- Смешно, - ответил парень, но сам при этом не засмеялся. Потом он снова уселся на свой велосипед и, оттолкнувшись ногой, не спеша, поехал.
Маша догнала его и ухватилась за руль.
- Скоро уже будет твой прокат? - капризно поинтересовалась она, - а то и мне покататься хочется.
- Там, за насыпным курганом, - показал взглядом Вениамин в сторону конусообразной насыпи. Наверху её находился бетонный монумент, слитый воедино из пяти пятиконечных звёзд. На одной из них висел на верёвке человек с ведром в руках и красил пилон белой краской.
- Вот молодец! - восхитилась Маша, - а, ты бы мог так, как он, - обратилась она к Вениамину, - или ты высоты боишься?
- Я ничего не боюсь, - гордо ответил юноша, - разве что красивых девчонок немного побаиваюсь. Он скосил на неё глаза, в которых на секунду блеснул зеленоватый сполох.
- А я - я красивая? - не утерпела и спросила прямо в лоб Маша.
- Конечно, - ответил юноша, почему-то смутившись.
Потом он стал рассказывать, как этот курган насыпали. Происходило это ещё во времена оны, и принимала участие в работах его мама, когда была пионеркой.
- Целое ведёрко земли привезла она тогда с нашей дачи, - уточнил Веня, - и так как мама была круглой отличницей, ей доверили написать пару слов в послании, которое замуровали здесь же в специальной капсуле. В следующем году, юбилейном, его откопают и прочтут потомкам. Интересно, чего они там написали? - Веня усмехнулся, - мама сказала, что после прочтения послания напишут новое и уже новое закопают. Такой вот круговорот посланий в природе.
- А что бы ты написал своим детям? - поинтересовалась Маша, - если бы тебе доверили написать несколько слов. Что пожелал бы им в будущем? Конечно, если таковые родятся, - спешно прибавила она.
- Ничего, - отрезал Вениамин, - пусть сами думают, как им жить. Я бы только не хотел им мешать, и это всё. Считаю, этого вполне достаточно. Ведь, в конечном счёте, каждый получит то, к чему стремится, но не каждый будет этому рад, - пафосно закончил он.
- Сам придумал это высказывание, - засомневалась Маша, - или прочитал где?
- Сам, - отрезал находчивый парень.
Возле Кургана Бессмертия он снова остановил свой велосипед. Вблизи курган представлял холм, метров в двадцать высотой и целиком поросший травой. Из травы то тут то там, выглядывали тёмно-зелёные листочки щавеля.
- Соберём немножко, - предложила Маша.
- Чего соберём? - не понял юноша.
- Щавельку нарвём, моя мама из него вкусный борщ готовит. Такой, что пальчики оближешь. Я тоже могу сварить.
- Не люблю кислое, - уклончиво ответил студент.
У пункта проката велосипедов очереди не было, но не было и горных велосипедов. В наличии имелись только обычные, и стоили они двести рублей в час. В чём разница у этих вроде бы одинаковых с виду транспортных средств, Маша поймёт позже, когда они будут возвращаться с прогулки, и ехать придётся в гору. А пока, пока она не знала и не ведала ни о чём, ведь не каждый из нас предчувствует будущее, в особенности своё.
Тем временем прокатчик выкатил из-под навеса велосипед и стал расхваливать его на все лады. Девушка прикоснулась к его прохладной поверхности, повертела рулём из стороны в сторону, позвонила в звонок, который был приделан с правой стороны руля, протёрла салфеткой седло, и попробовала на него взгромоздиться. Вениамин помогал Маше, одной рукой он придерживал свой велосипед, а другой хватался за все части девичьего тела. В конечном счёте, рука его всегда соскальзывала под белую ветровку и оказывалась на её талии, скромно так и целомудренно. Маша прекрасно чувствовала его прикосновения, но виду не подавала.
- Наверное, все парни такие, - думала она, - пора и мне к этому привыкать.
На эти игривые шалости молодых людей прокатчик взирал свысока. Казалось, весь его вид говорил им:
- Какие бы вы тут шашни не разводили, а без бабок никто отсюда никуда не уедет!
Перехватив его насмешливый взгляд, Маша, наконец, поняла, чего хочет прокатчик велосипедов. Убрав руку Вениамина со своей талии, она, не спеша, достала из фирменной сумочки потёртый кошелёк и начала в нём копаться. Делала она это демонстративно медленно, в глубине души надеясь, что и Веня хоть как-то поучаствует в оплате транспортного средства. Ведь двести рублей для Маши были немалыми деньгами, но не на того она напала. Парень, быстро разобравшись в ситуации, тихонько отошёл в сторонку и сделал вид, что он тут ни при чём, что стоит здесь просто так и в лучшем случае помогает девушке выбрать правильный велосипед. Порывшись ещё немного в кошельке, Маша достала оттуда две сотенные бумажки и передала их в загребущие руки прокатчика. После этого молодые люди оседлали свои транспортные средства и направились на прогулку в парк. Веня поехал впереди, Маша сзади.
- Наконец-то, свидание началось, - подумала она, и сердце её при этом радостно забилось.
На входе в парк красовалась вывеска, на которой значилось:
'Центральный Парк Культуры и Отдыха имени 1000-летия города'
Тут уже росли не только клёны, но и липы. От их клейких листочков, недавно распустившихся, шёл приятный аромат. Он напоминал Маше об её детстве, когда она вместе с соседским мальчиком Колькой ела эти листочки. Возвращаясь вместе из школы и идя через Верхний Сад, они срывали только что лопнувшие липовые почки и запихивали их в рот. Делали это одновременно, потом одновременно их жевали и разом глотали. При этом смотрели друг на друга с сомнением, точно ли каждый проделал эту операцию и проглотил терпкую жидкую кашицу. Убедившись, что никто не слукавил, они смеялись. Эти события происходили в начале мая, ей очень нравился соседский мальчик, и ради него она бы съела не только липовую зелень, но даже майского жука, примостившегося на ней. До сих пор месяц май - её любимая пора.
Маша посмотрела на развесистую липу, и на секунду ей показалось, что всё это происходило совсем недавно, совсем недавно она возвращалась из школы, и мальчик Коля держал её за руку. Потом однажды, совсем нечаянно он поцеловал её. Они даже не поняли, как это произошло, но как же пела тогда её душа. И вот уже ничего этого нет, всё исчезло в пучине времени, всё кануло в безвозвратное прошлое. Спросить у Вени, поступал ли он так же в своём детстве, она почему-то не решилась.
От входа в парк они проехали дальше к аттракционам, которые пока не работали. На калитке 'Колеса обозрения' висел ржавый замок. Само колесо стояло на месте и поскрипывало на ветру. Маша вспомнила, как в прошлом году они вместе со своей подругой застряли на самом верху этого сооружения, и их потом снимали при помощи пожарной лестницы. Просидели они в кабинке 'Колеса обозрения' не меньше часа. Страху за это время натерпелись жуть, на целый год вперёд, но, слава богу, всё закончилось благополучно.
Другой аттракцион под названием 'Карусель' тоже находился в неподвижном состоянии. Хлипкие сидения с ржавыми поручнями покачивались на таких же ржавых цепях. В их городке, когда Маша была маленькой, был такой аттракцион и располагался он на краю парка у самого обрыва реки. Вместе с папой и мамой и со своей младшей сестрёнкой они любили кататься на этой карусели. Забравшись на сидения, они пристёгивались ремнями, и карусель трогалась. Ускоряясь всё быстрее и быстрее, сидения разлетались в разные стороны, поднимаясь на большую высоту. И вот уже под ними был обрыв, а потом они какое-то время летели над самой водой. Было страшно, но в то же время жутко весело, и душа её пела от радости. Потом движение карусели замедлялось, и страшная сказка заканчивалась.
Маленькая Машенька всегда каталась с мамой, а папа сажал рядом с собой Вику. Она была совсем крохой, но её папа почему-то любил больше, чем старшую сестричку. Это было заметно всем. Почему он так поступал, девочка долгое время не понимала и лишь в пятом классе она узнала тайну. Оказалось, что это не её папа, что у неё есть свой, но он куда-то уехал. А вот куда, она так никогда и не узнает. Ещё она вспомнила, как к ним однажды приезжала бабушка, папина мама. Она привезла подарки: носки, маечки, трусики и большую коробку шоколадных конфет. Всё это она отдала Машеньке, а Вике подарила только связку баранок.
