке, развернув на траве карту.
-- Как я понимаю, мы сейчас здесь, -- Ирье ткнул пальцем в неприметную точку на юге Тауналя, -- а надо нам сюда, -- и брат провел незримую линию к северо-востоку -- к границе с Нимтиори.
-- Угу, -- подтвердила я, -- а точно надо? Я вообще-то приметила местечко в Уствее -- то, где мы с Волком отбивались от нападающих. Густая тень даже белым днем и... это не общеизвестная точка выхода.
-- Но Волк там был, -- возразил брат. -- Лучше не рисковать. Давай своим ходом до Нимтиори?
-- А граница? Я ведь не могу пересечь границу Тауналя.
-- Вот уж где точно никакой беды нет! -- фыркнул парень. -- Я пройду, а ты потом просто переместишься ко мне -- и никакая граница не помешает.
-- Ирье... А ты точно знаешь, что это возможно? Мы ведь еще ни разу...
-- Кто нам мешает попробовать? Я сейчас отойду подальше, а ты прыгнешь ко мне тенями.
Так и поступили. Ирье, забрав часть вещей, скрылся за деревьями, а я... поняла, что мне страшно. И не только из-за того, что может не получиться. Просто осознала, как мало мы пока знаем и насколько неготовы к рискованным поступкам. При одной мысли о том, что я вот так же буду провожать взглядом брата, отправляющегося во дворец Владыки, сердце болезненно сжималось.
Выждав оговоренные пять минут, я шагнула в тень, представив себе Ирье и потянувшись к нему. И вышла из тени, едва не сбив брата с ног.
-- В другой раз надо будет встать на свету, чтобы ты не выпрыгивала прямо на меня, -- рассмеялся Ирье.
Мы экспериментировали до позднего вечера, прыгая друг к другу по очереди, страшно устали, но остались довольны результатом -- если, конечно, не считать того, что за день мы нисколько не приблизились к своей цели.
Но сроки нас пока что не поджимали, а я вообще начала подумывать о том, не стоит ли потянуть время, втайне лелея надежду, что Владыка все-таки созреет расторгнуть помолвку и я смогу не думать хотя бы об этом.
Идти решили, не пользуясь для скорости торговыми обозами и избегая, насколько это возможно, поселений. Конечно, у лесной жизни были свои недостатки, главный из которых -- невозможность нормально помыться и постирать одежду. Зато мы не привлекали к себе ненужного внимания и были всякий день сыты: Ирье охотился, а я, как выяснилось, неплохо наловчилась готовить, хотя далеко не все почерпнутые в доме Райнера умения можно было применить к походной кухне. Не было тут изысканных пряностей, которыми пользовалась кухарка Видящего, зато я успешно заменяла их лесными травами и корешками, вспоминая уроки Бьярты. Только теперь я осознала, что из наших с чародейкой лесных вылазок я вынесла не только познания в траволечении, но и представление о том, что из подножного разнообразия можно использовать в пищу. Бьярта не заостряла на этом внимание, просто упоминала то одну, то другую травку между делом, а сейчас все это начинало потихоньку всплывать. Странно, что не раньше, когда я скиталась по стране одна. С другой стороны, тогда мне было не до кулинарных изысков, я ощущала себя преследуемой беглянкой и большей частью топала, а не думала. Ирье искренне нахваливал мою стряпню, и сама я была собой вполне довольна. Даже жалела временами, что нельзя жить так всегда -- в лесу, вдвоем...
А потом мы пришли к границе. Уже на подходе к невидимой преграде я опять начала нервничать: а вдруг не получится? а что если мы так и останемся по разные стороны?..
Умница Ирье не стал тратить время на бесплодные попытки успокоить, а просто чмокнул меня в щеку, прошептал:
-- Все будет хорошо, -- и сделал несколько решительных шагов, очутившись на территории Нимтиори.
Отойдя подальше, но все еще оставаясь в пределах видимости, брат крикнул:
-- Смотри, какая удобная тень рядом со мной! Иди сюда!
Я зажмурилась, вдохнула судорожно, про себя беззлобно ругнувшись на этого оптимиста, и... шагнула к брату.
Как оказалось, я боялась потерять его больше, чем сама себе признавалась: помня свои попытки преодолеть границу, свой страх и непонимание, я и сейчас ждала очередного крушения надежд. И боялась я отнюдь не того, что не смогу добраться до Нимтиори и обрести зримый облик -- меня до дрожи ужасала мысль, что я могу снова остаться в одиночестве.
Страх отпустил резко, и на смену ему пришли слезы облегчения. Я рыдала, а Ирье пришлось успокаивать меня, убеждая, что все самое страшное осталось позади, мы вместе и в ближайшее время никакая опасность нам не грозит. А я пыталась объяснить ему, что дело вовсе не в неведомой опасности, а просто... вот как хорошо, что у меня есть такой брат!
Отревевшись, я устыдилась и удивилась собственной слабости: надо же, как-то ведь справлялась до недавнего времени своими силами, а тут нашлось надежное плечо -- и я уже гожусь только на то, что бы на этом плече лить слезы.
Мысли эти меня отрезвили. Хорошо, конечно, когда такое плечо имеется, но стоит напомнить себе, что Ирье ничуть не старше меня и ему тоже порой приходится трудно и требуется моя поддержка...
В общем, я успокоилась и приняла решение быть сильной. Ну... насколько это возможно. Все же, когда человек узнает собственные слабости, он утрачивает некоторые иллюзии, и быть сильным ему становится куда труднее, чем прежде.
На ночлег мы остановились, отойдя от границы как можно дальше -- я сама на этом настояла, хоть и понимала, что иду на поводу у собственных страхов, -- а потому лагерь разбивали уже в полной темноте. Готовить ужин я не стала -- перекусили сухариками и вяленым мясом из своих запасов, запили водой из фляги и завалились спать.
А утром мы вновь склонились над картой. За последние дни мы успели основательно ее измусолить, краска на сгибах слегка вытерлась, но главное, граница -- вот она, к западу от нас, и эта колючая линия точно не погонится за мной, желая вернуть строптивую беглянку.
-- Рада? -- блеснул глазами Ирье.
-- А ты как думаешь! Хотя... что-то мне подсказывает, что я еще вернусь в эту страну. Надеюсь, не для того, чтобы быть схваченной и казненной.
-- Конечно, вернешься, -- засмеялся брат, -- тебе еще свое наследство в Левкрасе выкапывать. Но схватить тебя уж точно никто не сможет.
Признаться, я и сама не особо опасалась быть схваченной. Не то чтобы уверовала в собственную неуязвимость, просто возможность взглянуть на Тауналь с другой стороны границы сделала его не таким страшным в моих глазах. Да, тюрьма, но мне удалось ее покинуть, причем не в первый раз. Правда, теперь я сделала это вполне сознательно.
-- Знаешь, брат, -- счастливо улыбнулась я, -- ты подарил мне свободу.
Мы по-прежнему не спешили. Шли в основном лесами, устраивая себе время от времени длительные стоянки, чтобы привести в порядок одежду, упражнялись на мечах, купались, благо погода стояла отменная.
А еще мы не отказали себе в удовольствии посмотреть на нимтиорийские города. Ведь ни один из нас не видел по-настоящему мира, в котором мы оба жили. Я, конечно, немало попутешествовала по Тауналю, но мне было тогда не до любования красотами архитектуры. А Ирье вообще до сих пор покидал долину лишь дважды, отправляясь на задания. Ну и что он мог видеть?
В первый город мы пришли ранним утром, прошлись по центру, запаслись провиантом и, полные впечатлений, к вечеру покинули его, привычно расположившись на ночлег в лесу.
