Руни появился в Скотленд-Ярде после долгого телефонного разговора, и, несмотря на то, что его информация не заслуживала доверия, а в его рассказе наличествовали многочисленные несостыковки, начальник полиции поверил ему — ведь тот был информатором.

Как-то вечером Питер вслед за Дэппи вошел в ресторан в районе Сохо и сел за его столик. Юркий человечек вопросительно посмотрел на Питера.

— Вооружен, Дэппи?

— Никогда не считал нужным. Зачем?

— Мы с вами немного прогуляемся, и я бы предпочел сам понести ваш багаж.

Дэппи изменился в лице.

— Это какая-то ошибка?

Питер покачал головой:

— Это задержание, — сказал он. — И я думаю, что на этот раз вы уж попадетесь. Если вы не дурак, то понимаете, что вы пойдете под суд не за одно дельце.

Полицейский автомобиль ожидал их у выхода, и через десять минут Дэппи сидел в окружении четырех детективов.

Дэппи понял, что его предали. Кто-то донес на него, и ситуация была поистине отчаянная. Впрочем, он не подозревал Руни до тех пор, пока Питер не упомянул о происшествии с поломкой автомобиля. В этот момент Дэппи все понял, причем это была уже не догадка — он знал наверняка.

— Руни Райал, верно? Но вам еще нужно доказать все это, джентльмены, и я не думаю, что у вас для этого есть улики. Прошу только об одном, — он обратился к Питеру, — моя невеста не должна ничего об этом знать.

Питер с улыбкой покачал головой:

— Ваша невеста знает об этом все, разве что, кроме того, чего знать и не стоит. Они с Руни друзья или даже больше чем друзья.

Питер нарочно так прямо сказал ему об этом, надеясь, что это сломит Дэппи. Тот впервые слышал правдивую историю Канадки Лиль. Питер заметил, что лицо Дэппи побелело, и тот умолк.

И сам допрашиваемый, и допрашивающие его прекрасно знали, что несмотря на информацию, предоставленную доносчиком, Дэппи не удастся изобличить — разве что он сам себя выдаст. Но Дэппи стойко стоял на своем, не желая сдаваться своим врагам.

«Наверняка деньги где-то закопаны, — полагал начальник полиции. — Дэппи ведь просто крот какой-то — он получил медаль за безупречную службу во время войны, и все за свои минные работы. Уж о подрывных работах он знает побольше многих установщиков мин. Отыскать деньги где-то в Англии будет не легче, чем найти настоящую пещеру Али-Бабы».

Но если деньги и были зарыты, Дэппи все напрочь отрицал. Весьма вероятно, если бы они организовали обыск всех прибрежных суден, которые спускаются вниз по реке среди ночи и доставляют в Остенд грузы английского кирпича, то полиции могло бы и посчастливиться. Но еще на протяжении нескольких лет никто не знал, что у Дэппи было три судна и даже собственная пристань; эта информация раскрылась слишком поздно, чтобы оказаться действительно полезной.

Но начальник полиции говорил чистую правду: Дэппи был поистине великим копателем и экспертом в использовании взрывчатых веществ.

Его квартиру безрезультатно обыскали, как и все посылки, отправленные поездом. Впрочем, Питер, который контролировал одну из поисковых групп, и не ожидал, что так им удастся выйти на след. Никто не умел прятать награбленное так надежно, как Дэппи.

Питер послал за Руни Райалом, который явился в Скотленд-Ярд без свойственной ему ранее самоуверенности.

— Я ведь сказал вам, что был там, сержант. Я бы не признался, не будь это правдой, не так ли? Они работали вчетвером: Дэппи, двое из Бирмингема и моряк, который вел машину. Я видел только его и Дэппи, имена остальных я не знаю. После ограбления он сразу направился в свой отель. Вы нашли его автомобиль? Может, награбленное спрятано в нем, например, под сиденьем?

Руни выглядел немного обеспокоенным, и его речь выдавала охватившее его волнение.

— Он знает, что это я донес на него?

Питер подтвердил это, но, к его удивлению, это не огорчило Руни.

— А про Лиль он знает?

Что-то в голосе привлекло внимание Питера.

— А что если и так? — спросил он.

— Она через пару дней узнает у него, где деньги, — выпалил Руни. — Он от нее без ума!

В этот момент Питер понял, что они с коллегами допустили непростительный промах при допросе, когда рассказали Дэппи про Лиль.

— Мы работаем вместе, — нетерпеливо продолжил Руни. — И деньги поделим на двоих.

— Пока не кажется, что вам будет что делить, — саркастично заметил Питер.

Не оставалось ничего, кроме как освободить Дэппи Лиона. Его задержали всего лишь по подозрению и на некоторое время оставили под стражей, но полиция не смогла предоставить достаточно доказательств. Дэппи пришлось отпустить, а Скотленд-Ярд получил выговор за свой провал.

Итак, Дэппи был выпущен из-под стражи. Удивительно было то, что он не нанял адвоката и вообще ничего не сделал, чтобы ускорить свое освобождение.

Вечером того дня, когда он был освобожден, Питер заметил его в Вест-Энде, и, как это ни странно, Лиль была с ним. Она отошла немного в сторону, когда Питер остановил Дэппи.

— Я не верю в ваши россказни о мисс Мортимер. Она носила мне обеды, пока я был под арестом. Таких женщин, как она, очень мало — одна из тысячи.

Питер тяжело вздохнул.

— С такими-то мозгами стать преступным гением, — пробормотал он.

Следующую неделю Дэппи провел в Лондоне или поблизости, а Лиль не отходила от него ни на минуту. Они подолгу катались на автомобиле, и в таких случаях за ними всегда, так или иначе замаскированная, следовала еще одна машина из летучего отряда[5].

Однажды утром Дэппи удивил их. Он появился на новом, быстром автомобиле, оторвался от преследования и умчался в северном направлении. Видели, как он проезжал через Вудфорд. Часом позже его заметили в Эппинге. Где он был в течение этого часа, осталось неизвестным.

Полиция обыскала его машину, но ничего не нашла. На этой же неделе он уехал из Англии на континент вместе с мисс Мортимер.

В мерах предосторожности полиция наблюдала за Руни Райалом, пока Дэппи не уехал из Англии. О нем ходили всякие слухи — поговаривали даже, что этот маленький, тихий человек был… убийцей. Некоторые настаивали на этом, но Скотленд-Ярд никогда не связывал его с чем-либо настолько романтичным, как убийство.

Питер, будучи детективом, был абсолютно неинтересен людям, умеющим видеть в любого рода преступлениях малейший намек на романтику. Он был воспитан в традициях Скотленд-Ярда, а его сотрудники считают, что Ярд — отнюдь не то место, где случаются столь необычайные вещи.

Если вы спросите самого давнего старожила Ярда, что из примечательных событий наиболее запечатлелось в его памяти, то — после долгих раздумий — он вспомнит инспектора, порезавшего палец стеклом и упавшего в обморок. Или же тот день, когда полицейская собака покусала служащего из отдела учета. Или, быть может, тот случай, когда половина персонала отравилась, съев несвежую рыбу.

Но ни убийц в тесных тюремных камерах, рассказывающих о своих злодеяниях, ни признаний, подписанных дрожащими руками, ни великих грабителей, расписывающих начальнику тюрьму свои удачные дела, — ничего такого он никогда не вспомнит.

Питер отправился в Берлин, чтобы собрать некоторую информацию о братьях Полиски, и его дело никак не было связано с Дэппи Лионом и его преступлениями. В красном кирпичном здании на Александерплатц[6] он предавался воспоминаниям и обменивался ими с коллегами. Он рассказывал о том, как плохо работает центральное отопление в Лондоне, а они в свою очередь сетовали на скупость своего правительства в вопросах обеспечения канцелярскими принадлежностями.

Питер провел в Берлине уже неделю, в основном за посещением Криминального музея. Однажды он прогуливался по Унтер-ден-Линден, размышляя о системе управления дорожным движением, как вдруг заметил Дэппи Лиона. Несмотря на теплую погоду последний был облачен в элегантную меховую шубу, перчатки лимонного цвета и обут в лакированные туфли. В руках он вертел тросточку с золотым набалдашником, рассматривая витрину ювелирного магазина. Когда Питер остановился возле него, Дэппи сентиментально напевал «Их либе дих».