Впрочем, план Обручева не являлся обязательным к выполнению и подвергся существенной корректировке. Если изначально планировалось привлечь к действиям за Дунаем шесть корпусов (около 300 тысяч человек), то в действительности в начале войны в распоряжении главнокомандующего великого князя Николая Николаевича Старшего[86] оказалось лишь четыре корпуса (около 200 тысяч человек). Этих сил было недостаточно для решения поставленной задачи[87].
Выбор Николая Николаевича в качестве главнокомандующего в начале войны вызвал полное одобрение в военной среде, однако в ходе боевых действий сказалась его недостаточная опытность в самостоятельном командовании, а штаб великого князя, возглавляемый генералом от инфантерии А. А. Непокойчицким[88] и его помощником полковником К. В. Левицким[89], заслужил массу нареканий из-за плохой организации штабной работы и ошибок в планировании операций[90].
Таким образом, еще до начала кампании были приняты решения, ставившие русскую армию в непростые условия: ни количество сил, ни Верховное командование не соответствовали поставленным задачам.
24 (12) апреля 1877 г. Османской империи была объявлена война, и русские войска, по соглашению с румынским правительством, вошли на территорию Румынии. Вместе с русскими на войну отправлялись и болгарские добровольцы, из которых было сформировано шесть дружин[91]. Командование над Болгарским ополчением[92] было доверено русскому генералу Н. Г. Столетову[93]. Делегация города Самары вручило болгарам знамя – красно-бело-синее полотнище с крестом. Сейчас Самарское знамя почитается в Болгарии как национальная святыня.
В мае 1877 г. действующая армия заняла территорию Румынии, и началась подготовка к переправе через Дунай. Моряки провели минирование русла Дуная, в ходе которого отличились лейтенанты А. П. Шестаков[94] и Ф. В. Дубасов[95] со своими подчиненными, потопившие турецкий монитор. Трофеем русских моряков стало турецкое знамя, а их подвиг, первый в этой войне, стал широко известен в России и за рубежом.
Традиционно боевые действия Русско-турецких войн в конце XVIII – начале XIX в. развивались главным образом в нижнем течении Дуная. Простота морского снабжения армии сравнительно с сухопутным заставляла русскую армию тяготеть к побережью Черного моря. Однако из-за того, что после Крымской войны 1853–1856 гг. Россия не успела восстановить Черноморский флот, вариант снабжения войск по морю отпадал. С другой стороны, переправа в среднем течении Дуная сулила определенные выгоды. Русская армия с запада обходила мощный четырехугольник турецких крепостей Рущук (Русе)[96] – Шумла (Шумен) – Силистрия (Силистра) – Варна[97], в котором располагалась бо́льшая часть турецких войск, и избегала операций в малонаселенном районе Добруджи, где было проблематично снабжать армию водой и продовольствием. Стратегические и политические мотивы требовали переправы через Дунай в промежутке между Видином и Силистрией. Все это было учтено в плане Обручева.
Местом переправы был избран участок Зимница (Зимнича)[98] – Систово (Свиштов)[99], где лежит самая южная точка течения Дуная. Отсюда было ближе всего до Шипкинского (Шипченского) перевала через Балканский хребет[100]. Этот перевал изначально намечался в качестве ворот, через которые русская армия должна пройти к Константинополю.
В ночь на 27 (15) июня 1877 г. 14-я пехотная дивизия генерал-майора М. И. Драгомирова[101] при поддержке других частей с боем переправилась через Дунай в районе болгарского города Систово. Первое крупное столкновение русских и турецких войск на Балканском театре окончилось блестящим успехом русского оружия. Переправа прошла с умеренными потерями, и саперы принялись наводить мосты для основных сил действующей армии. Довольно быстро на другом берегу было сосредоточено до 120 тысяч человек[102].
Чтобы обеспечить движение к Константинополю, великий князь Николай Николаевич выставил заслоны к западу и востоку. Командование Западным отрядом принял генерал-лейтенант Н. П. Криденер[103], который обложил крепость Никополь (Никопол)[104]. Восточный фланг армии прикрыл Рущукский отряд, который возглавил цесаревич Александр Александрович (будущий Александр III[105]), в задачу которого входило обложить и, по возможности, взять крепость Рущук.
Наступление начал Передовой отряд под командованием генерал-лейтенанта И. В. Гурко[106], в который вошли русские части и болгарское ополчение. Небольшой отряд генерала Гурко 2 июля (25 июня) 1877 г. овладел Великим Тырновом (Велико-Тырново), средневековой столицей Болгарии. Затем Гурко перешел Балканский хребет и оказался по ту сторону Балкан к полной неожиданности для противника. Вскоре турки были выбиты с ключевого Шипкинского перевала, где солдаты обнаружили пирамиды из голов русских пленных – первое свидетельство турецких зверств[107]. После того как русские и болгарские части оказались за Балканским хребтом, а 15 (3) июля Криденер взял Никополь, в Константинополе началась паника.
Война начиналась вполне успешно для армии Александра II, а легкие победы вселяли в русское командование уверенность в быстром и благополучном исходе войны. Однако в этот момент начал сказываться недостаток сил. Отряд генерала Гурко был слишком слаб, чтобы всерьез угрожать забалканским владениям султана. Обеспокоенные турки начали морем перебрасывать из Албании мощную армию генерала Сулеймана-паши[108], насчитывающую 25 тысяч человек. В боях при Нова-Загоре и Стара-Загоре состоялось боевое крещение Болгарского ополчения. Командир 3-й болгарской дружины подполковник П. П. Калитин[109] погиб, спасая Самарское знамя из рук турок, но мужество русских и болгарских солдат не могло компенсировать численное превосходство противника, и Гурко вынужден был отойти к Балканам. После ухода Передового отряда болгарское население подверглось зверскому насилию, а Стара-Загора, цветущий прежде город, был сожжен и разорен[110].
В этот ключевой момент войны русские войска занимали территорию за Дунаем, представляющую собой почти правильный квадрат 90 на 90 км, с трех сторон которого нависали турецкие силы. 19 (7) июля Западный отряд Криденера неожиданно натолкнулся на войска Османа-паши, которые опередили его в Плевне (Плевен)[111] буквально на несколько часов. Несмотря на доблесть, проявленную войсками, особенно Костромским полком, взять Плевну с ходу не удалось. Вторая попытка, состоявшаяся 30 (18) июля вопреки мнению Криденера и его штаба, окончилась уже более крупной неудачей. Штурмующие потеряли около 3,5 тысячи человек, и в их тылах на некоторое время воцарилась паника.
