Но роздыху осажденные не получили. С деревянных башен их снова стали засыпать стрелами, только арбалетчики стреляли теперь выше стен, и острия падали уже во дворы и проулки Крепости. Затем со стороны реки послышались странные звуки, и бойцы на стенах с ужасом увидели летящие в их сторону здоровенные снаряды. Первый удар получился неточным, часть снарядов упало в воду рва, часть поломало внутренние здания цитадели. Но через треть часа в сторону Крепости полетели новые снаряды, теперь они попадали или в сами стены, или в выступающие вперед башни цитадели. Громко закричали убиваемые ими люди, посыпался камень и кирпич, сами стены заходили ходуном, земля дрожала. А со стороны восставших послышался всеобщий радостный крик.

   Харц вцепился в камень бордюра, он наблюдал за этой атакой с центральной башни. Позади него послышались чьи-то шаги, повелитель кабалеро обернулся и увидел Липу Ольм

   - Ты видел?! - Харц показал в сторону возвышения у реки - Они просто уничтожают нас! Что это за дьявольские машины?

   - Не знаю, мой повелитель - Ольм выглядел усталым, он провел бессонную ночь - Мятежники выбрали самый слабый участок нашей Крепости.

   - Они штурмуют ворота?

   - Нет, мой Харц. Таран отошел назад.

   - Понятно - Ро уже успокоился - это была ловушка для моего сына. С такими дьявольскими механизмами им таран не нужен. Они проломят стены в нескольких местах и начнут штурм, а их ходячие башни будут засыпать моих воинов этими короткими стрелами.

   - Вы как всегда проницательны, мой господин - Ольм с уважением взглянул на владыку Крепости. Ему в голову уже пришли подобные же мысли.

   - А ты видел их пехоту, какое построение! Как слаженно они двигались. Для этого нужны месяцы тренировок. Как мы проморгали? Я еще спрошу за это попустительство! - Харц повернулся к своему командующему - Липа, готовь всех, всех бойцов к вылазке. Если мы не уничтожим эти механизмы, то через пару дней моя Крепость падет!

   - Выступим ночью, мой господин!

   - Нет! Именно этого мятежники и ждут. Выйдем на заходе солнца. Оно как раз будет бить им в лицо.

   - Отлично - Ольм улыбнулся, идея ему понравилась. Есть еще хватка у старого Харца!

   Удар кабалеро начался вполне успешно. Сильный отряд конников сломил заградительные щиты и смял небольшие отряды восставших. Следом за конницей шла сплошным потоком пехота Харца. Это был постоянный гарнизон Крепости. Они яростно кричали и рвались вперед, все понимали, что их судьба зависит от этой отважной атаки. За полдня бомбардировки, в двух местах стены Крепости были основательно побиты, а одна из башен рухнула вниз вместе со своими защитниками. Восстанавливать же разрушенные укрепления мешал меткий огонь из придвинувшихся к стенам вплотную башен.

   Сейчас защитники Крепости отчаянно рвались вперед, но получали сокрушительный отпор. Множество мелких камней, выпущенных из метательных орудий, стали обрушиваться на них сверху, убивая и калеча лучших бойцов Харца. Странные длинные копья из металла пронизывали сразу нескольких конников, проходя сквозь тяжелые доспехи как нож через масло. Но еще большие проблемы защитникам Крепости создавали деревянные башни. Атакующие не заметили, что несколько из них были заранее потихоньку пододвинуты поближе к возвышенности. В итоге штурмующие попали под перекрестный огонь. А спереди их встречали тяжеловооруженные бойцы Утоса. В такой тесноте преимущество конников потеряло свое значение, их коням просто негде развернуться. Здесь удобнее оказалось действовать топорам и метательным шарам мятежников. Кабалеро потянулись назад, там, наткнувшись на своих же пехотинцев, они образовали свалку. Липа Ольм громогласно раздавал команды, выстраивая своих бойцов в новые штурмовые отряды. Он чувствовал, что надо еще поднажать и вырвать победу! Но хозяева Крепости уже опоздали. Раздались громкие крики команды, и кабалеро увидели со стороны реки колыхающийся лес копий, это шла вперед непобедимая фаланга.

   Ольм не успел выстроить свой строй и его бойцы оказались буквально смяты стремительным ударом фалангистов. Тем более, что воины Харца уже видели ее неукротимую стойкость, а им самим ее уже не хватило. После короткой и ожесточенной схватки началось повальное бегство. Ольма уронили с коня, его помощника пронзила чья-то стрела, управление войсками оказалось полностью потеряно.

   Избиение войск Харца продолжалось еще с полчаса. Уйти целыми удалось только конным кабалеро, почти вся пехота осталась лежать перед Крепостью. А ведь именно ее бойцам предстояло стоять на стенах и башнях цитадели!

   Лагерь мятежных лесных племен всю ночь озарялся бесчисленными огнями костров и факелов. Не прекращалось и движение по мосту. Все новые и новые отряды бойцов подходили из дальних уголков лесного края. Они подменили на переднем рубеже уставших лесовиков, дав тем небольшую передышку. Под покровом темноты перед стенами Крепости производились невидимые для обороняющихся конников передвижения. И с рассветом оставшиеся в живых кабалеро с угрюмой молчаливостью наблюдали за деревянными башнями, которые уже стояли вплотную к стенам замка. Ночью в этих местах ров с водой был завален мешками, набитыми землей.

   С восходом солнца снова начали работать метательные машины. Первые из них закинули во внутренние дворы Крепости самые страшные снаряды. Это были мертвые тела знатных кабалеро. Среди осажденных началась паника. Никогда им еще не угрожала такая страшная опасность, и нервы у многих воинов не выдержали! Только бойцы личной стражи Харца смогли навести какое-то подобие порядка, казнив на месте явных паникеров. А на крепостных стенах в это время продолжалась кровавая трагедия. По команде принца, приблизившиеся к стенам метательные орудия на этот раз стреляли тяжелыми металлическими ядрами. Те с грохотом бились об обветшавшие за столетия стены, выламывая в них огромные куски. Защитников замка, которые пытались хоть как-то закрыть проломы, безжалостно истребляли арбалетчики с башен. За ночь деревянные осадные щиты приблизились к оборонительному рву вплотную, и осаждающие стали закидывать его связками хвороста. Через час в проломы пошла пехота мятежников. Их встретили отряды спешенных конников, сильно затруднив дальнейшее продвижение. В Крепости пошла жаркая сеча.

   С вершины центральной башни Харц угрюмо наблюдал за разворачивающимся сражением, время от времени отдавая короткие приказы. За бессонную ночь он сильно сдал, его лицо постарело лет на десять. Горечь поражения как ядовитая желчь разлилась по телу правителя, наполняя его своими миазмами. Время от времени Харц надолго замирал, уставившись остекленевшим взглядом на лежащую внизу цитадель. В конце концов, его помощники ушли с башни, бросив своего предводителя одного. Горе побежденным!

   Конники смогли на время замедлить продвижение восставших. На проулках возникли баррикады, мобилизованные жители Крепости готовились дорого продать свою жизнь, но их ждал большой сюрприз.

  Неожиданно к большим воротам подошел закрытый сверху таран и начал их ломать. На все про все ушло всего полчаса. У конников уже не было сил сдерживать еще и этот натиск, и они начали повсеместно отступать. На небольшой площади перед дворцом Харца кабалеро попытались провести отчаянную конную атаку, но их встретили копейщики и стали сжимать вокруг конного отряда кольцо из выдвинутых вперед копий. Только небольшая группа конников смогла вырваться наружу и уйти с Крепости. У восставших не было своей конницы, чтобы догнать этих беглецов.

   Отряды лесных племен неуклонно приближались к дворцу Харца и центральной башне. Отчаявшиеся приближенные вождя племени взбежали на верхнюю площадку башни. Но здесь они наткнулись на уже застывшее тело их некогда грозного правителя. Это было последней каплей, решившей исход сражения. Над крепостью взвился желтый флаг, который выражал желание сдаться. Защитники Крепости повсеместно бросали оружие и поднимали руки. В рядах восставших же наоборот возникло оживление, то и дело среди бойцов раздавались радостные крики и возгласы. Люди все еще не могли поверить в свою победу. Воины лесного племени ошеломленно смотрели на каменные здания внутри Крепости, на вымощенную южными мастерами булыжную мостовую, на необычайно высокую башню в центре замка, на причудливые строения дворца самого Харца. Они еще не могли до конца осознать, что в этот раз победили. Что вековое иноземное иго закончилось, и они теперь свободны. Что многочисленные жертвы были принесены ими не напрасно.