— Ну конечно, так гораздо лучше, — язвительно пробормотал П-21.

— На самом деле, так и есть. От одного танка гораздо легче сбежать, если действовать осторожно. Но когда тебя прижала пара десятков пехотинцев, давая ему возможность превратить тебя в ошметки, тогда остается только надеяться на воздушную поддержку, — констатировала полосатая кобылка. — Как я и говорила Шуджаа и Минти, ты не можешь взять и просто так бросить единственную…

Затем она моргнула и огляделась.

— Постой-ка… что-то тут не так…

Я заметила суживающиеся зрачки.

— Твист… не паникуй. Пожалуйста.

— Что… что случилось? Где я? Это не Мирамэйр! Где Пепперминт? Что с ней случилось? — Она начала отчаянно крутить головой. — Где они? Это лечебница! Они ранены? Что происходит?

Я вздохнула. Нельзя было позволить ей съехать с катушек сейчас и здесь в башне Тенпони!

— Рампейдж!

Пожалуйста, не заставляй меня успокаивать тебя выстрелом! Не хочу знать, насколько все плохо с моим рогом.

Розовые глаза моргнули, она в ужасе уставилась на меня, затем медленно расслабилась. Потрошительница закрыла глаза и осела, обхватив голову копытами.

— Крови не видно… Хорошо.

— Ты на некоторое время отключилась. Плохого не случилось, — быстро добавила я, заставив её облегченно вздохнуть. — Ты болтала насчет чего-то военного.

Я нахмурилась и огляделась. Скотч подавила зевок, я спросила:

— Так, где Лакуна?

— В апартаментах профессора, — отозвался П-21. — Аликорн, песчаный пес и голова киберзони. Похоже на начало какого-то плохого анекдота.

Я призадумалась о его чувстве юмора…

— Пони сами по себе сплошной анекдот, — прорычал Ровер от двери. — Сделано. Хорошо.

Я поднялась на копыта и медленно прошлась к стареющему псу. Его кибернетический глаз внимательно следил за моими неуверенными шагами.

— Пони делает неправильно. Не думай о ходьбе, пони. Иди. Ноги умнее, чем пони.

— Я ничего не могу поделать. Мои ноги хотят чего-то совсем другого, — мой взгляд опустился к ним. — Я спотыкаюсь о собственные копыта! — возразила я, пока чертовы штуковины дергались подо мной. Он вздохнул и закатил свой затуманенный глаз. Я тоже вздохнула, глядя на него, а затем на Глори и коричневого жеребца.

— Слушай. Я хочу поблагодарить тебя. Всех вас за все. Просто… сейчас я чувствую себя запутавшейся. Я пытаюсь в этом разобраться.

— Пони всегда ноют, — пробурчал Ровер, качая головой, затем поежился и закрыл глаза. — Только и делают, что ноют.

Он указал на меня механическим пальцем.

— У пони теперь отличные ноги, как у пса. Пес создал лучшие пони ноги. Лучше, чем у пони-профессора.

— Почему ты помог? — сдвинул брови П-21.

Он поглядел на синего жеребца и фыркнул.

— Пони забрали дом. Пес работал под городом. Много несчастных случаев. Очень много. Пони не заботились о псах. Профессор заботилась. Она создала новую ногу. Сильную ногу. Показала псам, как их делать. Создавала органы и части, чтобы псы могли жить и работать. Когда бомбы упали, псы использовали металлические части, чтобы выжить. Не изменились. Не стали адскими гончими. Остались псами. Остались разумными. Поэтому, если она говорит, что нужна помощь пса, пес помогает. — Проворчал он и указал на П-21. — Пес не забывает обещания и доброту.

— Большое спасибо, тогда, — ответила я, осматривая свое тело. Мои синтетические конечности были из какого-то легкого металла, покрытого матово-белой эмалью. Передние ноги заканчивались прямо у плеч, а металл задних не доходил до метки. Я сохранила свои счастливые… ну… относительно счастливые даму и туз.

— Я… я тоже постараюсь запомнить. — Затем я засмеялась. — По крайней мере, у меня снова копыта. Я уже было подумала, что отращу… — Я застыла, когда четыре белых пальца выдвинулись из копыта и согнулись перед моими глазами. — ААА! У меня пальцы!

Ровер фыркнул, но я была готова поклясться, что он ухмылялся!

— Пальцы лучше, пони. Пони убедится.

— Идем. Провожу тебя до грузовой лифт, — сказал коричневый жеребец. — Непростые деньки в Тенпони. Готов поклясться.

Он все же улыбнулся, как будто бы довольный происходящим. Затем он указал на меня копытом.

— Останься здесь, пожалуйста. Нам нужно некоторое время для наблюдений. После трех дней работы над тобой, последнее, что нам нужно, так это отторжение какого-нибудь из синтетических органов.

Он проводил Ровера из лечебницы. Судя по темноте снаружи, я поняла, что большая часть башни спит. Глори устало зевнула, все мои друзья выглядели такими же изможденными.

— У вас есть, где переночевать? — спросила я, оглядев их.

— Общество Сумерек предоставило комнату, — слегка нахмурился П-21. Я согласилась с его выражением лица. Обществу Сумерек башни Тенпони явно что-то было нужно от меня. Мне оставалось только гадать, что именно. Он подавил еще один зевок.

— Мы беспокоились… Веришь или нет, но после трех дней мы сомневались, вернешься ли ты. Или даже если вернешься, будешь ли ты… ну знаешь… собой.

Глори закусила губу и посмотрела на меня сквозь упавшие пряди.

— Ты говорила… все что угодно…

— Исключая Сангвина, — закончила я. Мой взгляд скользнул по белым придаткам, торчащим из моего правого переднего копыта, и пару раз ударила по ним левым копытом. Наконец, они щелкнули и задвинулись. Надеюсь, к этим копытам есть инструкция по эксплуатации: «Ваше новое механическое тело и Вы». Затем я улыбнулась и посмотрела пегаске в глаза. Улыбнулась искренне.

— Ты молодец, — произнесла я, уткнувшись мордочкой в её щеку. — Я уж думала мне кранты.

— Так и было, — печально вздохнула Глори и поцеловала меня. — После двух безрезультатных дней… я начала серьезно подумывать, чтобы найти какую-нибудь зебру-ведунью, чтобы воскресить тебя.

Она вздохнула и крепко обняла меня, целуя в шею.

— Ты что-нибудь помнишь? Пока была мертва, я имею в виду?

— Нет… ничего такого. Что-то связанное со звездами, вроде, — тихо произнесла я и отстранилась. Кровь покрывала её передние ноги, она выглядела так, будто неделю не спала.

— Почему бы тебе не пойти помыться и вздремнуть? Я постараюсь обдумать… положение. — Я вымученно улыбнулась, над её лбом появилось перекрестье. — Ну знаешь, пока тихо?

— Пообещай, что не вляпаешься в неприятности. — попросила Глори.

Что я — жеребенок? Да и где найдешь неприятности в Тенпони?

— Думаю, Хелпингхуф не будет против, если я посплю здесь.

Я вздохнула, покачав головой, и постаралась осторожно погладить её щеку.

— Глори. Здесь есть кровать. Чистая. А еще душ, туалет и…

Я снова вздохнула; как же мне хотелось присоединиться к ней.

— Ууууххх… может оставить Хелпингхуфу записку?

Я посмотрела на покрытые эмалью конечности. Надеюсь, они водонепроницаемые.

— Уже ослушиваешься указаний доктора? Это его клиника. Постарайся следовать…

Она зевнула и начала заваливаться. Рампейдж быстро поймала её.

— Думаю, нам стоит идти. — пробормотал П-21 и потер глаза. — Уже слишком поздно… или рано… где-то в районе двух. — Он указал на коробки в углу. — Твое добро там, а еще куча вещей, переданных тебе от друзей. Мы собираемся закатить вечеринку, но не думаю, что кто-нибудь придет на неё в такую рань.

— Вы идите. Я все равно пока ничего не могу поделать, разве только выяснять очень сложные вещи, как например хождение.

И, судя по старому, доброму экрану ПипБака, сон мне не понадобиться еще как минимум пару дней. Проследив, как мои друзья уходят, я вернулась в операционную, корректируя каждый третий шаг, что заставлял меня шататься.

Вдруг, я почувствовала укол вины за кровавый беспорядок, что остался после меня; нужно было что-то с этим поделать. Я огляделась и обнаружила кладовую уборщика. Я уставилась на дверную ручку и сконцентрировалась. Я сдвинула брови, сжала зубы и скосила глаза, пытаясь выжать магию из моего рога.

По-прежнему никакого эффекта, как тогда, когда Лакуна заново его отрастила. Теперь я была рогатой земной пони. Я вздохнула, открыла дверь копытом, нашла ведро, наполнила его и добавила немного чистящего средства Абронко. Затем начала отчищать окровавленный пол и операционный стол. На стойке находился большой контейнер, покрытый тканью, и медицинский монитор рядом с ним. Талисман гудел, сопровождаемый тихим пиканьем.