Панты от домашних и диких оленей хозяева или скупщики переправляли в разные города Китая и Гонконг через Кяхту, Ургу и Благовещенск. Только через Кяхту в 1847–1849 гг. было вывезено 709 пар пантов, в 1862–1869 гг. – 2469 пар на сумму 107639 рублей. В китайском городе Гуй-хда-чень ежегодно с 1 декабря открывалась ярмарка оленьих рогов. В 1866 г. здесь было продано около 4000 пар на сумму 300 тыс. рублей. В 1895 г. в Ургу вывезено и продано их от 22 до 25 пудов, а в 1897 г. только с Алтая переправлено в Китай 180 пудов на 50 тыс. рублей. С 1892 по 1907 гг. через Онгудайскую таможню, стоявшую на Чуйском тракте, вывезено 272 ц пантов на сумму 560427 рублей. В начале XX в. из Тувы вывозили от 900 до 1200 пудов маральего рога – продукцию от 4–6 тыс. самцов.
После революции 1917 г., Гражданской войны и последовавшей затем коллективизации многие оленники были ликвидированы. В с. Берель, например, из 7 тыс. оленей к 1928 г. сохранилось лишь 245. В Горном Алтае маральники стали восстанавливать после 1929 г. К 1940 г. совхозное поголовье выросло до 9,5 тыс., но в военные и послевоенные годы сократилось почти вдвое. В 1985 г. в 15 крупных алтайских хозяйствах насчитывали около 25 тыс. маралов и 8 тыс. пятнистых оленей (в 1933–1935 гг. сюда вселили 222 зверя). В Приморье в 1920 г. в 106 частных хозяйствах содержали около 1,5 тыс. пятнистых оленей, в 1928 г. – 5,5 тыс., а в середине 80-х годов поголовье фермерских животных превысило 60 тыс. В 1927 г. семь дальневосточных оленей завезли в первый сибирский государственный питомник пушных и копытных зверей, созданный профессором В. Ч. Дорогостайским на Байкале. В 1933 г. он был ликвидирован, а животных отправили в Алма-Ату. В 1966 г. крупный олений парк создан на Северном Кавказе вблизи г. Нальчика. В 80-е годы здесь находилось около 1300–2000 особей. Этот питомник тоже стал одним из центров расселения пятнистого оленя.
В 80-е годы XX в. в специализированных совхозах и колхозах России содержали до 100 тыс. благородных и пятнистых оленей. В середине 90-х годов поголовье копытных заметно сократилось. В приморских хозяйствах осталось, по разным оценкам, около 3,5–12 тыс. особей, оленеводство пришло в упадок, а его реанимация затянулась на десятилетия. На Алтае, напротив, в период разрухи пантовые хозяйства уцелели, и это направление быстро развивалось. В конце первого десятилетия XXI в. в России насчитывали более 180 пантовых оленеводческих хозяйств разной формы собственности, занимающих около 150 тыс. гектаров, с поголовьем более 80 тыс. маралов и 25 тыс. пятнистых оленей. Ежегодный объем производства консервированных пантов превышает 45 тонн. Большая часть пантовой продукции экспортируется в Южную Корею, ежегодный рынок пантов которой оценивается в миллиард долларов США.
Важно, что в процессе доместикации поведение марала и пятнистого оленя существенно изменилось: даже крупными их стадами теперь управляют, выпасая вне парка на воле как домашний скот (этот метод, к сожалению, неизбежно приводит к потере части поголовья). Опыт, накопленный в пантовом оленеводстве, трудно переоценить, и его нужно непременно и тщательно изучать охотничьим фермерам, хозяйства которых пока что, в большинстве своем, более примитивны (подробнее об оленях и пантовом оленеводстве см.: Менард, 1930; Друри, Матюшев, 1963; Данилкин, 1999; Луницын, 2004; Луницын и др., 2007; Фролов, Луницын, 2007).
Разведение лося оказалось менее результативным. Попытки его одомашнивания жителями Сибири, судя по многочисленным наскальным рисункам, где звери изображены в упряжке, под седлом, в загородках и выпасаемыми всадниками на пастбищах, предпринимались с новокаменного и железного веков. В XX в. опыты по целенаправленной доместикации вида велись на научных станциях и фермах в Томской, Новосибирской, Тюменской, Московской, Костромской и Ярославской областях, в Якутии, в заповедниках Бузулукский бор и Печоро-Илычском и других местах. Эксперименты показали малопригодность лося в качестве ездового животного. Выращивание его на фермах (фото 7) для получения мясной продукции оказалось значительно более затратным, чем в охотничьем хозяйстве. В загонах лоси быстро уничтожают всю древесно-веточную растительность, и ее приходится или ежедневно заготавливать в окрестностях ферм, или же ежедневно выпасать стадо вне вольер. При длительном выпасе животных в одном районе вред лесным экосистемам весьма велик, пастбища деградируют, а постоянная подкормка ведет к дополнительным затратам. Пожалуй, единственный аргумент в пользу дальнейшей доместикации лося – высокие целебные свойства молока. Средняя продолжительность лактационного периода у фермерских лосих составляет 3,5 месяца (40–185 дней), максимальный удой на пике лактации – около 8 л, молочная продуктивность – до 300 л за сезон.
Как видим, фермерские стада марала, пятнистого оленя и лося выпасают или могут выпасать вне вольер, как и домашних животных, которые часть времени проводят в хлевах и загонах, а часть – на воле. Отсюда, во многом, возник термин «полувольное разведение животных».
Многих зверей, особенно редких и исчезающих, содержат и разводят в вольерах без выпаса на воле, т. е. в неволе. Таким образом, например, в последнее столетие сохранены зубр и бизон, а в настоящее время ученые пытаются сохранить генофонд тигра, леопарда, сайги и других видов. Некоторых охотничьих животных разводят в неволе для получения специфической продукции. В Китае на кабарожьих фермах прижизненно в промышленных масштабах получают мускус – ценнейшее сырье для парфюмерии и фармацевтики. В ближайшие десятилетия фермерское поголовье кабарги здесь, при государственной финансовой поддержке, намерены довести до 200 тыс. В ряде восточноазиатских стран в медицинских целях разводят бурого и гималайского медведей.
Почти двухсотлетний опыт многовидового паркового содержания и разведения диких зверей и птиц накоплен во всемирно известной Аскании-Нова. Здесь любитель диких животных и впоследствии член Русского общества акклиматизации Фридрих Эдуардович Фальц-Фейн собрал со всего мира (в основном для опытов по акклиматизации, гибридизации и продажи живых особей) десятки видов диких зверей и птиц, включая разнообразных оленей, антилоп, баранов, зубра, бизона, сайгу, лань, лошадь Пржевальского, зебр, зайцев, страусов, фазанов. Зимой все теплолюбивые виды содержали в специальных отапливаемых скотных дворах коридорного типа, холодоустойчивые – в видовых загонах или вместе в обширном вольере. Летом многих копытных, включая благородных и пятнистых оленей, пасли на воле. Подкармливали животных в основном зеленой массой культурных растений: люцерной, кукурузой, суданской травой, кормовыми арбузами и др. Вода поступала из водонапорной башни в корыта в загонах и в оросительную канаву. Всего в этом парке с общей площадью вольер в 2400 га пребывали сотни видов животных, в том числе 70 видов и 23 гибридные формы диких копытных. В Аскании-Нова выращены и переданы в зоологические парки, охотничьи хозяйства, заповедники и другие учреждения тысячи особей. Именно здесь был выведен приспособленный к степным условиям (живущий без веточного корма) асканийский гибридный олень с роскошными рогами. Для образования этой формы использованы 12 особей марала, 5 – благородного европейского, самец и самка крымского оленей, два самца изюбря, самец и самка североамериканского вапити (Салганский и др., 1963; Треус, 1968).
Проблему фермерского содержания и разведения сайги (фото 6), численность которой в конце XX в. уменьшилась в десятки раз, следует обсудить более детально, поскольку речь идет о выживании вида. В XIX в. такую попытку по поручению Русского общества акклиматизации предпринял саратовский биолог К. Глич. Однако все отловленные капканами и петлями взрослые особи быстро погибли от травм. Из 49 новорожденных сайгачат, содержавшихся в тесном дощатом загоне, погибли 36. В зоопарках Европы сайгу содержат с переменным успехом с 1864 г., в США – с 1934 г. В бывшем СССР сайгу пытались разводить в зоопарках Москвы, Ленинграда, Новосибирска, Ростова-на-Дону, Таллина, Алма-Аты и Чемкента. Большинство особей здесь не жили больше 3 лет, и лишь отдельные из них достигали 5–10-летнего возраста. В последние десятилетия размножение этих копытных, в результате накопленного опыта работы с видом, идет более успешно, чем раньше, что весьма радует в плане сохранения генофонда. В 60–70-е годы опыты по выращиванию сайги в неволе проводили научно-исследовательские противочумные институты и Институт зоологии АН Казахстана, где самки приносили потомство в течение нескольких лет. Разведение этого копытного в парке экоцентра «Джейран» в Бухарской области Узбекистана, насколько мне известно, не было успешным.
