– Некоторые животные, лоси, например, ими даже лечатся. А шаманы, я слышал, используют для вхождения в транс и изменения сознания специальные настойки из мухоморов. Но лучше не рисковать.
С этими словами Дмитрий нагнулся и стал собирать в банку синевато-чёрные ягоды, живописно смотревшиеся на фоне зеленых листочков, покрывавших невысокие кустики. Я последовал его примеру и тоже стал срывать сочные плоды с легким восковым налётом.
Занятие, прямо скажу, не вызвало у меня особого восторга. Через некоторое время тело затекло, и мне стало ясно, что пора передохнуть. Выбрав подходящий пенек, я уселся на нем, с наслаждением выпрямив спину и вытянув ноги.
Меня окружала дикая природа. Лес был смешанным, но все же преобладали сосны. Сквозь их кроны пробивались редкие лучи солнца, рассеивавшие царивший здесь полумрак. Кругом лежали прошлогодние сосновые иголки, образуя причудливый серый ковер. Мое внимание привлекла к себе расположенная неподалеку внушительных размеров куча, сложенная из этих самых иголок.
Приглядевшись, я увидел множество черного цвета насекомых, по внешнему виду напоминающих ос, но значительно меньше размером и без крыльев, деловито сновавших по этой куче. Каждая из этих особей решала свою задачу. Но в целом складывалось впечатление, что они подчинены какому-то единому невидимому руководящему центру.
Наблюдение за насекомыми, которые как выяснилось позднее, назывались «муравьями», внезапно вызвало у меня приступ ностальгии. Я оказался охваченным воспоминаниями о своем родном доме, затерявшемся в необъятных глубинах космоса.
У нас тоже встречаются подобные насекомые. Только большего размера и без перетяжки, отделяющей грудь от брюшка. И живут они не в кучах, как здесь, а в своеобразных домиках, возводимых ими из земли и перетертой мощными челюстями древесины, склеенной слюной.
Ученые на моей планете давно научились управлять климатом, поддерживая комфортные условия жизни, не нарушая при этом основных законов природы. У нас не встретишь, например, свалок мусора, подобной той, на которой я вынужденно оказался. Все отходы жизнедеятельности тщательно перерабатываются на специальных заводах, на которых исключены вредные выбросы в атмосферу. Мы много веков тому назад осознали, что родная планета – наш общий дом, нуждающийся в заботе и поддержании равновесия. Причем во всем! Ведь равновесие – основа мироздания. Если есть плюс, обязательно должен быть и минус. Даже добра не бывает без зла. Иначе как определить, что является добром?
Мне стало грустно. Увижу ли когда-нибудь родные бескрайние леса? Восход нашего голубого светила? Манящие с детства звезды, выступающие на ночном небосклоне? Неужели мне придется провести остаток жизни на свалке в окружении пусть и очень добрых в душе, но опустившихся почти до звериного состояния людей?
«Нет, конечно, – ответил я на свой вопрос. – Что-нибудь обязательно придумаю. Но пока вживаться и еще раз вживаться. Набираться опыта, собирать необходимую информацию…»
– Передохнул? – вернул меня к действительности голос Профессора. – Потопали дальше, а то наши уже далеко ушли.
Я глубоко вздохнул и обреченно последовал за Дмитрием.
– А-у-у-у-у-у! – внезапно остановившись, крикнул тот.
Мы стали прислушиваться, но до нас донеслось лишь слабое эхо.
–Давай вместе!
– А-у-у-у-у-у! – что есть силы закричали мы.
– А-у-у-у-у-у! – издалека послышался голос Потапыча.
Ускорив шаг и время от времени перекрикиваясь с Михаилом, нам удалось нагнать основную группу.
– Чего отстали? – укоризненно промолвил Доктор. – Смотрите, на какое шикарное место мы набрели.
– Хватит болтать! Делом лучше займитесь! – как всегда не удержался Потапыч.
Передо мной лежала большая поляна, сплошь усеянная небольшими кустиками черники, возвышавшимися над зеленой травкой. Я не стал бороться с растущим у меня желанием попробовать эти душистые ягоды. И, собрав целую горсть, отправил их в рот.
Они оказались очень сочными и вкусными. Легкая кислинка лишь добавляла пикантности. Так бы ел и ел…
Я не один лакомился этими дарами природы. Достаточно было взглянуть на физиономии моих товарищей, чтобы тайное стало явным. Судя по всему, больше всех преуспевал Доктор. Его губы, язык, весь рот стали черными. Не зря, значит, ягоды назвали черникой. Это их сок совершил с нами такую метаморфозу.
Так, не столько собирая, сколько поедая урожай, мы очистили полянку и двинулись дальше вглубь леса, время от времени похохатывая над черными ртами друг друга. Через некоторое время деревья поредели, высоченные сосны сменили чахлые березки, трава стала намного сочнее, а в воздухе появился едва различимый сладковатый запах.
Внезапно перед нами открылась гладь водоема, кое-где покрытая плавающими на поверхности красивыми широкими листьями со снежно-белыми цветками. Мне захотелось подойти поближе, чтобы лучше разглядеть это чудо. Но внезапно земля подо мной заколыхалась. Мною овладело какое-то странное чувство необъяснимой тревоги.
– Стой! Ты куда? – раздался зычный голос Потапыча. – Жить надоело? Там же болото! Провалишься в трясину – и поминай, как звали!
Я попятился назад и с облегчением ощутил под собой твердую почву.
– Перекур десять минут! – продолжал отдавать распоряжения Михаил. – Мы пришли к конечной точке. Немного передохнем и займемся сбором мяты. Васька! Ты свои дурные мысли о кувшинках брось! К этим цветам здесь не подобраться. Топко очень. Если кралю какую-нибудь подцепишь, мы лучше у Маруськи розы попросим.
Я лег навзничь в густую, мягкую траву и стал наблюдать за полетом стрекоз, в большом количестве носившихся в воздухе. И все было бы просто замечательно, если бы внезапно не почувствовал боль от укуса здоровенной серой мухи.
– Ну, вот и слепни пожаловали. Лично мне на них наплевать, я насквозь проспиртован, поэтому они меня не трогают, – прокомментировал Потапыч, обмахиваясь сломанной березовой веткой. – Но, береженого Бог бережет! Закуривай, ребята! Будем дымом их отгонять.
Однако дым не помог. Слепней становилось все больше и больше.
– Хорошо еще, что змей нет. Хотя место для гадюк самое подходящее, – подытожил Михаил. – Ладно. Пора мяту собирать. А потом обмоем нашу добычу. Зря что ли горючее с собой прихватили!
Все нехотя встали и гурьбой последовали за Потапычем. Немного обогнув болото, мы оказались на довольно ровной площадке, поросшей невысокой травкой. Почва здесь была песчаной с вкраплением пластов какой-то черной породы.
– Это торф, – пояснил всезнающий предводитель нашей группы. – Вот здесь на песчанике мята и растет. Идеальные условия. Облепихи только не хватает. А так вот она, голубушка.
Потапыч нагнулся и сорвал растение с зелеными яйцевидными продолговатыми зазубренными листочками. Я с любопытством последовал его примеру и почувствовал характерный приятный бодрящий запах.
Мы не стали рвать все подряд, стараясь отбирать наиболее мощные стебли. Вскоре у каждого было по внушительному пучку. Аромат, исходящий от растений, был просто непередаваем.
– Однако пора и честь знать. Этого достаточно. Еще и Маруську угостим. Она мяту обожает, – Потапыч погладил бороду, забавно причмокивая губами, огляделся и уверенным шагом двинулся в лес.
Сбор мяты на этом закончился, и мы направились в обратный путь. Пройдя несколько сот метров, Михаил, указывавший нам дорогу, вышел на живописную полянку. Вокруг возвышались вековые сосны, дававшие живительную прохладу. За деревьями угадывалась просека. Вся почва здесь была усеяна прошлогодними высохшими иголками, сквозь которые пробивались редкие кустики травки. Пахло хвоей, к аромату которой добавлялся сладковатый запах прели.
В центре полянки возвышалась небольшая куча бревен, приготовленных к транспортировке, на которых замерло несколько изумрудных ящериц. Идеальное место для отдыха. Можно было посидеть, а можно и полежать. Кому как нравится. Места для всех хватало.
Михаил как будто прочитал мои мысли. Подойдя к сваленным деревьям, и спугнув ящериц, с быстротой молнии юркнувших в расщелины между бревен, он стал доставать из своей сумки нашу нехитрую снедь. Сначала появилась бутылка, а за ней стакан. Потом, стряхнув иголки, Потапыч расстелил на здоровенном бревне газету, поставил на ней банки с консервами и положил краюху черного хлеба. Получился импровизированный походный столик.
