Берч выпучил на него глаза.

— Ты что, совсем одурел?

Дьюи тонко улыбнулся.

— Мне почему-то не кажется, что там что-то ужасное. Странное, необычное — может быть. Но не ужасное. Считайте это предчувствием.

Донован закрыл глаза и помолчал несколько минут.

— Хорошо, — сказал он. — Идем вдвоем. Ты, Сэм, остаешься здесь. Если что, успеешь взлететь и вернуться на корабль-матку. И предупредить человечество об опасности. Мы будем в пределах прямой видимости.

Они вышли через два часа, надев легкие скафандры и постаравшись предусмотреть все, что только можно было предусмотреть. Донован первым выбрался из шлюзовой камеры и осторожно спустился на бурое бугристое стекло. Присоски автоматически фиксировали его шаг на скользкой неровной поверхности. Идти было легче, чем он ожидал. Сквозь тонкую пленку скафандра порывы ветра чувствовались, как сквозь плотную одежду.

Следом за ним из шлюзовой камеры выпрыгнул Дьюи. Его скафандр был ядовито-зеленого цвета, хорошо заметный на фоне окружающих скал. Даже сквозь затемненное окно шлема было видно, как он весел и оживлен.

— Ну что, прогуляемся, капитан?

Донована кольнуло нехорошее предчувствие.

— Спокойно, Дьюи, — сказал он. — Радоваться будем, когда вернемся. Если вернемся, конечно. Цепляйся.

Из корабля выплеснулся тонкий упругий жгут, коснулся его пояса и влился в него, став единым целым со скафандром. Рядом такой же жгут соединился со скафандром Дьюи. Доновану сразу же стало спокойнее.

До обрыва было метров десять, и Донован прошел их, внимательно разглядывая почву под ногами. Камней здесь почти не было, скалы казались изъедены ветром. Солнечный свет играл на гранях миллиардов газовых пузырьков, запертых в толще стекла, и от этого казалось, что скалы светятся изнутри.

— Сэм, ты меня слышишь? — спросил Донован.

— И вижу, и слышу, капитан, — ответил тот.

— Мы начинаем спускаться. Следи внимательно за всеми данными, которые мы будем передавать. Если заметишь хоть что-нибудь необычное, немедленно сообщай. Если мы не отзываемся, вытаскивай нас.

— Вытащу, не беспокойся, — хмуро ответил тот. — Или вас, или то, что от вас останется.

Дьюи усмехнулся.

— Сэм, трави линь по 5 см/сек, — спокойно продолжил Донован. — Остановишься, когда я скажу. Если я ничего не скажу, остановишь через 10 метров. Пошли!

Они одновременно шагнули за край обрыва — и у Донована захватило дух. Стена острова была совершенно гладкой и уходила вертикально вниз. Под косыми лучами низкого солнца она мерцала янтарным светом, сверкая мириадами искр, как снег на солнце. Вода у подножия скалы казалась серой, мутной и почти неподвижной. Меньше, чем через минуту Донован почувствовал странное ощущение. Будто легкие пальцы пробежались вдоль его позвоночника. А потом еще раз. Он посмотрел на Дьюи. Тот спускался в полутора метрах от него. Сквозь затененное окно шлема Доновану показалось, что он улыбается.

— Дьюи, — сказал он, стараясь говорить спокойно. — Ты сейчас ничего не почувствовал?

— А, ты тоже? — отозвался тот. — Очень нежно. И мелодия красивая. Далеко-далеко.

— Я не слышу никакой мелодии, — ответил Донован. — Сэм, ты слышишь что-нибудь?

— Только ваши голоса, коллеги, — хрипло сказал Сэм. — Вам не пора оттуда, а?

— Нет, Сэм, — медленно ответил Дьюи. Он повернулся к стене спиной и сделал широкий жест рукой, будто рисуя в небе окружность. — Смотри в небо, капитан.

Донован посмотрел — и сначала не увидел ничего, кроме неба. А потом в нем вспыхнула и погасла чуть туманная радужная линия. Потом еще одна. И еще. Будто в небе раздувались и лопались огромные мыльные пузыри, и свет заходящего солнца играл на их невидимых поверхностях. Донован сглотнул ком в горле.

— Сэм, останавливай нас, — сказал он. Линь немедленно перестал удлиняться. Они повисли рядом с отвесной стеной между небом и морем. Невидимые пальцы снова пробежались по позвоночнику, но теперь это отозвалось внезапной слабостью во всем теле.

— Сэм, в небе над нами появились объекты в виде прозрачных сфер, меняющие свой диаметр. Ты их видишь?

— Я ничего не вижу, Донован! — Сэм почти кричал. — Чистое небо! Во всех спектральных диапазонах! Уходите оттуда, черт вас дери, или вас заглючит окончательно!

— Да, ты прав, — ответил Джон. — Вытаскивай нас.

— Нет, — сказал Дьюи. — Вытаскивай его. А я спускаюсь.

Берч и Донован ответили одновременно.

— Не будь идиотом, Дьюи, тебя сейчас сожрут! — заорал Сэм.

— Дьюи, мы поднимаемся. Это приказ, — твердо сказал Джон.

Линь, быстро укорачиваясь, потащил их вверх. Донован посмотрел вниз, на серую воду, и ему вдруг показалось, что это не вода, а плотный туман, ширма, скрывающая истинное лицо планеты. В небе лопнуло еще несколько сфер, потом все пропало. В воздухе повисло сожаление, и Донован не знал, чье оно.

Через полчаса они сидели в рубке, не глядя друг на друга. Дьюи казался отрешенным и полностью погруженным в себя. Сэм с недобрым прищуром разглядывал его и снова и снова растирал себе пальцы. Донован наблюдал за обоими.

— Ну что ж, подводим итоги, — сказал он, наконец. — На этой планете есть нечто, влияющее на нашу психику. На каждого из нас она влияет по-разному, на кого сильнее, на кого слабее. На кого положительно, на кого отрицательно. Судя по всему, сила этого воздействия возрастает с уменьшением высоты над уровнем моря. Возможно, источником этого воздействия море и является. Возможно, нет. В любом случае, существующих в нашем распоряжении средств и инструментов совершенно недостаточно, чтобы все это адекватно исследовать. Поэтому. В ближайшие три дня мы заканчиваем исследования по текущей программе и улетаем. Отчет по сегодняшнему спуску я составлю лично. Вопросы есть?

— У меня только один вопрос, капитан, — хмуро сказал Сэм. — Почему на этом гребаном Гуэро еще никто не дернулся на наши отчеты. Можно подумать, мы копаем какой-то вшивый астероид!

— Не знаю, Сэм, — ответил Донован. — Я тоже об этом думал. Странно, что за два дня мы не получили ни одного нового сообщения. Возможно, нашим отчетам никто не придал серьезного значения.

Дьюи поднял на них глаза и будто хотел что-то сказать, но потом снова опустил голову. Сэм, прищурившись, посмотрел на него.

— Послушай, солнышко, — вкрадчиво проговорил он. — А ты ТОЧНО отправлял наши отчеты?

— Сэм, ты от страха совсем голову потерял, — устало ответил Дьюи. — Проверь память корабля, если мне не веришь.

— Думаешь на слабо меня взять? — Сэм повернулся к терминалу. — Сейчас возьму и проверю.

Дьюи безучастно разглядывал свои пальцы.

— Не надо обижаться, Дьюи, — негромко сказал Донован. — Мы попали в очень скверную историю. Очень трудно не доверять другу, но еще труднее не доверять самому себе.

Сэм вдруг издал странный булькающий звук.

— Что? — крикнул Донован.

— Там только одно подтверждение, капитан, — хрипло сказал Сэм. — Все остальные — копии. Взгляни. Все они помечены одним и тем же юлианским днем.

Донован, холодея, внимательно прочитал тексты-подтверждения того, что корабль-матка ретранслировала принятые от них информационные пакеты на Гуэро. Тексты, привычные настолько, что в них никто никогда не вчитывался. Все они были абсолютно идентичны. Или время на корабле-матке залипло, или они отправляли свои отчеты неизвестно куда.

— Ну что ж, — сказал Донован после гнетущей паузы. — Через 7 минут корабль-матка появится над горизонтом. Попробуем с ним связаться. Если получится, запросим логи всех сеансов связи за последние двое суток. Возможно, произошел сбой компьютера и, как следствие, неадекватная работа бортовых часов. Также возможно, что сбой компьютера произошел у нас... хотя случись это, мы наверняка бы это заметили.

— Давай запустим ему самодиагностику, может, что и вылезет, — предложил Дьюи.

— Отличная мысль! Дьюи, запускай самодиагностику зонда. Сэм, подготовь запрос на корабль-матку. Пусть пришлет серию снимков острова во всех спектральных каналах и полные логи всех сеансов связи, начиная с момента нашего входа в атмосферу.