После этого я побежала вниз по ступенькам. Выбежав из подъезда, я села на бортик забора, чтобы привести свои мысли в порядок. Через пару секунд я снова встала и направилась к машине.

— Адель! — голос Алексея, который вышел из подъезда следом за мной, я услышала когда открывала дверку машины.

И к черту мечты, два кольца, и пара минут до конца.

Выходит, любили друг друга зря…

— Адель, постой!

— Нет, — я открыла дверцу, — Я не хочу ничего слышать! Оставь меня и больше никогда не появляйся в моей жизни!

Я села в машину и завела её. Выезжая со двора, в зеркало заднего вида я увидела, что Лёша до сих пор был во дворе дома.

Проехав пару улиц, я остановилась у обочины и положила голову на руль. Я сделала это. Я в очередной раз порвала со своим прошлым. Сейчас я оборвала все ниточки, которые связывали меня и Алексея.

Остался на столе твой недопитый чай. Я еще долго за тобой, буду скучать.

И по привычке твои губы искать с утра. Но никогда не вернусь к тебе. Никогда!

Приехав на лейбл, я первым увидела Егора, который сидел на ступеньках у парадного входа. Увидев меня, парень выдохнул, а я села рядом с ним.

— И куда ты ездила? — тихо спросил Егор, повернув голову ко мне.

— К Алексею…

— Зачем?

— Чтобы отдать ему то, что он когда-то дал мне, — ответила я.

— Слушай, давай вечером посидим где-нибудь в тихом местечке? — спросил парень, — Отдохнём от будней.

Я на секунду задумалась, а потом согласилась. Снова войдя в лейбл, я увидела возле дверей Натана, который, заметив нас с Егором, широко улыбнулся. Булаткин пошёл работать, а я направилась к рэперу.

— Ну, кошечка, начинаешь проигрывать спор? — спросил Миров, когда я подошла к нему.

— Какой ещё спор? Я не спо… Блин!

— Ты забыла о споре? Капе-е-ец, — Натан засмеялся, — Не стоило тебе про него напоминать сейчас, было бы больше шансов выиграть.

— Ты проиграешь спор, — ответила я, — Потому что у МЕНЯ с Егором только дружеские отношения.

— А у НЕГО с тобой далеко не дружеские. Ты вообще что ли не замечаешь, как он на тебя смотрит?

Я молчала, глядя в окно. Ну, а что я могла сказать? «Я знаю, что нравлюсь Егору, но я люблю другого?».

— Адель, очнись, — Натан усадил меня на сидение в холле, — Ты же не слепая, а Егорка у нас не из стеснительных. Он же тебе целую кучу намёков сделал, а сейчас уже прямым текстом говорит, что хочет от тебя явно не дружбы. Тут весь лейбл уже гадает, когда ты поймёшь всё!

Я посмотрела на Натана, который выглядел серьёзным. Значит, весь лейбл уже знает, что Егор ко мне испытывает вовсе не дружеские чувства? Тут же вспомнились все улыбочки и взгляды, когда мы с Егором находились в лейбле рядом на расстоянии меньше метра.

— Ты вообще не слушаешь его песни?

— Причём тут его песни? — спросила я.

— Ты в текст внимательно вслушивайся, — фыркнул Миров, — Он тебе там уже чуть ли не признания в любви делает… Блин, Браун, когда ты попала к нам на лейбл, то казалась намного умнее, чем оказываешься.

— Миров, я тебе сейчас кое-что сломаю и не буду жалеть об этом, — ответила я.

Оставшийся рабочий день я провела в кабинете менеджера, а вечером мы с Егором поехали в какой-то китайский или японский ресторан, откуда сбежали уже через десять минут: мне не понравилась острая китайская лапша, а Егору какой-то напиток, который он заказал.

— Давай тогда на Воробьёвы горы? — предложила я, — Только в магазине купим перекусить, а то я голодная.

— Хорошо.

За рулём была я, потому что Егор попробовал вести машину левой рукой и мы чуть не въехали в ограждение. Решив, что жизнь дороже, я сказала, что пока ему не снимут гипс, за рулём машины буду я.

Купив в супермаркете шоколадки, чипсы и другую вредную пищу, мы поехали на Воробьёвы горы. Остановив машину, я мы пешком пошли искать удобное местечко и уже через несколько минут сидели на расстеленном пледе и перекусывали вредной фигнёй, которую мне захотелось.

— Адель, я не буду его кушать, — сказал Егор, глядя на мармеладку в виде медвежонка, — Он слишком милый и напоминает мне…

— Кого? — я до сих пор протягивала парню эту мармеладку, — Ну, откуси ты ему голову уже.

— Браун, ты меня пугаешь, — засмеялся Егор, отводя этого медвежонка в сторону здоровой рукой, — Дай мне лучше мороженое!

— Ты же не любишь его, — прищурилась я, вспомнив, как несколько месяцев назад Булаткин отказывался от мороженого.

— Уже люблю, — ответил парень, — Дай мне мороженое!

— Господи, как маленький ребёнок, — вздохнула я, но потом улыбнулась и открыла парню пломбир, — Держи.

Я дождалась, пока Егор протянет здоровую руку к мороженому, а потом провела этим же мороженым по его лицу, оставляя след на щеке. Булаткин возмущённо посмотрел на меня, а потом насыпал мне в майку арахисовые орешки.

— Я отмщён, — сказал парень, отбирая у меня свой пломбир, — Но ты не грязная!

И с этими словами он провёл мороженым по моей щеке. Почувствовав холодный пломбир на своей коже, я взвизгнула и бросила в Крида чипсы.

— Всё, хватит, — засмеялся Егор, — А то вся земля будет в еде.

— Сам виноват, — ответила я, ложась на плед и морщась под лучами солнца, которое скоро будет заходить, — Так тепло.

— Ну, уже июнь, — ответил Егор.

Мы сидела здесь до тех пор, пока на улице не стемнело. Потом, собрав вещи, мы направились обратно к машине и ехали домой.

— Адель, а приготовь-ка мне ужин, — сказал Крид, когда мы подошли к квартирам.

— Мы же только ели.

— Я хочу супчика.

— Капризный ребёнок, — ответила я, и вошла в квартиру следом за Булаткиным.

***

В режиме работы у нас прошёл целый месяц. Сегодня Егору сняли гипс и именно сегодня будет вручение Премий РУ.ТВ.

С самого утра мы все носились по лейблу, готовясь к этому мероприятию. Около двух часов Чест повёз Егора снимать гипс, а я наблюдала за репетицией Тимати и Натана, которые будут исполнять «Дерзкую» вначале мероприятия.

Вернулся Егор, уже без гипса и сменил Тимура с Мировым, начиная репетировать «Самую-самую».

— Адель, твоя функция нянечки успешно выполнена, — улыбнулся Натан, садясь рядом со мной, — Гипса у Егора больше нет и он сам будет всё делать.

— И я очень этому рада, — хмыкнула я.

За этот месяц я реально превратилась в нянечку для Булаткина: то подай, это сделай, принеси вон то, отнеси это туда… И всё подкреплялось фразой: «У меня же гипс!», после которой я чувствовала себя виноватой в том, что этот балбес сломал руку.

Ребята, видя меня с очередной кружкой кофе или папкой в руках, начинали улыбаться, уже зная, что это скорее всего для Булаткина. Я злилась, но продолжала таскаться за Егором, словно Мать Тереза, помогая ему во всём, потому что у Крида сломана рука. И только спустя время до меня дошло, что блондин просто издевается надо мной.

Ближе к вечеру все разъехались по домам, чтобы приехать уже к Crocus City Hall. Мы с Егором добрались домой почти за полтора часа, потому что попали в пробку.

За два часа я собралась и пила кофе, когда в дверь позвонил Булаткин. Сделав пару глотков горячей жидкости, я пошла открывать дверь. Попросив парня подождать меня, я побежала в комнату за туфлями. Да-да, сегодня я надела платье. Ради такого случая грех не одеться в вечерний наряд.

Егор сказал мне комплимент, я ответила ему тем же и мы сели в такси, которое должно отвезти нас к Крокус Сити. Там уже было полно народу и мы с Булаткиным, пройдя через толпу папарацци и поклонников, добрались к входу, где нас ждали остальные ребята.

Вечер проходил спокойно, без происшествий. Были выступления, потом вручали Премии. В «Реальном приходе» победила группа MBand, а Егорка пролетел. Но зато вторая номинация была его. Премия «Лучшая песня» была присуждена Егору.

Ещё немного и мероприятие закончилось. Встав из-за столика, я почувствовала чью-то руку на своей спине, а повернув голову, встретилась взглядом с Кридом.

— Ты домой сильно хочешь? — спросил парень.