Да, тут я не подумала. Мое невидимое присутствие может представлять собой проблему, и куда проще переночевать на природе, чем вызывать подозрительные взгляды.

   В эту ночь я заснула быстро и не видела никаких снов, меня даже не тревожили звуки и запахи леса. Полюбить я его так и не смогла, но бояться перестала: лес был чужд, но не враждебен.

   Утром я освежилась в ручье, и чувствовала себя вполне бодрой, когда мы загрузились в экипаж и снова тронулись в путь. До столицы оставалось несколько часов неспешной езды.

   У городских ворот стояла очередь из купеческих обозов, и я приготовилась к долгому ожиданию, но оказалась, что таким как мы -- в каретах и без товара -- задерживаться необязательно, и мы проехали в город, сопровождаемые завистливыми взглядами тех, кому предстояло проторчать еще немало часов на жаре в томительном ожидании.

   Копыта гулко стучали по мостовой, за окнами кареты шумела и бурлила столичная жизнь, а я слышала все эти звуки словно издалека, будто меня отделяла от них невидимая стена. Именно теперь я с полной ясностью осознала, что вот-вот для меня закончится все, чем я жила все эти годы, и, возможно, начнется что-то новое. Я столько передумала об этом в последнее время, что, казалось бы, могла уже и привыкнуть, примириться, но на подъезде к королевскому дворцу меня накрыло так, что я совершенно перестала воспринимать окружающую действительность.

   Как ни странно, въезжать в парадные ворота мы не стали. Бьярта скомандовала кучеру остановиться, легко выпрыгнула из экипажа и махнула мне рукой, чтобы я следовала за ней. Карета с нашими вещами проследовала дальше, а мы отправились в обходной путь по узким улочкам, пахнущим простой едой и чем-то еще, смутно знакомым.

   Попетляв по городу, мы очутились перед небольшой калиткой в каменной стене. Бьярта стукнула пару раз, произнесла несколько слов на незнакомом языке, и мы ступили на садовую дорожку. Молчаливый мужчина в сером, словно пропыленном костюме провел нас в дом. Оттуда, через люк в полу, открывался подземный ход.

   Словом, наше появление во дворце было окружено строжайшей тайной. Я даже не поняла, знал ли сопровождающий о моем присутствии, но по некоторым признакам решила, что все-таки знал. Во всяком случае, мне ни разу не пришлось уходить в тень, чтобы избежать столкновения с ним.

   Спустя полчаса ход привел нас в мрачное помещение со сводчатым потолком и без окон. Бьярта о чем-то тихо переговаривалась с провожатым, а я застыла в ожидании. Потом мужчина в сером выскользнул за дверь -- не ту, через которую мы пришли, а другую, -- и через несколько минут оттуда послышались шаги и голоса. Я чувствовала присутствие как минимум десятка человек, но когда дверь снова отворилась, вошли только двое -- все тот же серый мужчина и девочка моих лет.

   'Принцесса!' -- догадалась я.

   Меня девочка пока не видела, а вот я могла разглядывать ее в свое удовольствие. Светлые волосы ниже лопаток чуть завивались на концах, пухлые губы то и дело норовили скривиться в гримасе -- то ли заплакать принцесса собиралась, то ли злилась. Но сдерживалась. Милое личико сердечком -- не красавица, но очень симпатичная. А вот глаза в полумраке не разглядеть, но видно, что светлые -- серые или голубые. И ресницы длиннющие так и хлопают. А еще она все-таки слегка напугана -- вон как ежится. Но виду старается не показывать.

   -- Вам придется, покинуть нас мар Стеумс.

   'Мар' -- это обращение к государственному чиновнику высшего ранга. Значит, не так уж прост наш невзрачный сопровождающий.

   Стеумс нахмурился, но возражать чародейке не решился, вышел молча и аккуратно прикрыл за собой дверь.

   -- Будет немного больно, ваше высочество, -- обратилась Бьярта к принцессе, -- но придется потерпеть.

   Чародейка прихватила руку девчонки, резким движением нанесла удар -- откуда появился крохотный кинжальчик, я даже заметить не успела при всей своей тренированности. Принцесса пискнула и закусила губу, а я на мгновение испытала мрачное удовлетворение -- пока это еще ее боль, а не моя. Пусть почувствует.

   Выступившую на запястье кровь Бьярта сцедила во флакон с желтовато-оранжевым содержимым, отчего жидкость сразу приобрела более темный, насыщенный оттенок, и над ней заколыхались спиральки пара.

   В этот раз мне не пришлось раздеваться -- Бьярта велела мне повернуться спиной, откинула немного отросшие за последний месяц волосы и изобразила на загривке один-единственный знак. Я даже почувствовать ничего не успела.

   -- Крови сей отдаю свое служение, -- повторила я за чародейкой короткую ритуальную фразу.

   Бьярта повернулась к принцессе. Та была на удивление послушна -- безропотно позволила чародейке освободить от волос шею и нарисовать знак. Разглядеть я его, увы, не смогла, а вот фраза, которую принцесса повторила вслед за Бьяртой, врезалась в мое сознание:

   -- Кровью своей принимаю власть над Тенью до смерти или освобождения.

   -- Всё, -- подытожила чародейка.

   Принцесса развернулась резко, словно только этого и ждала, и уставилась на меня.

   -- Это она?! -- губы девушки искривились. -- Мне говорили, что мы похожи. Но она... серая... непонятная какая-то, -- принцесса передернула плечиками.

   -- Это чисто условное сходство, -- пояснила Бьярта, -- описательное. И касается оно той внешности, какой обладала Тень... до того как стала Тенью.

   Принцесса задумчиво кивнула, словно и в самом деле что-то поняла, но все-таки добавила:

   -- А подстричь нормально ее нельзя было, что ли?

   Я только хмыкнула, слова принцессы ничуть меня не задели. После того, что я услышала от Сельяса, неприязненная реакция на мою внешность меня больше не шокировала. А волосы... ну, я догадывалась, что они выглядят не лучшим образом. После принудительной стрижки, которую мне когда-то устроил мастер Оли, я время от времени подрезала их сама -- тоже кинжалом. И ни разу ни от Бьярты, ни от мастера ничего не слышала по этому поводу. Вероятно, их все устраивало. А значит, и меня тоже.

   Бьярта тем временем выглянула за дверь и пригласила Стеумса.

   -- Вы закончили? -- голос этого человека я, кажется, услышала впервые. -- Ваше высочество, вас сейчас отведут в ваши покои. Тень последует за вами чуть позже, я хотел бы с ней побеседовать. Я полагаю, мне не стоит напоминать вам, что о ритуале никому рассказывать нельзя, это вопрос вашей безопасности.

   Принцесса вскинулась, словно собиралась высказаться резко, но сдержалась, просто кивнула и молча вышла. Я даже почувствовала что-то вроде восхищения: вот ведь, принцесса, вполне может возмутиться, однако сдерживается, но не потому, что слабой себя чувствует -- просто считает, что так лучше. Может, мне удастся с ней поладить?

   -- Где она? -- вновь заговорил мужчина, когда принцесса оставила нас.

   -- Перед вами, -- чародейка положила руку мне на плечо.

   -- Тень! -- Стеумс поморщился. -- Чувствую себя полным идиотом, разговаривая с пустым местом. Почему нельзя было сделать амулет хотя бы для меня?

   -- Такова была договоренность с его величеством.

   -- Его величество... Его величеством ты, Бьярта, крутишь как хочешь!.. -- мужчина хотел еще что-то добавить, но вместо этого выдохнул с шумом и снова обратился ко мне. -- Слушай внимательно. До сего дня принцессу постоянно охраняла дюжина гвардейцев, теперь охрану сократили до четверых. Разумеется, о причинах этого никому не сообщили, но люди не дураки, многие из них наблюдательны и болтливы, потому слухи поползут, и с какого-то момента твое существование перестанет быть тайной. Чем позже это случится, тем лучше, поэтому в присутствии посторонних себя не выдавай. О тебе во дворце известно его величеству, ее высочеству и мне. Я возглавляю Тайную Канцелярию, в моем ведении все вопросы, касающиеся безопасности королевского семейства. Тебе все ясно?

   Я кивнула, но тут же сообразила, что Стеумс моего жеста не видит, и исправилась: